Эпилог
Осенью 2002 года — вот так неожиданность! Вот это да! — после шести лет брака чета Энглеров рассталась.
Кроме того, Гартмут заключил контракт на создание немецкого саунд–трека к фильму Диснея «Спирит — Дикий мустанг». В оригинале саунд–трек исполнял Брайан Адамс. Мега–мега–хит.
Вариант Гартмута оказался мега–мега–провалом. Его стараниями дикий мустанг превратился в парализованную клячу. Просто невыносимо. Благодаря ему провалился саунд–трек, ставший хитом по всему миру.
«Никогда еще я не был так хорош!» — скорее всего сказал бы Гартмут
1997
Рио или на горе Сахарная голова есть не только сахар
С тех самых пор, как я обрел способность мыслить, меня влечет одно и то же сексуальное желание: самые горячие тела, самые клевые телки, как известно, водятся в Рио. Вот бы и мне в самую середку, вот было бы круто. Но, как всегда бывает, сто раз подумаешь, а задницу с места не сдвинешь. И вдруг я совсем неожиданно получил шанс отправиться на клевую эротическую вечеринку в Рио. А было это так:
Я сидел со своим корешем Губертом в «Клиффе» в гамбургском Ауссенластер. Вместе мы просто впечатляющий дуэт. Губи — экс–топмодель: ростом метр девяноста четыре, голубые глаза, черные волосы, широкие плечи. Он по три раза на дню занимается боди–билдингом и по четыре дрочит. Губи нет спасения от баб, они его просто достали.
А я? А меня вы знаете…
«Привет, сексуальные парни!» — вдруг заявила нам экзотическая красавица: кофейная кожа, длинные темные волосы, белоснежные зубы и сиськи, похожие на два набивных мяча.
Как оказалось, девушку звали Мария, и она приехала из Рио. Мы поболтали о том и о сем. Она поведала нам о классных ночных клубах и бурных вечеринках на пляже до самого рассвета.
«Эй, приезжайте и навестите меня!» — предложила она, многообещающе подмигнув. На следующий день она собиралась улетать.
«Слушай!» — сказал я Губи, — «Вот теперь–то мы повеселимся! Поедем на десять дней в Бразилию! Девчонка покажет нам город, и мы повеселимся на вечеринке на Копакабане. Вот увидишь! Это будет круто!»
Я так страстно воспылал идеей о поездке, что даже пригласил Губи. А он как раз был на мели, так что иначе не смог бы позволить себе гулянку в Рио. Едва мы прошли таможню в аэропорту «Сахарная Голова», как нам замахала обеими руками Мария: «Добро пожаловать в Бразилию!» — кричала она и прыгала так, что ее сиськи чуть не вываливались из топика. «Я вас устроила в лучшем отеле города! Очень, очень хороший отель! Вам понравится. Это мое любимое местечко!».
Дрожа от радости и нетерпения, мы влезли в такси, дребезжащий вонючий ящик, который должен был отвести нас к нашему пристанищу. Я уже видел себя в классном отеле прямо на пляже. Клевый вид на море. И я на громадной кровати, припав губами к какой–нибудь Пине Коладо.
По бульвару, что проходит рядом с пляжем Капокабана, мы ехали от одного классного отеля к другому. И я все время думал: Ну же, который? Ну же, который? Да–да–да! Сейчас мы приедем! Ухх!
Вдруг такси заехало в переулок, в котором отели были куда менее красивы, и далеко не так внушительны. А потом еще в один переулок. Ну, конечно, подумал я, мы, наверное, подъедем к отелю с черного хода! Известно же, что у них по главным улицам проложена железная дорога.
Через мгновение такси замерло перед засранной развалюхой с отвалившейся штукатуркой. Кругом вонь и отбросы. Я бы решил, что это — здание, предназначенное под снос, если бы не мерцание неоновой вывески: «Гранд–отель Европа Интернейшнл — свободные комнаты!»
«Приехали! Сто доллэров!» — шофер осклабился щербатой улыбкой. А потом нагло протянул к нам свою грязную лапу. У меня во рту пересохло.
«Эээ?» — выдавил я.
А таксист: «Да, да, сто доллэров!»
А я снова: «Сколько?»
А он: «Да, да, сто доллэров!»
