«Сожалею об отроках, тихих, святых и убогих…»

Сожалею об отроках, тихих, святых и убогих,

Отношусь с недоверием к тем, кто себя заточал,

Ни любви, ни беседы застольной не знав по ночам,

О спасенье души размышляя всю жизнь и о Боге.

Пел каноны нам в уши арктический птичий базар,

Громыхали о борт океанов свинцовые волны.

Мы попутчицам нашим нахально смотрели в глаза,

Неразбавленным спиртом тяжелые кружки наполнив.

Неспособен покаяться тот, кто не ведал греха.

Неспособный покаяться вряд ли заслужит спасенье.

Мы сплавлялись по рекам, медвежьи доев потроха,

Уходили к любимым, бросая постылые семьи.

Напрягающий парус, не прячь перед ветром лица,

И не слушай святош, что грозят чернотой преисподней,

Лишь для блудного сына закалывают тельца,

Лишь грешивший при жизни к ноге припадает Господней.

1994