Фрида Кало

Погружаясь в искусство художника, стоит узнать, где он родился и как провел детские годы. Многие творческие порывы, которые потом выражаются в картинах, закладываются в самом юном возрасте.

Фрида Кало де Ривера (она же Магдалена Кармен Фрида Кало Кальдерон) родилась в 1907 году в Мексике. Ее папа Гильермо Кало был фотографом родом из Германии с еврейскими корнями, мама — коренной мексиканкой. На картине «Мои бабушки и дедушки, мои родители и я» Фрида изображает свое генеалогическое древо. Рассмотрев его поближе, вы увидите, что легендарную монобровь художница унаследовала не по мексиканской линии, а от матери отца, которая нарисована в облаке над его головой. Внизу картины посреди голубого дома стоит обнаженная девочка, сжимающая в руках пучок красных сосудов, олицетворяющих родственные связи.

Фрида росла девочкой обособленной, одинокой, скрытной, ее взаимоотношения с другими детьми складывались не особо хорошо. В шесть лет она заболела полиомиелитом и в результате девять месяцев прожила, как затворница. Она испытывала невероятные боли в ногах, и, чтобы снять их, родители омывали их ореховой водой и обтирали полотенцами. Ребенком ей пришлось пройти период изоляции, который не мог не сказаться на характере.

Девушка росла замкнутой, но весьма боевой. Избавившись от полиомиелита, она активно занималась плаванием, греблей, каталась на велосипеде и всячески демонстрировала, что никак не отличается от сверстников. Она надевала на истощенную болезнью ножку по несколько чулок, чтобы скрыть худобу и разницу в размере со здоровой конечностью. Тем не менее, как это часто бывает в детском коллективе, ее называли «Фрида — деревянная нога». В ответ боевая барышня частенько била как мальчиков, так и девочек. Даже в юном возрасте эта за особа могла постоять за себя.

Работа «Они просили аэропланов, а им дали лишь соломенные крылья» — автопортрет в детстве и молчаливая история о несбывшихся ожиданиях. Дети часто думают, что могут летать и верят в чудеса. Самолет Фриды привязан к земле без шансов подняться ввысь. Крылья, которые спускаются с небес, выглядят хлипкими и тоже не дают возможности парить. Эта картина — воспоминание об обманутом детстве. Оно преследовало Фриду все время.

Барышня она была оригинальная во всех отношениях. Твердо решив стать медиком, Кало поступила в школу, где училось 2000 мальчиков и только 35 девочек. Среди них Фрида выделялась нравом и начитанностью. Так как отец ее был интеллектуалом и человеком с пытливым умом, дом был полон книг, и будущая художница с детства буквально проглатывала эти знания. Уже тогда Фрида увлеклась коммунистическими идеями и окружение выбирала себе под стать. Представьте себе Мексику в 1920–1930-е годы: это была страна, в которой имело место такое же стремление к светлому будущему, как и в новой стране СССР, возникшей на территории бывшей Российской империи.

Фрида была барышней образованной, говорила на трех языках, но при этом жутко материлась. Такой диссонанс наблюдался во всей ее натуре. С одной стороны, она бывала невероятно агрессивной, бойкой, с другой — умела любить с полной самоотдачей. Она обожала разговаривать на глубокие темы, но при этом могла запросто врезать обидчику, а еще сказать такое, что русскому человеку и не приснится, хотя он и сам часто мастер по употреблению нецензурных выражений.

Уже в раннем возрасте она поняла, как важно создать вокруг себя легенду. Часто художников мифологизируют уже после смерти те люди, которые занимаются продажей работ. Это повышает спрос. Пример — мифологизация Ван Гога: история об отрезанном ухе, сумасшествии и одной проданной при жизни картине помогли создать вокруг его имени ажиотаж, выгодный тем, кто продает его картины. Фрида еще с детства была сама себе «имиджмейкер». Например, она изменила дату своего рождения с 1907 года на 1910-й — это год революции в Мексике. Ей хотелось, чтобы ее появление на свет ассоциировалось с этим ключевым для истории страны событием.