Спорить было бессмысленно. Парень все время повторял одну и ту же фразу. По–видимому, больше по–английски он ничего не знал. Скрипя зубами, я заплатил эту откровенно ростовщическую цену, главным образом для того, чтобы выбраться из этого гроба на колесах.
У засаленной стойки — еще один неприятный сюрприз:
«Пятьсет долларов зья ночь» — потребовал человек за стойкой. Выглядел он, как родной брат таксиста.
«Эй», — шепнул я Губерту, — «Здесь все ненастоящее! Мария заодно со всей этой бандой! Она заманила нас сюда! Они хотят нас обобрать. Возможно, эта дыра стоит всего пятьдесят. А милашка получит две сотни за посредничество».
Мы собирались выйти на улицу, как перед нами, размахивая руками, выросла Мария: «Нет–нет! Не уходить! Номер забронирован, Вы разве не знаете?»
Краем глаза я наблюдал за возней хозяина у стойки. О боже, еще и этот растрещится, думалось мне. Я сразу понял, что дело дрянь. Я уже видел заголовок в «Бильд»: «Болен обосновался в доме свиданий у подножья Сахарной Головы».
Дело закончилось так: я выложил на грязную стойку полторы тысячи долларов за отказ от номера. Наверное, столько денег они не видели за последние десять лет. А потом мы с Губи быстренько поискали другое такси. На всякий случай без Марии.
«Давай, покажи нам первый дворец во всем городе, покопакабанистей!» — велел я водителю, — «Мы с братом любим повеселиться. Если ты понимаешь, что я имею в виду».
Он отвез нас назад, на бульвар возле пляжа. Здесь он высадил нас перед отелем, который выглядел, как Белый Дом в Вашингтоне. Название — «Рио — Палас». Я почувствовал себя как дома — на стене в вестибюле висела фотография анкетытолстячка Гельмута Коля. Гляди–ка, Дитер! — думал я. Он тоже здесь побывал. Это место не может быть плохим.
Я заказал себе и Губи два номера с видом на океан. Цена за номер: четыреста долларов в сутки. А теперь мы хотели к конечной цели нашего путешествия! К тому, почему мы вообще здесь оказались — кобеляж. Мы покидали наши чемоданы на кровать, и снова спустились к портье: «Где здесь самые красивые девчонки? В какой части пляжа они загорают?» — хотелось нам знать.
Портье доверительно подмигнул нам. Этот вопрос явно был ему знаком: «Я скажу только: Карлос! Вам нужно спросить Карлоса. Карлос вам поможет».
Карлос и впрямь оказался крутым парнем. Он приволок нам два шезлонга и две колы. В конце дня каждый получил четыре порции колы. И Карлос сказал нам: «Триста долларов!»
А мы, удивленно так: «Как это, триста долларов? Мы только выпили немного колы и повалялись на этих лежанках!» Но, один взгляд на нас, и Карлос, наверное, сразу просек: это два похотливых развратных кретина из Германии, у которых нет никакого плана действий. С ними можно делать, что угодно.
На нашу беду у сеньора Карлоса, к сожалению, оказалось под рукой несколько братишек, два метра в высоту и едва ли не трив ширину, да и вид у них был весьма недружелюбный. Этот аргумент меня убедил: «Здесь все совсем недорого!» — сказал я, прежде чем сунуть триста долларов Карлосу в руки. А потом мы с Губи увидели, что остались одни, прежде чем Карлос успел набросить налог на добавленную стоимость.
Вечером мы попытали счастья в «Help!» Эту дискотеку нам рекомендовали еще в Германии: если ты настоящий мужчина и ты не был в «Help!», ты не бывал по–настоящему в Рио. Здесь, по слухам, собиралисьсамые смелые, суперразвратные девки, и только ждали, чтобы кто–нибудь их натянул.
Это действительно было так, и все–таки нам не повезло: за неделю до нас здесь побывал Франк Фариан и изгадил все цены. Вместо обычных ста долларов он совал девушкам в трусики по три сотни. И теперь каждая девка здесь знала «Франка из Гёрмэнии». У нас с Губи пробирала дрожь по спине — мы, конечно же, не хотели идти туда, гдеуже побывал «Франк из Гёрмэнии».
