Новый год в Малаге

Новый год в Малаге

В ноябре он неожиданно прерывает свое пребывание в Париже и возвращается в Испанию. До сих пор причины его возвращения остаются неизвестными. Сам Пикассо утверждал, что мотивом для этого послужило состояние отчаяния, переживаемое в тот момент его другом. После приезда в Париж Касагемас влюбился в девушку, которая, несмотря на все его внимание к ней, не ответила ему взаимностью. Полагая, что солнце Андалусии окажет благотворное воздействие на друга, Пикассо поспешно выехал с ним через Барселону в Малагу, куда они добрались 30 декабря.

Встреча Нового года в кругу семьи не принесла ожидаемого облегчения, как на то надеялся Пикассо. Все обернулось иначе с первого же дня. Хозяин кабачка «Трес насьонес», где друзья пытались остановиться, не проникся симпатией к этим двум длинноволосым, неопрятно одетым представителям богемы и отказался поселить их у себя. Униженный Пикассо был вынужден обратиться к жившей поблизости тетушке с просьбой замолвить слово перед неумолимым хозяином и поручиться за него. Следующий удар последовал от его бывшего покровителя, дядюшки Сальвадора. Он резко осуждал внешность своего племянника: длинные нечесаные волосы и шляпа эксцентричного молодого человека попросту шокировали дядю. Пикассо сразу же понял, что между конформистской респектабельностью его семьи и тем, как он хотел жить, возник барьер, который не удастся преодолеть никогда. Он обнаружил также невозможность взаимопонимания между ним и отцом. Дон Хосе был безутешен: его сын расправил крылья и уже не прислушивался к его советам, которые, как казалось благонамеренному отцу, он мог еще дать своему сыну. Дон Хосе ощутил себя ненужным. Разочарованный и грустный, он понял, что годы взяли свое.

Последним доводом, окончательно повлиявшим на последующие действия Пикассо, явилось поведение его друга, который, несмотря на целебное воздействие средиземноморского солнца, оказался в плену гнетущих его мыслей и даже поговаривал о самоубийстве. Он искал и не находил забвения в засасывающей атмосфере кабачков, и уже ничто не могло оторвать его от рюмки.

К концу недели все надежды на возможный счастливый исход рассеялись. Малага утратила свою прелесть, и воспоминания о былых радостях и увлечениях окончательно стерлись из памяти. Пикассо вновь отправляется в Мадрид. Набросок углем, помещенный позднее в журнале «Перо и кисть», на котором изображены крестьяне, сидящие в кафе и всецело поглощенные музыкой «canto hondo», свидетельствует о том, что даже в течение этого короткого и безрадостного пребывания в родном городе он нашел время для работы. Именно в этом кабачке он оставил Касагемаса, надеясь, что дивные звуки гитары исцелят его и отвлекут от мрачных мыслей. Однако ничто уже не могло спасти его друга, который, находясь во власти безутешного горя, возвратился в Париж и, будучи не в состоянии отогнать от себя преследовавшие его мысли, покончил счеты с жизнью выстрелом в одном из кафе.