В восемнадцать лет девушка попала в тяжелую аварию: пассажирский автобус столкнулся с трамваем. Фрида получила тройной перелом позвоночника, поломанные ребра, ключицу, тройной перелом таза, одиннадцать переломов костей правой ноги, раздробление правой стопы и вывих плеча. Ее матку пронзил железный прут от перил автобуса. Это полностью предопределило всю ее жизнь и творчество. За год на больничной койке барышня, мечтавшая стать медиком, так насмотрелась на белые халаты, что больше их видеть не могла.

В палате ее настигло жуткое желание заняться чем-то новым. Творческая активность вдруг стала ее испепелять, и Фрида попросила отца принести краски. Созданное на заказ приспособление над кроватью позволяло девушке, скованной гипсом с ног до головы, писать в лежачем положении.

Первым ее произведением стал автопортрет. На лице — печать трагедии и ни тени улыбки. Алехандро, которого она очень любила, по настоянию родителей уехал учиться в Европу — подальше от чувств к больной девушке, которая могла стать инвалидом на всю жизнь. Так молодая женщина с изломанным телом осталась без поддержки любимого. Весь сгусток эмоций она направила в искусство и будто исповедовалась в своих холстах.

Врачи говорили, что она не сможет ходить, но Фрида силой воли подняла себя с кровати, а потом — из инвалидного кресла. К этому времени она уже не воспринимала искусство как способ отвлечься, но понимала: этот роман с красками обещает быть серьезным. Девушка понесла работы на суд знаменитому Диего Ривере, который считался лучшим художником-монументалистом. Он расписывал важные государственные здания, получал невероятные заказы от правительства и был ярым коммунистом.

Эту судьбоносную встречу Диего описал в воспоминаниях. Он расписывал школу и работал на лесах, и тут на площадку явилась Фрида и сказала: «Диего, я хочу показать тебе свои работы». Он ответил: «Поднимайся». Но ей после аварии это было трудно. Тогда настойчивая незнакомка сказала: «Спускайтесь сами!». Художник поразился такой наглости и ответил: «Оставь одну картину и уходи. Если она мне понравится, я зайду к тебе домой и посмотрю остальное».

Как вы понимаете, он пришел. Вскоре у них завязался роман, но Диего их заводил постоянно, не придавая особого значения. Однако вскоре он понял, что Фрида — не просто очередное увлечение: в этой девушке что-то есть… Ее невероятная сила воли подкупала. В фильме «Фрида», снятом в 2002 году (художницу играет Сальма Хайек), показан чувственный танец. По-настоящему Фрида не могла так танцевать из-за травм, но все равно на мероприятиях собирала вокруг себя толпу. Она обладала удивительным чувством юмора и харизмой. Люди окружали харизматичную натуру и наслаждались ее историями. Очарованный этой силой, Диего сделал девушке предложение.

На тот момент он только развелся с предыдущей женой, о его репутации ловеласа ходили легенды. Семья Фриды брак не поддержала. Диего был тучный, некрасивый, и сложно было понять, что женщины в нем находят. Однако барышни и правда сходили по нему с ума, и Фрида в том числе. На ее картине, посвященной свадьбе, Диего похож на скалу, а Фрида с тоненькими маленькими ножками парит рядом, словно ангел. Но они не смотрят друг на друга — и в этом драма их истории. Они безумно и страстно любили, но всегда устремлялись в разные направления.

Однажды Фрида напишет: «В моей жизни было две аварии: одна — когда автобус врезался в трамвай, другая — это Диего. Вторая была страшнее». Физические страдания, которые она испытывала на протяжении жизни, не шли ни в какое сравнение с тем, что творил с ней этот мужчина.

