Глава девятнадцатая Гигантская связка ключей
– Поставь еще раз.
Я сидел на нашем потрепанном черном матрасе, а Ли стоял возле автоответчика. Он нажал кнопку перемотки, затем «Пуск». Из маленькой колонки послышался раздраженный, почти истерический голос:
– Это ваша домовладелица, вам нельзя менять е*аные замки! Это моя квартира! Я вас отп*зжу, если вы не смените замки обратно, бл*дь! Нельзя так делать, слышите?
Ли нажал «Стоп» и посмотрел на меня.
– По-моему, у всех в Нью-Йорке синдром Туретта, – сказал я.
Девятью месяцами ранее мы с Ли переехали с Четырнадцатой улицы в двухкомнатную квартирку на Мотт-стрит, за которую платили 800 долларов в месяц. Она находилась в тихом квартале, у нас было по маленькой комнатке с окнами, выходящими на юг. Мы подписали договор на год, но квартира нравилась нам обоим, и мы думали, не остаться ли там и дальше.
А вчера мы с Ли вернулись домой и увидели, что кто-то пытался попасть в нашу квартиру с помощью фомки – сначала пробовал снять стальную дверь с петель, потом просто начал бить по ней.
Две недели назад до нас дошли слухи о том, что несколько квартир обнесли, так что мы позвали слесаря, и он поставил нам на дверь новый замок «Медеко». Слесарь сказал, что этот замок медвежатники пока вскрывать не научились. А вчера мы с Ли вернулись домой и увидели, что кто-то пытался попасть в нашу квартиру с помощью фомки – сначала пробовал снять стальную дверь с петель, потом просто начал бить по ней. Мы подумали, что это, должно быть, кто-то из дружелюбных крэковых наркоманов из соседнего двора, но теперь стало казаться, что это наша домовладелица.
– Давай рассмотрим все улики, – сказал я, стараясь подражать голосу телевизионных детективов. – Первая: ты видел нашу домовладелицу на улице несколько недель назад и сказал, что она сильно потеряла в весе. Вторая: вчера кто-то попытался взломать дверь в нашу квартиру. Третья: домовладелица позвонила нам впервые за шесть месяцев после того, как мы сменили замок.
– Значит, думаешь, это наша домовладелица попыталась пробраться в квартиру? – спросил Ли.
– Формально говоря – наша домовладелица, подсевшая на крэк, попыталась пробраться к нам в квартиру, – ответил я.
– И что нам делать?
– Переезжать?
– Но мне нравится эта квартира. Куда нам идти?
– Вниз по улице я видел объявление об аренде лофтов, – сказал я. – Могу сходить и спросить.
– Мы что, расстаемся?
– Хнык, – сказал я. – Обними меня.
– Иди в жопу! Хочешь сходить в «Беннис Бурритос»?
Я буду платить столько же, сколько плачу сейчас, только за это получу лофт площадью шестьсот квадратных футов с огромными красивыми окнами с видом на гигантские деревья и церковь девятнадцатого века.
После обеда я прошел к старому зданию на Мотт-стрит, где сдавали лофты. То было фабричное строение девятнадцатого века, стоявшее через улицу от старого собора святого Патрика. Я прошел по погрузочной площадке и постучался в дверь офиса в дальней стене.
– Войдите!
Я открыл дверь. Круглый итальянец лет шестидесяти сидел за ярко освещенным металлическим столом, читал Daily News и ел китайскую еду. На нем была светло-серая рубашка с короткими рукавами и несколькими шариковыми ручками в нагрудном кармане.
– Я по объявлению об аренде лофтов, – сказал я.
– Заходите, – он протянул руку. – Я Джо Кинничи. Мы с моим сыном Рассом – владельцы здания.
Мы пожали руки, и я сел за его стол.
– Чего вам подобрать? И, кстати, как вас зовут?
Он закрыл крышку пенопластового контейнера с китайской едой.
– Я Моби, музыкант. Я ищу место для небольшой студии электронной музыки, – сказал я.
– Электронная музыка? Это что такое? Она громкая?
– Она не очень громкая. Я в основном работаю в наушниках.
Он кивнул.
– Хорошо, хотите посмотреть доступные лофты?