Несмотря на это, мы отправились вечерком на суперразвратную вечеринку в «Help!». Было темно. Было тесно. Освещение было слабым. Кругом сексапильные тела и зажигательная музыка. Каждые полчаса ди–джей исполнял песню под названием «Мамбо! Мамбо!» И все, как идиоты, выскакивали на танцплощадку, поднимали вверх руки, падали и орали: «Чики–чики–чики-чииии!» Мы с Губи принимали горячее участие.
(Дома, в Германии, некоторое время спустя, я отказывался верить своим ушам: я вдруг услышал по радио это «Чики–чики–чики-чииии!». «Франк из Гёрмэнии» мигом перепел песню с парочкой шоколадных девочек и выбросил на рынок как свою собственную композицию «Тик, Тик, Так»).
Под конец пьяной вечеринки нам с Губи удалось–таки найти двух герл, которые не знали «Франка из Гёрмэнии». Их мы прихватили с собой в рамках культурного мероприятия.
«Нет, нет, сеньоры!» — портье махал пальцем, что твой снегоочиститель, — «Не здесь! Не здесь!» Мы застыли на месте, как идиоты. Наверху нас ждали наши громадные кровати стоимостью в четыреста долларов, а воспользоваться ими мы не могли. По крайней мере, не с герлами. Прямо хоть плачь. В конце концов мы с сеньоритами остановились в отвратительном заведении, которое напомнило мне «Гранд–отель Европа Интернейшнл».
В восемь мы, измотанные и немного разочарованные (наша частная «чики–чи» с герлами, конечно, оказалась не на высоте), приплелись в «Рио Палас», прикорнули пару часиков, и в десять снова встали, чтобы не пропустить завтрак — шведский стол.
Мы не верили своим глазам: столовая была заполнена сплошь туристами из Германии. Только мужчины. Ровнехонько тридцать штук.
«Ух! Я здесь вчера! Вы себе этого представить не можете! О таком нельзя молчать!» И вдруг по столам понеслись хвастливые и самодовольные слова. Начал какой–то тип позади слева от меня. «Да, но сперва я. Народ, если я вам расскажу, что со мной было! Она плакала от благодарности! Плакала, говорю я!» — этот сидел впереди справа.
Минут через пять мне стало ясно: разумеется, каждый из них поимел женщину века. Как минимум Мисс Рио. Они рисовали в воздухе руками невероятные по величине груди и описывалиугол эрекции, крутой, как лыжный трамплин.
Один бизнесмен из Бремена, лет тридцати пяти, кричал без передышки: «А результат! Результат! Результат!»
И, конечно, никто из них не платил за девочек. Все получили все на халяву.
Мы с Губертом все время пялились друг на друга и думали: какие же мы кретины! Нам следовало заплатить! Конечно, мысль эта сенсационной не была.
Вечером мы пешком помчались в «Help!», чтобы сэкономить пять долларов на такси.
Вдруг одна из этих эротичных едва одетых Рио–девочек подошла к Губерту, обняла его и горячо поцеловала.
«Черт возьми! Наконец–то пропадет однообразие!» — возликовали мы с Губертом в унисон.
Но единственное, что пропало, так это портмоне Губи, которое цыпочка украла. А в нем: пятьсот долларов наличными и все кредитки. Для Губи вечер на этом закончился.
На следующее утро мы снова встретили все то же сообщество завтракающих мужчин. А в воздухе по–прежнему витали тучи «Ооойй! Оох! Круууто!» — рекорды траха и высший пилотаж в сексе. На этот раз мы с Губи были подготовлены и могли выкрикивать наравне с другими: «Сееееееемь раз подряд! Вооооосемь раз без перерыва!» Конечно, это была наглая ложь.
В этот вечерпо пути в «Help!» Губи снова наткнулся на женщину с открытым ртом и высунутым язычком. Губи запаниковал. Ему не хотелось, чтобы его вновь приветствовали по местным обычаям. Ой, она украдет мои последние 10 долларов! Он был в этом уверен и оттолкнул от себя леди.
После чего тетенька нагнулась, выдернула здоровенный камень из мостовой, и запустила ему в голову. «Я сыт по горло», — и Губи ругнулся — «сраное Рио!»
В последовавшее затем утро размеры пениса в столовой достигли длины бильярдного кия, а девочки во всем Рио не могли уснуть после таких оргазмов. Мы с Губи не могли этого больше слышать и заткнули себе уши руками.
Позавтракав, мы отправились на пляж. Там нас собиралась навестить леди из «Help!». «Ну давай, приходи, мы могли бы вместе искупаться! Это будет здорово!» — приглашал ее я.
