ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ГАЛАССО ГАЛАССИ ФЕРРАРСКОГО ЖИВОПИСЦА

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ГАЛАССО ГАЛАССИ ФЕРРАРСКОГО ЖИВОПИСЦА

Когда в город, где нет превосходных художников, приезжают работать чужеземцы, всегда пробуждается талант у кого-нибудь, кто, взявшись за изучение данного искусства, добивается в конце концов того, чтобы впредь в его город не нужно было больше приезжать иностранцам, его украшающим, но и увозящим его богатства, которые этот художник отныне сам пытается заслужить себе своим мастерством и заработать средства, казавшиеся ему слишком привлекательными у чужеземцев. Это с очевидностью подтверждается на примере феррарца Галассо, который видел, как тамошним герцогом вознаграждался Пьеро из Борго Сан Сеполькро за выполненные им работы и произведения и, кроме того, с какими почестями принимался он в Ферраре, и потому, побуждаемый подобным примером, он после отъезда Пьеро занялся живописью с таким рвением, что приобрел в Ферраре славу хорошего и превосходного мастера. И его там еще больше полюбили за то, что во время своей поездки в Венецию он научился писать маслом и привез это в Феррару, после чего он этим способом выполнил бесчисленное множество изображений, рассеянных по многим церквам Феррары. Вскоре он отправился в Болонью по приглашению некоторых братьев-доминиканцев, где расписал маслом одну из капелл в церкви Сан Доменико, и таким образом молва о нем росла вместе с его успехами. Вскоре после этого он написал в Санта Марна дель Моте, обители черных монахов, что за воротами Сан Маммоло, в Болонье, много живописных работ фреской, а также и в Каза ди Медзо, на той же улице, расписал собственноручно всю церковь фресками с историями Ветхого Завета. Жил он всегда весьма пристойно и показал себя человеком весьма учтивым и приятным, что происходило оттого, что он больше привык жить и проводить время вне пределов родины, чем на родине. Правда, что жизнь он вел не очень правильную, и потому жил недолго, отойдя к жизни бесконечной лет пятидесяти или около того. После смерти один из его друзей почтил его следующей эпитафией:

Galiassus Ferrariensis

Sum tanto studio naturam imitatus et arte,

Dum pingo rerum quae creat illa parens,

Haec ut saepe quidem non piota putaverit a me,

A se crediderit sed generate magis.

(Галассо Феррарец.

Много трудов положил я, учась у природы

Изображенья вещей, созданных ею самой.

Часто зато ей теперь изображенное мною

Кажется, будто она это сама создала).

В то же время в Ферраре жил и Косме, капеллу работы которого можно видеть в церкви Сан Доменико названного города, а в соборе – его же две дверцы, замыкающие соборный орган. Он был лучшим рисовальщиком, нежели живописцем, и, насколько я мог выяснить, писал, видимо, немного.