Он взял гигантскую связку ключей, и мы вышли из офиса.
– Рассказать вам подробнее о здании? – спросил он.
– Конечно.
– Так вот, его построили в 1840 году, во время Гражданской войны оно служило тюрьмой и госпиталем. Потом лет семьдесят пять это был мясокомбинат – именно поэтому здесь все полы идут под уклоном, чтобы кровь стекала. Сейчас тут в основном студии художников, хотя в подвале играет немало групп. Может быть, вы даже кого-то из них знаете.
– Хм, может быть. Какие группы?
– Не знаю, если честно, – ответил он. – Так, вот первая комната, 201.
Он открыл дверь, и я вошел внутрь. Площадь комнаты составляла около шестисот квадратных футов, а четыре гигантских окна выходили прямо на церковный двор. Там было очень красиво; солнечный свет пробивался через листья огромных вязов на той стороне улицы. Оглядевшись, я увидел, что в комнате нет ни проточной воды, ни кухни, ни туалета, но она все равно казалась идеальной.
– Тут есть туалет поблизости? – спросил я.
– Вниз по коридору. Общий для всех, кто живет на этом этаже.
– А что по цене?
– Ну, тут шестьсот квадратных футов, хорошие окна, так что, может быть, пятьсот долларов в месяц?
Я платил 400 долларов в месяц за квартиру чуть выше по улице. Могу ли я позволить себе 500? И хочу ли опять жить на старой фабрике без туалета и проточной воды?
– Или, если вы заплатите вперед, скажем, за шесть месяцев, мы сможем договориться о скидке, – сказал он.
– Большая скидка?
– Не знаю, может быть, две с половиной тысячи за шесть месяцев? – спросил он, словно и сам не был слишком уверен.
Я буду платить столько же, сколько плачу сейчас, только за это получу лофт площадью шестьсот квадратных футов с огромными красивыми окнами с видом на гигантские деревья и церковь девятнадцатого века. Я заработал несколько тысяч на летних гастролях и положил все деньги в банк. У меня как раз было достаточно, чтобы отдать 2500 долларов за шесть месяцев аренды.
– Так, хорошо, я согласен. Мы подпишем договор? – спросил я.
– Нет, мы тут договоров не подписываем. У нас не такое здание.
– Это что, Игги Поп? – прошептал Ли.
– Похоже на то, – шепнул я в ответ.
– Что это вообще за место? – спросил он. – Мы попали в инди-роковый рай?
Мы были в Маленькой Италии, и я собирался арендовать лофт у толстого итальянца по имени Джо Кинничи. Может быть, не стоит задавать слишком много вопросов? Хотя об одном я все-таки спросил:
– Можно мне поставить решетки на окна? У меня много дорогого оборудования.
– Нет, вам не нужно ставить решетки на окна, – ответил он.
– Что вы имеете в виду? – спросил я. Он задумался.
– Видите ли, этот квартал безопасен. Он защищен.
Я недоуменно посмотрел на него.
– В этом квартале живет много стариков-итальянцев, а их сыновья и внуки следят, чтобы с ними ничего не произошло. Этот квартал защищен.
О, я понял. Это квартал мафии, так что от него держатся подальше даже крэковые наркоманы и наркодилеры.
– Когда я могу заезжать? – спросил я.
– Не знаю. Сегодня? Вы вроде хороший парень на вид… Вот ключ, – он отдал его мне. – А теперь давайте я расскажу вам еще про здание, – продолжил он, похоже, наслаждаясь ролью домовладельца и экскурсовода. – Я вам уже сказал, что в Гражданскую войну это была тюрьма и госпиталь. А еще тут есть три подвальных этажа, которые мы сдаем группам и жильцам. Напротив вас живет парень, торгующий трюфелями, а чуть дальше по коридору – какая-то компания, которая делает одежду, 555 Soul. Еще вы тут встретите Джо, он управдом. Он говорит не очень много, но человек хороший.
Домовладелец тревожно переступил с ноги на ногу.
– Хорошо. Добро пожаловать в здание.
Мы снова пожали руки. Я вышел спокойным шагом, потом бегом ринулся по улице к прежней квартире.
– Ли! – закричал я, открывая дверь. – Я только что снял новый лофт!
Он сидел на нашем грязном матрасе и доедал обед.
– Когда? – спросил он; его рот был набит буррито.
– Только что! – крикнул я. – Хочешь посмотреть?
Мы прошли вниз по кварталу, пересекли Хьюстон-стрит и вошли в мой новый дом. Поднявшись по лестничному пролету, я открыл дверь комнаты 201.
– Ух ты, – сказал он, – отсюда видно церковь. И почем?
– Ну, я заплатил за полгода вперед, так что примерно 400 долларов в месяц. Не хочешь тоже снять себе местечко здесь?
Он огляделся.
– А где ты будешь мыться? – спросил он.
– В качалке на Бродвее.
– Проточной воды нету? А готовить будешь на электроплитке?
– Ага, все снова как в Стэмфорде.
– Предпочитаю квартиры с душем и настоящей кухней, – ответил он.
– Слабак. Не хочешь сходить в подвал?
Мы спустились по лестнице. Потолки первого подвального этажа были всего шесть футов высотой, а стены выложены из старых темных кирпичей. Мы прошли по длинному низкому коридору, освещенному несколькими двадцатипятиваттными лампочками, и добрались до еще одной лестницы вниз.
– Жутковато, – сказал Ли. Мы спустились и попали на второй подвальный этаж, где потолки были чуть повыше. За дверью из листового металла играла какая-то группа.
– Тут группы играют? – спросил Ли. – Знаешь, кто?
Я посмотрел на дверь; она была облеплена стикерами Sonic Youth.
– Sonic Youth? – предположил я.
– Клево.
Мы прошли по еще двум длинным кирпичным коридорам, заглянули в старую бойлерную и добрались до лестницы, ведущей еще ниже.
– Три подвальных этажа? – спросил Ли.
– Домовладелец так и сказал.
Мы спустились; кто-то шел по лестнице нам навстречу. Мы с Ли пробормотали: «Эй» и услышали в ответ такое же «Эй». Спустившись по лестнице, мы переглянулись.
– Это что, Игги Поп? – прошептал Ли.
– Похоже на то, – шепнул я в ответ.
– Что это вообще за место? – спросил он. – Мы попали в инди-роковый рай?
Мы прошли по еще нескольким узким кирпичным коридорам и добрались до лестницы, ведущей вверх. Вернувшись на второй подвальный этаж, мы исследовали еще один длинный коридор, который в первый раз не увидели. Похоже, площадь подвальных этажей тут превышала надземную площадь.
Очень высокий бородатый парень стоял в дверях и курил.
– Эй, – сказал он.
– Привет, – ответил я. – Извини, вы тут репетируете?
– Ага, – кивнул он, протягивая руку и почти формальным тоном представляясь: – Гибби Хейнс. Группа Butthole Surfers.
Я пожал ему руку.
– Моби. Только что переехал на верхний этаж.
– Ты художник?
– Нет, музыкант.
– О, клево. Добро пожаловать в здание.
– Знаешь, кто еще здесь обитает?
– Ну, тут мы, Игги, Sonic Youth, Helmet, Шон Леннон, Beastie Boys, еще какие-то ребята, – ответил он; у него за спиной послышался громкий звук заводящейся гитары. Затушив сигарету, он пошел обратно в репетиционную комнату. – Ладно, Моби, увидимся еще, – добавил он и исчез среди шума.
Мы с Ли поднялись по другой лестнице на первый подвальный этаж, а потом выбрались на поверхность. Когда мы наконец-то вышли на тротуар, он сказал:
– Мне показалось, что я пробыл там целый год.
– Ага, похоже на какие-то катакомбы. Как думаешь, что там еще есть внизу?
– Золото нацистов?
Через улицу от моего нового жилища в шезлонгах сидели несколько старых итальянок, а мужчины с заметными пивными брюшками играли на складном столе в домино. Какой-то парень в обтягивающей белой майке поставил прямо на тротуаре хибати и жарил на ней колбаски.
– Ты прямо живешь в «Славных парнях», – сказал Ли.
– Вместе с Butthole Surfers, – добавил я.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОК