3. Природа

Платоновский термин physis, который во всех словарях переводится как "природа", меньше всего связан у Платона с явлениями реальной природы. Даже там, где Платон имеет в виду реальную природу, он понимает под physis нечто цельное, компактное, закономерное, идейное.

Так, например, под "природой" Платон понимает вообще целое вещей, приблизительно то, что созерцали древние натурфилософы (Phaedr. 270c, Phaed. 96a, Soph. 265c, Phileb. 59a, Tim. 46d, Legg. X 892с), и даже совокупность божественных законов (Phaed. 80a, R.P. IV 444d; V 456с, 473а; VI 489b; Tim. 83e, Legg. III 682а, XI 932а, Epin. 981а), резко противопоставляя такую "природу" - "искусству" (Legg. X 888e, 890a, Epin. 975b), "закону" или "установлению" (Menex. 245d, Prot. 337c, Gorg. 483e, Crat. 384d, Legg. III 690b, IV 714e; X 889e, 890a; Epin. 975b) и "случаю" или "судьбе" (Prot. 323d, Legg. X 888e).

Весьма характерно, что Платон употребляет термин "природа" в смысле "сущность", "существенный признак", "существенная сторона", "существенная основа", "истинная основа" (Crat. 390de, 423a, Phaed. 103b, Phaedr. 245e, 270e, Parm. 132d, 158c, Soph. 256e; R.P. II 359b, V 476b, VI 501b, X 597b, 61 lb, 612a; Tim. 37a, Legg. X 892b).

Здесь мы не будем перечислять разнообразные значения термина "природа" у Платона, то более близкие к материальному миру, то более близкие к миру идей, так как это потребовало бы от нас весьма капитального исследования. Однако уже и приведенных текстов достаточно для того, чтобы понять предметно-смысловую сущность этого термина и ее огромную значимость для проблем платоновской эстетики.

Может быть, мы не ошибемся, если скажем, что платоновская physis в значительной мере синтезирует в себе черты платоновской oysia и платоновского logos.