Кинохроника («Еженедельное обозрение»)

К короткометражным фильмам, хоть и с совершенно иной жанровой спецификой, относится хроника текущих событий («Wochenschau» — «Еженедельное обозрение»). В Германии, как и в других крупных странах, кинохроника существовала и ранее, однако ее расцвет приходится именно на годы Третьего рейха. «Еженедельное обозрение» играло важнейшую роль в структуре нацистской пропаганды — и в Германии, и за рубежом. Так же как для игровых и документальных фильмов, для кинохроники была предусмотрена особая система оценок, с той лишь разницей, что художественные качества имели в данном случае гораздо меньшее значение.

До 1939 года в Германии создавались и распространялись пять версий еженедельной хроники[107], предназначенных для зрителей внутри страны и за ее пределами. Немецкие производители сотрудничали в сфере обмена материалом с тринадцатью аналогичными «киножурналами» стран Европы, Америки, Африки и Азии. Зарубежными съемками их обеспечивали и собственные корреспонденты — у одной только «Уфа» их было больше ста человек по всему миру.

В Третьем рейхе выпускались и специализированные хроники, предназначенные для разных видов аудитории, например для пассажиров пароходов. Такие хроники имели крупнейшая бременская судоходная фирма «Бремер Ллойд» («Ллойд-шиффсаусгабе», на немецком и английском языках) и гамбургская компания «Хапаг» («Хапаг-шиффсаусгабе», в немецкой, английской и испанской версиях).

Кинохроника была в высшей степени насыщена материалами политического содержания. Приоритетные позиции в информационной сфере занимали также новости науки, техники и спорта, хотя и тут на первом плане были политические аспекты. Самая популярная из довоенных немецких хроник — «Уфа-вохеншау» — в течение одного выбранного в качестве примера года (с 1 июня 1935-го по 31 мая 1936-го) предлагала зрителям следующий ассортимент информационных сюжетов[108]: новости политической жизни — 46,8 %, новости спорта — 26,6 %[109], новости науки и техники — 15,7 %, новости развлекательного характера — 6,9 %, так называемые журналистские сенсации — 4 %.

30 августа 1939 года миллионы посетителей кинотеатров Третьего рейха посмотрели последний выпуск немецкой хроники мирного периода («Уфа-тонвохе» № 469). Публике был продемонстрирован визит министра иностранных дел Германии в Москву, завершившийся подписанием пресловутого пакта Молотова — Риббентропа. Закадровый голос сопровождает ироническим комментарием реакцию Франции и Англии, связанную с фиаско «политики окружения Германии»; приводятся слова Ллойд-Джорджа. Страна готова к войне, но это будет не наступательная, а оборонительная война, требующая тем не менее призыва резервистов. Далее показывается броненосец «Шлезвиг-Гольштейн», посетивший с визитом Гданьск, а также звучит короткая информация из Польши о преследованиях немецкого меньшинства.

После начала войны Министерство пропаганды использовало все свои возможности, чтобы превратить хронику в наиболее эффективное орудие влияния на массы. Опиравшиеся на самый аутентичный и, как правило, актуальный информационный материал — а в министерстве всегда заботились о синхронизации пропагандистских акций — нацистские хроники, при всей их тенденциозности, пользовались большим успехом у зрителей и играли невероятно важную роль в формировании общественного мнения.

^{Рекламный плакат кинохроники «Вохеншау» времен войны фашистской Германии с Францией}

Материалы с полей сражений в Германию поставляли так называемые пропагандистские роты, укомплектованные военнослужащими из числа журналистов, сотрудников радиовещания, художников и кинематографистов. Впервые такие роты были использованы, когда немцы оккупировали Чехословакию в марте 1939 года. Благодаря очень хорошей организации снятые сцены сражений — негативы доставляли с фронта на самолетах — оперативно попадали в распоряжение целого штаба монтажеров. После окончания монтажа и получения санкции от не менее эффективно действовавшей цензуры начиналось тиражирование копий новых выпусков обозрения, которому в кинопроизводстве отдавался абсолютный приоритет.

Тиражи нацистских кинохроник систематически росли. Во время наступления на Францию в 1940 году количество копий увеличилось более чем в два раза по сравнению с 1939-м и составило 1,5 тыс.; на первом этапе войны с СССР — уже 2,4 тыс., а еще позднее — 3 тыс. Но даже эта впечатляющая цифра (правда, часть копий приходилось изготавливать на узкой пленке из-за ограниченных возможностей киноиндустрии) не могла до конца удовлетворить потребности постоянно расширявшейся киносети «Великого рейха». Во многие кинотеатры, расположенные на периферии, хроника текущих событий поступала с опозданием в несколько недель.

Непрерывно увеличивалась и длительность выпусков «Еженедельного военного обозрения» («Kriegswochenschau»), достигая 1–1,2 тыс. метров (до войны длина выпуска хроники составляла около 300 метров), что переводило их в категорию среднеметражных фильмов. Увеличение длительности являлось не только результатом постоянного развития информационных служб, оно диктовалось также задачами психологического воздействия на зрителей. Введение в хронику длинных и рифмующихся фрагментов должно было обеспечивать тот же эффект, который достигался с помощью неустанного повторения пропагандистских лозунгов.

С 1940 года редактурой «Немецкого еженедельного обозрения» («Deutsche Wochenschau»), централизованного в начале войны, занималась служба «Дойче вохеншауцентрале» в Берлине, которой по сути руководил начальник департамента кино Министерства пропаганды. В августе 1940 года это учреждение было формально ликвидировано. Его место заняла «Дойче вохеншау ГмбХ», призванная продемонстрировать — особенно другим странам, — что выпуск немецкой хроники контролирует коммерческое предприятие, а не государственное учреждение. Впрочем, эта перестановка ничуть не ослабила полную зависимость производителя хроники от Министерства пропаганды.

Большинство эпизодов, включенных в еженедельное обозрение, были сняты в полевых условиях. Геббельсовская пропаганда то и дело подчеркивала их реалистичность, внушая зрителям, что немецкая кинохроника представляет собой исторически подлинный документ. По этим же соображениям часто упоминалось об опасности работы фронтовых операторов и приводились многочисленные примеры их гибели. Между тем не все батальные сцены запечатлевались на полях сражений. Некоторые снимались на потсдамских полигонах, где временно располагался учебный батальон армейской пропаганды (Propagandaersatzabteilung). При этом сфабрикованные эпизоды не всегда удавалось включить в видеоряд так, чтобы они не вызывали подозрений. Случалось, что и немецкие зрители высказывали сомнения в подлинности некоторых кадров.

Фронтовых кинооператоров часто снабжали инструкциями, как снимать те или иные сцены. Например, в 1940 году, во время продвижения немецкой армии во Франции, им предписывалось использовать в рамках расистской пропаганды, основанной на физиогномических признаках, контрастные съемки крупным планом: с одной стороны — отталкивающая внешность специально подобранных солдат неприятельской армии, главным образом из французских колониальных подразделений; с другой — идеальные лица солдат вермахта. К подобным методам обращались и позже, особенно в ходе войны с СССР. Однако наибольшее значение придавалось не отдельным эпизодам хроники, а их монтажу. Используя разные кинотрюки и формальные приемы, кинематографисты строили фильм так, чтобы не просто информировать зрителя (решающее значение придавалось визуальному ряду, а не комментарию), но и убеждать его.

Интерес аудитории к хронике резко возрастал в периоды, когда Германия проводила масштабные военные акции. Первым из таких периодов стал сентябрь 1939 года, а вторым — весна 1940-го, когда велись решающие бои во Франции. Еще в марте весь штат «Еженедельного обозрения» был приведен в состояние повышенной готовности. При этом кинотеатрам предписывалось ставить выпуск хроники перед показом главного фильма, что раньше никак не регламентировалось. Во время показа хроники зрители обязаны были оставаться в зале. 18 мая, когда наступление уже началось, Геббельс приказал устраивать специальные сеансы с билетами по сниженным ценам, на которых шли самые свежие выпуски военного обозрения в сочетании с избранными старыми хрониками, а также документальными или просветительскими фильмами политического содержания. Такие же программы предназначались для школ и гитлеровских организаций. Кроме того, Геббельс распорядился показывать новые выпуски обозрения на вокзалах, имевших соответствующие помещения. На этот период действительно пришелся один из пиков интереса немцев к кинохронике. Вместе с тем Геббельс и сам его искусственно подогревал, требуя от прессы без устали писать о длинных очередях в кассы кинотеатров, показывающих свежие выпуски военного обозрения. При этом он критиковал редакторов изданий, которые слишком сухо высказывались на эту тему. После окончания французской кампании один из выпусков был полностью посвящен Гитлеру: демонстрировалось, какой триумфальный прием подготовила столица Третьего рейха для фюрера по его возвращении с фронта.

