Упадок сиенской живописи

Упадок сиенской живописи

Чудесный расцвет сиенской живописи в XIV в. прекращается внезапно после этих работ Амброджо Лоренцетти. В 1348 году город опустошается чумой, и это бедствие, погубившее и славных граждан, и Амброджо, настолько деморализует духовную жизнь Сиены, что в дальнейшем поступательное движение ее живописи останавливается, и она превращается в какую-то хранительницу незыблемых традиций. Это в Сиене, в некогда цветущей и радостной Сиене, мы застаем одно из самых необъяснимых явлений истории искусства: художников, даровитых и душевных, которые в конце XV века пишут на основании тех же формул, какие были установлены в середине XIV века. Правда, рядом с таким старческим повторением одного и того же многие превосходные мастера пробуют проявить себя в свободных и ярких творениях, но не они пользуются наибольшей симпатией своих сограждан, которые отдают видимое предпочтение именно рутинерам[77].

Таддео Гадди. Введение в храм Пресвятой девы. Рисунок к фреске (ил копия с нее) в капелле Барончелл церкви С. Кроче во Флоренции (1332 г.) Собрание Лувра.

К счастью для общей истории искусства, сиенцы в те пятьдесят лет, в течение которых длился расцвет их живописи, успели дать все то, на что их вдохновляла их особая жизнерадостная и утонченная культура. Художественными достижениями Сиены за первую половину XIV века воспользовались затем их соседи и, главным образом, флорентийцы.

Искусству Джотто и его ближайших сотрудников недоставало, главным образом, известной легкости и изящества, радостной праздничности. Джотто грузен и некрасив. Сиенцы сообщили следующему поколению флорентийских художников большую красочность и гибкость, большое изящество. Это совпало с развитием всего духа времени. На смену грандиозным мировоззрениям, выразившимся в поэзии Данте, теперь в "новых Афинах" появились нежный Петрарка и остроумные новеллисты во главе с Боккаччо. Весьма вероятно, что и без влияния Сиены джоттисты треченто отразили бы эту перемену культуры. Однако местами, и как раз в главных двух произведениях тосканской живописи - в серии фресок со знаменитым "Триумфом Смерти" в Пизе и в росписи Испанской капеллы при церкви Santa Maria Novella сиенские влияния обнаруживаются в столь сильной степени, что игнорировать их невозможно.

Обыкновенно историки искусства относятся с оттенком презрения ко всей флорентийской школе после Джотто и до появления Мазаччо. И правда, время это не создало ни одного художника с вполне определенным лицом. Далее относительно грандиознейшего цикла пизанских фресок до сих пор нельзя определить, кто автор их. Однако все же отношение истории к "джоттистам" несправедливо. Величие Джотто давит все это поколение, но, взятые сами по себе, эти художники в высшей степени интересны, а в общем течении искусства они означают даже известные шаги вперед. В их творчестве область живописных тем расширилась, самый способ изображения получил большее развитие, изучение жизни сделалось более внимательным; наконец, создались традиции, создалась школа, на твердом основании которой могло затем возводиться дальнейшее здание тосканской живописи[78]. Но несомненно, что в мастерских, за работой, находки мастеров облекались в форму более ярких советов и что польза от них была иного, более глубокого, свойства, нежели та, что получается от чтения педантического трактата. Надо, впрочем, заметить, что в самих художниках Флоренции явилось, еще в середине XIV века, сознание упадка родной школы. Это можно заключить из рассказа Саккетти, в котором он передает беседу нескольких собравшихся вместе живописцев[79]. Таддео Гадди в ответ на вопрос Орканья, кого следует считать величайшим мастером после Джотто, отвечал: "Несомненно, что достаточно достойные живописцы были (и после Джотто), и писали они таким образом, что невозможно это людской природе повторить; однако все же искусство это пришло в упадок и продолжает падать".

Надо еще признаться, что мы далеко не столь осведомлены об искусстве джоттистов, нежели об искусстве самого Джотто. Произведений того времени осталось довольно много, но часто имена их авторов неизвестны. Таким образом, один из самых славных мастеров треченто - Стефано, внук Джотто, прозванный за свой реализм "обезьяной природы" - представляется совершенно загадочной фигурой. О "Джоттино", сыне Стефано, также невозможно составить себе ясного представления[80]. То же касается и Андреа да Фиренце, в котором одни хотят видеть Андреа Ристори-дель-Пополо-ди-Сан-Панкрацио, родившегося в 1333 г., другие - Андреа Бонайути, родившегося в 1343 г. (последнего мнения держатся Миданези, и оно имеет больше оснований за себя). Всего же досаднее неизвестность, которая остается в отношении авторства "Триумфа Смерти" в пизанском Кампосанто. Когда-то эта группа фресок считалась за произведение Андреа Орканья; ныне в ней хотят видеть живопись пизанца Траини, которому, как кажется, делают слишком много чести этой атрибуцией. Лучше обстоит дело с некоторыми другими художниками: