БАНДА ПЯТЕРЫХ

Позвольте мне ненадолго отлучиться из Египта и Месопотамии. Я понимаю, думать в этих местах о снеге странно, однако, даю вам слово, примерно в это время в Родое, южная Норвегия, были созданы изображения людей, которые, судя по всему, разъезжали на лыжах. Не думаю, что люди эти так уж часто перебрасывались фразочками наподобие: «Слушай, а не тяпнуть ли нам после трассы глинтвейна, ты как?». Скорее, ими владели мысли совсем иного рода: «УДИРАЙ, КОМУ ЖИЗНЬ ДОРОГА, МАМОНТ ИДЕТ!». Думаю, именно так и обстояло. К музыке, как сами вы понимаете, это особого отношения не имеет. Я просто хотел предоставить вам возможность окунуться, что называется, в эпоху. Как бы там ни было, раз я еще путешествую, позвольте мне избрать для возвращения в неолитическую Вавилонию дорогу поживописнее, а именно — через Китай.

Китайцы обладали тогда — да и теперь обладают — изрядными математическими способностями, и потому нет, скорее всего, ничего удивительного в том, что они прибавили два к двум и получили… пять. Во всяком случае, получили октаву из пяти нот, которой отличнейшим образом и пользовались. Ноты были примерно такие:

ганг | шанг | яо | йи | ю

что, насколько я понимаю, выглядит в вольном переводе как: Жили, Убабуси, Пять, Веселых, Гусей.

Таковы, более или менее, основные пять делений музыкальной октавы в раннем китайском стиле. Живи уже тогда дама Джулия из Эндрюса, существовала бы и отличная от нуля вероятность того, что самой прославленной песней тех дней была бы не «Умчи меня олень», а «Ганг, мой Ганг»… Что-нибудь в таком роде:

Ганг, мой Ганг, большой Вольфганг,

Шанг, мой дождик золотой,

Яо, я о нас пою,

Йи про деточку мою,

Ю, который я не я,

Вот и вся моя семья

………

(м-м-м, виноват, полностью текст этой песни не сохранился).