Диего получил заказ на роспись в Америке: сначала в Сан-Франциско, потом в Детройте и Нью-Йорке. Фрида поехала с ним и радовалась, ведь прежних жен он не брал на объекты. В Америке они пробыли несколько лет.

Представьте себе барышню, которая одевалась в национальную одежду и отличалась ярким стилем. В эпоху ар-деко американские женщины наряжались совсем по-другому. Вспомните фильм «Великий Гэтсби» по одноименному роману Фрэнсиса Скотта Фицджеральда с Леонардо ди Каприо. Там отражена мода того времени. На фоне женщин в перьях и блестках Фрида выглядела уникально. Ей безумно не понравилась Америка, что выражалось в искусстве.

На автопортрете 1932 года левая часть полотна посвящена Мексике, а правая — это Америка. Небоскребы без окон напоминают огромные монументы. Даже тот пьедестал, на котором стоит героиня, через розетку подключен к некоей динамо-машине. Она будто показывает сущность американской культуры, ее суетливость, искусственность, где люди, как заведенные, работают от сети. Ей очень не нравилась эта особенность американского характера.

С левой стороны мы видим солнце, которое лучами буквально съедает облако, и цветы, корни которых переплетаются с проводами. Еще там — языческие идолы: они лежат рядом с мексиканскими пирамидами, как символ ностальгии по родине.

«Тут висит мое платье» — картина, за которую Фриду называли сюрреалисткой, хотя она с этим не соглашалась. Наряд помещен между идолов американской культуры того времени. На заднем плане стоит храм, у которого крест увит значком доллара, на колонах, как на пьедестале, стоит унитаз и некий трофей, что в глазах художницы — одно и то же. Посредине всего этого, на фоне труб Детройта и Нью-Йорка, висит пустое платье. Сразу вспоминается песня Стинга «Англичанин в Нью-Йорке» об иностранце, который ощущает себя чужаком. Также чувствовала себя Фрида.

Диего все время работал, она оставалась одна. Проблемы со здоровьем обострились. Художница нашла доктора, который стал ее другом. Она изливала ему все свои боли и переживания до самой смерти в письмах, которые страшно читать. Существует стереотип, будто Фрида всегда хохотала, удачно шутила и отгоняла тоску своим сильным нравом. На самом деле она просто маскировала физическую и внутреннюю боль, которые никуда не уходили. В письмах доктору этого «макияжа шрамов» нет. Она могла, как барон Мюнхгаузен, вытаскивать себя за волосы из любого болота, а иногда уходила в глубокую депрессию и просила доктора прислать таблетку от печали.

Она хотела детей, а вот Диего — нет. У него и так было много отпрысков на разных континентах, которыми он не интересовался. Фрида мечтала забеременеть, но из-за последствий аварии не могла выносить малыша. Однажды уже на третьем месяце доктора говорили, что все получится. Но случился выкидыш.

Под влиянием трагедии она написала «Госпиталь Генри Форда». Фрида лежит окровавленная. Кровеносные сосуды, которые мы видели в предыдущих картинах, связывают ее с нерожденным малышом, с улиткой, которая является символом замедлившейся беременности. Внизу — какой-то механизм: в ее искусстве техника всегда была проекцией аварии. После трагедии она не любила машины и часто это демонстрировала. Лилия на картине — это то, что преподнес ей в госпитале Диего.

После потери малыша Фрида замкнулась в себе. Она не чувствовала особой поддержки мужа и справлялась с горем одна, оторванная от любимой Мексики. Нет, она не была затворницей: ходила на вечеринки и покоряла всех харизмой, как и полагается жене великого художника. Но, по правде, вся эта мишура была ей противна. Следом случилась еще одна трагедия.

На родине умирала мать художницы. Фрида помчалась в Мексику, чтобы застать последние секунды ее жизни. Приехав, она написала работу «Мое рождение», которая находится в коллекции у Мадонны.

На картине изображена мама художницы с лицом, закрытым простыней. Новорожденный — это сама Фрида. Ребенок мертв. Здесь возникает аналогия с мертвым малышом, которого потеряла Кало.

Ностальгия по утраченному материнству присутствует в ее работах постоянно. Период после потери малыша — один из самых трагичных в ее жизни. После Фрида перенесла еще несколько выкидышей. Не получив желаемого, она вылила всю материнскую любовь на детей своей единственной сестры Кристины.

На картине «Я и моя кукла» игрушка улыбается, а Фрида, как обычно, нет. Здесь ощущается невероятное одиночество. Обратите внимание, в сюжетах об утрате всегда пустой фон или грозное небо. Это символ тоски. Кстати, коллекцию кукол художница собирала на протяжении всей жизни. Она о них заботилась, отдавала на реставрацию, шила платьица… Так она избавлялась от боли жизни без детей.

У Диего всегда были другие женщины. Он заводил романы, не скрываясь, и говорил: «Дорогая, я люблю тебя, а все остальные связи с женщинами — это просто для удовольствия, как еда». Фриду это ранило до глубины души.

Вскоре Диего получил серьезный заказ в Нью-Йорке: создать в холле Рокфеллеровского центра роспись о супервозможностях человека. В одном лице на композиции угадывался образ Ленина. Представьте себе Рокфеллера, который увидел на стене своих владений портрет человека, который на тот момент был угрозой для всего капиталистического мира. Газеты подхватили сенсацию за секунду и пестрили заголовками: «Диего Ривера рисует Ленина, а Рокфеллер платит ему за это деньги!» Богатейший человек мира попросил художника убрать портрет. Но творческое эго Ривера восстало. Ему заплатили 14 000 долларов и отстранили от проекта, а фреску сбили. Диего потратил гонорар на создание ее копии уже в Мексике.

После скандала паре нужно было уезжать домой, что для Диего вылилось в депрессию. Представьте себе Фриду: она потеряла маму и ребенка, проблемы с позвоночником обострились, а тут еще и муж в тоске.

Вернувшись на родину, они начали жить в гостевом браке: Диего обитал в розовом доме, Фрида — в соседнем голубом. В гости к друг другу они ходили по маленькому мостику, соединявшему строения.

Постепенно все стало налаживаться, но случился новый удар: Фрида узнала, что Диего увлекся ее сестрой. Их роман продолжался в течение года. К тому времени Фриде не исполнилось и тридцати, в сестре Кристине она видела близкого друга. Двойное предательство стало ударом под дых. Со временем художница простила Кристину, но рубцы на сердце остались навсегда.

Свою боль Фрида вылила в знаковой работе «Немного маленьких уколов». Название Фрида взяла из газетной статьи о мужчине, который нанес возлюбленной множество ударов ножом. Когда его спросили, что же он натворил, мужчина ответил: «Да просто сделал немного маленьких уколов». Фрида показала, что Диего сделал с ней то же самое, но в моральном смысле.

Видите, рама испачкана «кровью»? Фриде стало тесно в пространстве картины, и она его переступила.

Интересно, а что Диего подумал, когда увидел, что сотворил со своей женщиной? Потеря мамы, измена сестры и мужа… Сначала она ушла от своего мучителя, но потом простила. С открытыми ранами души она смотрела на Диего и боготворила его.

До конца жизни Фрида писала картины, посвященные своим мучениям. Постепенно увлеченный зритель начинает собирать буквы ее алфавита, образы, которые переходят из одной картины в другую. На автопортрете «Память (сердце)» (1937) вместо сердца у нее дыра, а на краю воткнутой в нее палки или стрелы сидит Купидон и раскачивает ее туда-сюда, чтобы рана кровоточила сильнее. Окровавленное сердце лежит у художницы в ногах.

Художница писала хронику своей жизни. По картинам мы можем узнать подробности ее биографии и реконструировать события.

Она понимала, что должна перестать зависеть от Диего, а значит, нужно работать на заказ. Однажды издательница модного журнала «Ярмарка тщеславия» Клер Бут Льюси заказала у Фриды картину в память об актрисе Дороти Хейл. После смерти состоятельного супруга Дороти покончила с собой. Она не могла смириться с необходимостью съехать из роскошной квартиры и отказаться от привычного уровня жизни и выбросилась из окна небоскреба.

Подруга Бут Льюси просила у Фриды картину для матери погибшей, но то, что получилось, нельзя было преподносить. Кало изобразила историю как есть: там изображено окровавленное тело актрисы, а рядом надпись: «В память о Дороти Хейл, которая покончила жизнь самоубийством». Заказчица резюмировала: «Я бы не изобразила так даже заклятого врага, а тем более свою подругу». Но Фрида возразила: «Я написала, как чувствую». Ей казалось, что вываливать такую боль на обозрение публики — это в порядке вещей.

Несмотря ни на что, ее оригинальность со временем приняли. Фриду пригласили в Париж, организовали персональную выставку, которая имела большой резонанс.

По возвращении из Франции Диего встретил супругу новостью: он устал от семейной жизни и хочет развода. Разбитая Кало отреагировала картиной «Две Фриды». До этого она работала в маленьком формате, а эта картина большая — по размеру боли. Ей хотелось, чтобы Диего увидел результат и все понял. Так и сейчас бывает у женщин, которые после ссоры с мужчиной выкладывают в соцсети некие фото или двусмысленные фразы, надеясь, что мужчина прочтет и раскается. Фрида сделала этот жест через живопись.

Она изобразила себя в двух ипостасях. С одной стороны — Фрида в национальной одежде, которую Диего любил, с другой — Фрида, одетая в европейское платье, которую он бросил. Обе переплетены кровеносным сосудом. Кало держит хирургический зажим, и кажется, что еще секунда — она его отпустит и умрет от потери крови.

В этой работе виден невероятный профессиональный рост художницы. Посмотрите на небо, на то, как сочетаются капли крови с ягодками на ее платье. Теперь взгляните на Эль Греко конца XVI века, и вы поймете, что эта женщина черпала вдохновение не только в своих эмоциях, но и в картинах старых мастеров.

Еще одна из значимых символичных работ — автопортрет 1940 года с остриженными волосами. Она постригла себя, написала картину, а наверху поместила цитату из популярной на то время песенки: «Дорогой, когда я отрезала свои волосы, ты перестал меня любить». Фрида сидит, одетая в костюм Диего. Остриженные волосы стелются по полу, как змеи. Конечно, эта картина тоже была частично написана для Диего — показать, что он с ней сделал.

После развода Фрида стала много пить. С другой стороны, она начала неистово работать и нашла себя, освободившись из плена любви Диего. Но тело ей отказывало: позвонки начали постепенно истончаться и рассыпаться. Постоянные операции и корсет не облегчали жизнь.

Фрида много работала в кровати. Одна из картин того периода — «Фуланг-чанг и я». Художница заводила животных и дарила им заботу, как детям. Обезьянка является также символом дикой страсти к Диего. Фрида привязывает ее за шею лентой. Еще чуть-чуть — питомец потянет привязь, и Фрида задохнется.

На одном из автопортретов Фрида изобразила у себя на шее терновый венец. Она была атеисткой и коммунисткой, но религиозные символы знала, так как мать ее была неистовой католичкой. Понимаете, как высоко она возводила свою боль, если считала, что страдает, как Христос? Но Иисус страдал за нас всех, а она — только за себя. Здесь считывается некий элемент самовлюбленности.

После развода в ее сюжеты часто стали проникать скелеты. На картине «Сон (Кровать)» скелет гримасничает, он нашпигован динамитом, а Фрида спит в кровати. Ее окутывают виноградные стебли, но почему-то с острыми шипами. Здесь Фрида мечтает о смерти. Видимо, в тот момент ей было очень больно физически.

