Страсти Христовы по Босху

В произведениях «Семь смертных грехов» и «Воз сена» Босх создает образ Иисуса, готового всегда помочь тем, кто уверовал в Него. В то же время Иисус не принуждает к вере души, заблудшие в мире Сатаны. Изображая Страсти Христовы, автор не показывает в композиции обычных грешников, а окружает Спасителя демонами в человеческом обличье, которые Ему противоборствуют. Их странные шутовские образы созданы не только необузданным воображением художника, они выдержаны в символике катаро-ма-нихейской традиции. Согласно теологии этих вероучений, Иисус на самом деле не испытывал физических страданий, поскольку не обладал реальным телом, которому можно причинить боль. Ма-нихеи трактовали Страсти Христовы как страдания света или духа в сатанинском мире материи, враждебном и чужеродном Ему по своей сути¹⁶¹. Эти представления манихеев, унаследованные катарами, Босх отражает в экспрессивных композициях, посвященных теме Страстей.

Изображение мучителей Христа в уродливых образах нельзя назвать чем-то новым или оригинальным. Подобные сцены встречаются во многих произведениях голландских живописцев и мастеров резьбы по дереву XV и XVI веков. Но в работах Босха образы становятся предельно гротескными и чудовищно безобразными, проявляя свою внутреннюю звериную сущность. Художник достигает максимальной экспрессии за счет причудливых деталей одежды и деформации лиц. Персонажи трудно принять за обычных людей. Это — демоны в человеческом обличье, сатанинская природа которых прорывается наружу чудовищным уродством. Наряду с приспешниками «папы римского», изображенного в проеме вертепа («Поклонение волхвов», музей Прадо), они представляют собой силы тьмы, набрасывающиеся на свет, едва он появляется на Земле. Манихеи и катары часто называли демонов хищниками, стервятниками или волками.

Звериная жестокость, насмешки и лицемерие демонов, терзающих Спасителя в картинах Босха, почти точно совпадают с описаниями, данными в одном из манихейских коптских псалмов:

Образ Света явился Среди зверей...

Они преклонились... и пали на колени,

Они поклонялись ему...

И демоны говорили это,

Однако в их сердцах таилось зло:

Давайте набросимся на него И свяжем Его...

И закроем Его в мире так...

Чтобы Он не смог вернуться...¹⁶²

В традиционной христианской живописи мучителями Христа обычно изображают только иудеев и римских легионеров. У Босха, напротив, мы видим в толпе преследователей самые разные фигуры. В картине «Ессе Homo» (Франкфурт, цв. ил. 39) стоящий на террасе Христос подвергается осмеянию разношерстной толпы, где на первом плане, видимо, легионер, рядом с которым человек в красном плаще и шляпе и за ним иудей в ермолке, опирающийся на остроконечный металлический крест. На заднем плане — толпа у входа в здание, над которым вывешен красный флаг с исламским полумесяцем.

В других композициях Босха, посвященных этой теме, фигуры изображены крупно, по пояс, словно приближены к зрителю. По мнению ряда ученых, здесь сказывается влияние итальянского искусства, и особенно Леонардо. Это — еще одно свидетельство того, что Босх посещал Венецию. В такой стилистике выдержаны две картины «Увенчание терновым венцом», одна из которых находится в Национальной галерее в Лондоне, а другая — в монастыре Сан Лоренсо в Эскориале (цв. ил. 40, 41). В этих работах, как отмечает Шарль де Тольнэ, преследователи окружают Спасителя подобно стае диких зверей¹⁶³. Иисус отстраненно претерпевает мучения, не глядя на них. Среди Его мучителей не только представители официальной церкви, но и верхушки военной и государственной власти. В «Увенчании терновым венцом» в форме тонда (Эскориал) в одеянии одной из фигур можно заметить герб династии Габсбургов с двуглавым орлом¹⁶⁴. Катары считали, что богатые и влиятельные аристократы служат Сатане, воплощая его планы¹⁶⁵.

Подробные исследования картины Босха «Увенчание терновым венцом» (Национальная галерея, Лондон) проведены Фостером и Тюдор-Крэйг. Несмотря на то что эти ученые не относили художника к еретикам, их описание его творчества во многом перекликается с катарскими представлениями. В книге «Тайная жизнь картин» они пишут, что это произведение имеет глубокий подтекст, который позволяет считать Иисуса символом общечеловеческого духа, а Его четырех мучителей представителями четырех темпераментов¹⁶⁶. Катары относились к физическому телу как к творению Сатаны. Босх, вероятно, разделял их представления, что не могло не отразиться в его творчестве.