Я издалека увидел девушку, ковыляющую по песку, и ужаснулся: то, что вечером казалось молодым, подтянутым и соблазнительным, при свете дня оказалось пористым, обвислым и одряхлевшим.
«Скажи, что меня здесь нет! Меня здесь нет!» — заклинал я Губи, быстренько заползая под лежанку.
Когда тетка через пять минут исчезла, Губи заныл: «Здесь бабы такие ужасные! Для меня нет вообще ничего! Мне больше нравятся блондинки».
А я: «Ну, тогда тебе нужно было ехать в Швецию, а не в Бразилию». Но Губи был прав. Это оказался не совсем тот рай, которого мы ожидали. Скорее, сильнейшая насмешка всех времен и народов.
Под конец недели даже в нашем мужском сообществе едоков положение резко и неожиданно изменилось.
«Нет, здесь одно дерьмо!» — заявил целый хор теноров, — «Черт возьми! Куба! Куба, говорю я вам! Вот где можно оттянуться! Вот куда нужно ехать!»
Бабы там не так испорчены и высокомерны, как здесь, в Рио — заявил хор. И кроме того, там, якобы, мужчине придется отдать лишь четверть от той суммы, которую он вынужден платить здесь.
Но мы с Губи хотели только одного — домой. Наконец, через 10 дней наступил день возвращения. «Двадцать тысяч долларов, пожалуйста!» — с такими словами молоденькая девушка из администрации «Рио Палас» выписала нам счет. Ну да, все правильно. Мы с Губи все это время хорошо питались. Иногда прихватывали бутылочку шампанского. Я положил на стойку свою золотую карточку «Амекс».
«Нет, мы не принимаем кредитные карты при оплате крупных сумм!» — объяснила мне девушка, — «Не более пяти тысяч долларов. Иначе нам придется заранее отправить запрос в Ваш банк». И она вернула мне кредитную карточку.
«О'кей, о'кей," — сказал я раздраженно, — «в таком случае, сделайте, пожалуйста, пересчет на немецкие марки!»
У меня с собой была большая сумма немецкой наличности. За стойкой на некоторое время воцарились замешательство и растерянность. Девушка спорила со своими коллегами и нерешительновертела в руках калькулятор. Время шло и шло, а я трясся от страха, что мы можем опоздать на самолет. Еще один день в этой ловушке для туристовя бы не выдержал.
«Я тороплюсь. Мне нужно ехать!» — крикнул я девушке — «Меня ждет такси».
Наконец, через пять минут она покончила с расчетами: «ммм, хорошо… семь тысяч марок!» — вежливо доложила мне она.
Я думаю, что никогда в своей жизни я не выплачивал с такой охотой семь тысяч марок. Как вы мне, так и я вам! — думал я. Отольются кошке мышкины слезки! И, отсчитав деньги, я передвинул их через стойку.
В следующий миг мы с Губи уже сидели в такси. Во время поездки, я то и дело оглядывался, высматривая погоню, и прислушивался, не воют ли где полицейские сирены. Пройдя регистрацию, мы заорали: «Пропустите! Это срочно!» и принялись протискиваться сквозь толпу ожидающих. Из зала ожидания мы сразу ринулись в туалет, и сидели там, пока не объявили наш рейс. А потом стрелой помчались на борт.
Едва я, двадцать четыре часа спустя, оказался на вилле Розенгартен, раздался телефонный звонок. На другом конце провода «Рио Палас». Они, разумеется, хотели получить свои деньги.
«Как бы ни так! Держите карман шире!» — ответил я — «Больше денег вы от меня не получите!» В наказание мне, конечно, запретили въезд в Рио. Ну, ничего страшного! Все равно, меня туда больше не тянет. Одного раза вполне хватило. Едва ли я видел в Рио хоть одну женщину, которая бы здорово выглядела. Один вечер в Гамбурге в «Клиффе» в пятьсот тысяч раз урожайнее. В Рио все женщины, которых мы видели, были жутко накрашены и разодеты. Сексуальное Рио — это иллюзия. Такое существует лишь в воображении мужчин. Там все вертится не вокруг эротики, а исключительно вокруг денег. Тот, до кого это не дойдет, будет горько разочарован. Во всяком случае, я излечился от Сахарной Головы.
1998