Небольшая ремарка. После развода у Фриды происходило несколько любовных романов. Она безумно страдала по Диего, но параллельно находилась в глубоких отношениях с другими людьми. Достаточно почитать ее письма, и станет понятно: мало что сравнится с ее метафорами.

Один ее роман остался в картинах: история со Львом Троцким. Этот человек, стоявший с Ленином у истоков революции, скрывался от сталинских репрессий в Мексике. Диего Ривера предложил ему остановиться вместе с женой Натальей в голубом доме Фриды.

Фрида обаяла гостя, а несчастная Наталья все это терпела. Мексиканка свела его с ума, и он вел себя, как маленький мальчишка. Фрида атаковала его темпераментом и победила. Но вскоре Наталья, видимо, объяснила супругу, что ей больно. Они потеряли детей и столько всего пережили вместе, что было бы глупо все это перечеркивать подобным водевилем. И Троцкий принял решение уехать из голубого дома. Фриду это удивило, потому что от своего мужа она таких поступков никогда не видела.

В 1937 году художница написала автопортрет, посвященный Льву Троцкому. Она, как всегда, не улыбается, но в ее лице проглядывает кокетство. Это, наверное, единственная работа, в которой нет боли и страданий.

Несмотря на интерес к Троцкому, боль от разрыва с Риверой не проходила. На одном из следующих автопортретов Фрида снова пишет себя с обезьянкой. Лента вокруг шеи стала толще, петля — туже. Это 1940-е годы — тяжелый период, когда художница впадала в депрессию, выпивала, но все равно работала.

Она буквально рассыпалась морально и физически, поэтому отправилась в Сан-Франциско к своему любимому доктору за помощью. Там, в Америке, она встретилась с Диего, который предложил снова воссоединиться в браке. Он был намного старше Фриды, и, возможно, почувствовал, что пора остепениться. Склонность к связи со всеми женщинами вокруг его не покинула, но больше всех его тянуло к любимой Фридуччи, как он ее называл, ведь только в этой женщине он нашел действительно достойного партнера. Перед повторным браком они даже заключили контракт, гласивший, что Диего может вести себя как угодно, а Фрида не будет иметь к этому претензий.

Видимо, инициатором встречи стал любимый доктор Фриды, который почувствовал, что без Диего она просто умрет. Пациентка таяла на глазах. На позднем автопортрете с распущенными волосами видно, что вся ее боль морщинами отражалась на лице.

С повторным браком начался счастливый период их отношений. Фрида говорила, что любит Диего больше, чем собственную кожу. Она вообще удивительно умела словесно выражать любовь. Ее письма близким — это настоящий роман, в котором она высказывалась также эмоционально, как в картинах. Она описывала, как они проводили свой день, как она обустраивала дом, готовила мужу еду, ходила на рынок, хотя ей уже было тяжело передвигаться, собирала невероятные натюрморты на их обеденном столе, выкладывала мексиканские фрукты так, чтобы взор Диего видел красоту вокруг.

Однажды они пошли в кино и потеряли друг друга в толпе. Тогда Диего начал насвистывать «Интернационал», а она подхватила, и по звуку они нашли друг друга.

Гармонию нарушило страшное время, поздние годы, когда ее позвоночник стал рассыпаться. Ей сделали очередную операцию и вставили в позвоночник диск. Но в 1944 году медицина была на совсем другом уровне, чем сейчас, и место внедрения диска стало подгнивать. Стержень, который держал тело, разрушался, причиняя невыносимую боль.

Страдания вылились в картину «Сломанная колонна». Фрида изображена в стальном корсете, который на восемь месяцев стал ее панцирем. Внутри себя Кало написала ионическую колонну — символ женского начала. Она рассыпается, и только благодаря корсету тело как-то держится, все покрытое маленькими гвоздиками. Это снова дело рук Диего, который взялся за любовные приключения со старым запалом. Он был уже далеко не юный и не свежий, но женщины почему-то продолжали им восторгаться.