На другом уровне восприятия символики Босха, отмечают Фостер и Тюдор-Крэйг, Иисус окружен священниками и военными. В рамках данной интерпретации на втором плане слева человек с поднятым кулаком — военный, рядом с ним в головном уборе со звездой и полумесяцем — мусульманин, на первом плане справа — еврей и над ним в верхней правой части картины христианский священник. Для нашего исследования наиболее интересен именно образ священника. По мнению Фостера и Тюдор-Крэйг, изображенные на его шляпе листья дуба и желуди повторяют символы в гербе папской семьи делла Ровере. В своей телевизионной программе 1987 года на канале Би-би-си Тюдор-Крэйг предположила, что ворот с шипами мог означать связь этого человека с доминиканцами. Монахов, носивших черно-белые одежды, называли также «божьи псы»¹⁶⁷.

Данная интерпретация приобретает особый смысл, если считать Босха тайным еретиком-катаром. Выражение лица «доминиканца» может показаться сочувствующим, но устрашающий ворот с шипами и металлический диск с темной жемчужиной в центре говорит об обратном. Мотив металлической жемчужины, встречающийся и на средневековых доспехах, используется художником как демонический знак. Босх показывает, что душа с таким ядром безнадежна и уже не сможет выйти на путь праведный.

Демонизация образов достигает своего апогея в картине «Несение Креста» (Гент, цв. ил. 42). Здесь беснующаяся толпа изображена художником настолько убедительно, что кажется, будто эти люди действительно на грани безумия. Христос и добрый разбойник на втором плане справа словно задыхаются, впадая в полусознательное состояние, описанное в манихеиских текстах как «отравление» или «опьянение» сатанинским миром. Варвары открыто выражают свою враждебность, за исключением святой Вероники, изображенной на переднем плане слева. Искусствоведы обычно причисляют Веронику к двум другими положительным образам в композиции: Христа и доброго разбойника. Но Босх, возможно, придерживался другого мнения. В его сюжете на тему Страстей Христовых, помещенном на правой внешней створке алтаря «Искушение святого Антония» (Лиссабон, цв. ил. 44), Вероника находится среди мучителей Христа. Возможно, и в картине «Несение Креста» ее образ имеет негативную окраску. Ее двуликость раскрывается пластически посредством совмещения двух голов. Другое «лицо» Вероники — брюзжащий седой старик в красной шляпе — обращено к Иисусу, в то время как «святая» смотрит в другую сторону. Вероника, имя которой означает «истинная икона», держит в руках ткань с изображением Спаса Нерукотворного. Вероятно, в представлении Босха это изображение Христа было ложной, церковной иконой. Едва заметная ухмылка и скромно опущенные веки придают ее лицу выражение лицемерного благочестия. В образе Вероники художник персонифицировал «набожное» лицо сатанинской церкви. Другой ее облик олицетворял злобу и сатанинскую ненависть к правде.

Во всех произведениях Босха на тему Страстей Христовых гонения Иисуса демонами имеют вселенский характер. В то же самое время конкретные индивидуальные черты некоторых бесовских персонажей говорят о том, что битва тьмы и света разыгрывается также и на человеческом уровне в обыденном мире. Весьма вероятно, что во всех этих работах, и особенно в картине «Несение Креста», выражены скрытые переживания Босха, видевшего закат катаризма под давлением сил тьмы. Катары считали, что официальная церковь с ее ложной верой и неприятием их вероучения о настоящей миссии Христа будет упорствовать не только в преследовании катаризма, но и самого Спасителя. Гонения со стороны церкви воспринимались катарами как торжество сатанинских сил тьмы, захвативших души людей.

Образы святых в творчестве Босха

WUтдiK_y мы рассмотрели, каким образом два брата — Иисус и Сатана — взаимодействуют с людьми и демонами в человеческом обличье. Однако это не полная картина катарского вероучения. Катары верили, что некоторые люди могут превзойти обычных смертных и достичь состояния, в котором их больше не тревожат земные соблазны.