Очередной подъем интереса общества к нацистской кинохронике начался весной 1941 года в связи с военными акциями гитлеровской Германии на Балканах. Значительная часть немецкого общества, уже мечтавшая о мире, со все меньшим энтузиазмом воспринимала все, что затягивает войну. Соответственно, хроника, расхваливая успешные действия армии, одновременно была призвана обосновывать их необходимость и целесообразность[110]. Еще более очевидной эта задача стала после нападения Германии на СССР. Будучи одним из важнейших инструментов пропагандистского воздействия, хроника должна была поддерживать милитаристские настроения, а непрерывная череда успехов — о поражениях и речи не шло — свидетельствовать, что окончательная победа близка. Тактика изменилась после Сталинградской битвы, когда Геббельс распорядился показывать в хронике и тяжелые, неприятные стороны военных событий. Целью этого шага было встряхнуть народ, которому предстояло подготовиться к тяжким лишениям, порожденным тотальной войной. Некоторые темы подлежали строгой цензуре со стороны самого Геббельса (в том числе катынский расстрел) и Гитлера. Фюрер среди прочего сам принимал решения, когда и в какой форме можно демонстрировать ракеты «Фау-1» и «Фау-2».

Более разносторонний и, с пропагандистской точки зрения, чрезвычайно добросовестно подготовленный материал содержала хроника, предназначенная для заграницы. Ее выпуски представляли собой иллюстрированную документацию политических акций Третьего рейха. В годы войны такого рода хроника, производимая концерном «Уфа» («Уфа-аусландвохеншау»), выходила с комментариями сначала на 17, а затем на 29 языках; официально она распространялась более чем в 30 странах Европы и на других континентах. Некоторые государства, сохранявшие нейтралитет, запрещали показы гитлеровской хроники на своей территории. Однако ее без особых политических возражений привозили в страны, связанные с Третьим рейхом союзническими отношениями, в том числе в страны Балканского полуострова. При этом Югославия, пока она оставалась нейтральной, не разрешала показывать у себя «Еженедельное обозрение» и лишь после поражения Франции пошла на уступки, позволив демонстрировать его свежие выпуски в Немецком бюро путешествий (Deutsches Verkehrsb?ro). Присоединившись к Тройственному пакту, Югославия обязалась включить хронику в репертуар 250 кинотеатров. Однако события развернулись таким образом, что попали они на югославские экраны только после оккупации Германией этой страны. СССР, несмотря на временную нормализацию отношений с Германией, также не допускал распространения нацистской кинохроники в СССР — ее, как и некоторые другие фильмы, могли увидеть лишь гости посольства Германии. При этом публичное воспроизведение гитлеровской хроники разрешалось в Соединенных Штатах, пока они не вступили в войну. На некоторых европейских территориях — оккупированных, но не присоединенных к Третьему рейху — создавались местные версии «Еженедельного обозрения». Организации, отвечавшие за их производство и прокат, независимо от их юридического статуса и названия, де-факто являлись филиалами «Дойче вохеншау ГмбХ» и находились под строгим контролем гитлеровского аппарата пропаганды (см. в приложении таблицу 18).

Жители оккупированных стран часто открыто проявляли свое враждебное отношение к немцам на показах нацистской хроники, что, конечно, влекло за собой суровые репрессии. В кинотеатрах Бельгии, Голландии и Протектората Богемии и Моравии сеансы начинались с титров, предостерегавших зрителей от каких-либо демонстративных актов. Зачастую оккупанты устраивали показы хроники на людных площадях, стремясь охватить как можно большую аудиторию. Такая система широко применялась в период больших успехов Германии, когда она воевала с СССР. Так, в Кракове публичные показы кинохроники начали практиковать в июле 1941 года. Их проводили на Главном рынке (в то время — Адольф-Гитлер-Плац) в вечерние часы, а экран — для лучшего обзора — устанавливали на старинной башне ратуши. От сеансов хроники на городских площадях отказались тогда, когда положение на театре военных действий стало приобретать угрожающий для немцев оборот.

Последний выпуск «Немецкого еженедельного обозрения» — номер 755 (№ 10 за 1945 год) — был одобрен цензурой 22 марта 1945 года.