На заднем плане «Сломанной колонны» — мертвая пустыня, символ одиночества. Фрида обертывает себя в плащаницу, проводя параллель с Христом. Маленькие гвоздики напоминают стрелы, которые пронзают святого Себастьяна на картинах художников эпохи Возрождения.

Диего попросил развод повторно. На тот момент встречался с двумя молодыми женщинами одновременно, и жена мешала его утехам. Но в итоге они не развелись… Когда-то мы смотрели мексиканские сериалы. Думаете, они этот формат придумали специально, чтобы в 1990-е годы отвлекать нас от перестройки?! Нет, судя по этой паре, жизнь мексиканцев и правда бурная и полная страстей.

Посмотрите на картину «Раненый олень». На переднем плане — сломанная ветка, метафора физического состояния художницы. Все сломанное ей хотелось пожалеть. Например, однажды Фрида увидела, что слуга подбирает с пола испорченную ножку стула. Она взяла ее, начала целовать, и сказала: «Я подарю ее любимому».

Дальше одна операция шла за другой, корсеты становились все тяжелее. Доктора каждый раз ставили новый диагноз. Один говорил, что у Фриды туберкулез костей, другой считал, что она заразилась сифилисом, третий высказывал альтернативное мнение… От постоянных болей спасал лишь морфин, который уже вызвал зависимость. Несмотря на страдания, она писала автопортреты лежа.

Был такой период, когда художница три месяца висела в подвешенном состоянии с грузами, чтобы вытянуть позвоночник. Ее посетители отмечали, что даже тогда она бодрилась и была в хорошем расположении духа. Она смеялась, шутила и всячески камуфлировала свои реальные чувства.

Тогда она разрисовала свой корсет — как в молодости после истории с автобусом, когда искусство только вошло в ее жизнь. Первые картины она написала на корсете, а в зрелом возрасте вернулась к тому же, но выбрала неожиданную тематику — серп и молот.

Имеет смысл познакомиться с книгой «Фрида Кало» Хейден Эрдеры. В ней 555 страниц, после которых художница станет вам родным человеком. Фильм «Фрида» с Сальмой Хайек — это гламурный ответ на эту антиэстетическую монографию. Он хороший, легкий, и заканчивается на высокопарной ноте.

Но в жизни все сложнее. В период особо сильного, катастрофического страдания Фриды Диего вел себя по-мужски. Он был рядом, пел песни, с тамбурином танцевал около кровати… Доктора говорили, что стоит только Диего появиться в палате, пациентка будто переставала страдать. Но стоило Диего уйти, она опять становилась невероятно больной и измученной.

Ко всему прочему, у Фриды началась гангрена ноги. Не было другого выхода кроме ампутации. Потеряв конечность, она перестала бороться. Колонна сломалась окончательно. Фрида ушла в глубокую депрессию — это на фоне зависимости от алкоголя и наркотиков. Ее чувства переданы на автопортрете в инвалидном кресле.

На одной из последних работ 1954 года Кало уже без прически. Ей нет и пятидесяти, но она измучена. Живопись ее упростилась. Причина не в проблемах со зрением, а в окончании запаса жизненной энергии. Иногда она все еще балагурила при гостях, говорила, что хочет усыновить ребенка, путешествовать, и что все еще впереди. Но по правде и она, и Диего понимали: это конец.

Перед смертью она болела воспалением легких, но очень хотела пойти на демонстрацию. После этого она буквально сгорела через несколько дней. Надвигался юбилей отношений с Диего, и свой подарок, кольцо, Фрида преподнесла заранее, чувствуя, что умирает. Художница говорила: «Пожалуйста, не хороните меня, я и так в жизни много лежала — лучше сожгите тело». В последние дни она сказала, что в ее жизни было три главных вещи: любовь Диего, возможность творить и… коммунистическая партия.

Всем своим характером Фрида показывала, что она — сломанная колонна, которая держала себя волевым корсетом. Но как только силы закончились, корсет развалился, и все рухнуло.