Экранизации немецких произведений

Еще на раннем этапе истории немого кино, задолго до прихода к власти нацистов, были осуществлены более или менее удачные экранные воплощения классики немецкой драматургии: пьес Гёте, Шиллера, Геббеля, Клейста и Гауптмана. К концу 1920-х годов немецкие кинематографисты уже не проявляли к ним былого интереса. В период существования Третьего рейха режиссеры от случая к случаю возвращались к классике, давая ей, разумеется, такую интерпретацию, которая по крайней мере не вступала в противоречие с национал-социалистической доктриной. Классический пример — экранизация комедии Лессинга «Минна фон Барнхельм»[112], выдержанная в духе прославления прусского милитаризма.

Творчество Гёте гитлеровский кинематограф обходил стороной, хотя до 1933 года в эпоху немого кино выходили на экраны экранизации его произведений: в 1925 году — фильм «Гёц фон Берлихинген» с Ойгеном Клёпфером в главной роли; два года спустя — «Фауст» Фридриха Вильгельма Мурнау. С приходом звука к ним добавились экранизации «Лесного царя» и «Страданий юного Вертера». В реалии гитлеровского режима Гёте явно не вписывался, зато кинематографу Третьего рейха на этапе его становления пригодился Фридрих Шиллер. В 1933 году Хайнц Пауль снял фильм, основанный на пьесе «Вильгельм Телль» (натурные съемки были выполнены в Швейцарии). Сценарий, в написании которого участвовал одиозный прозаик и драматург Ганс Йост, довольно далеко отошел от литературного первоисточника. Судя по весьма сдержанным и даже неблагосклонным рецензиям, картина не имела сколько-нибудь серьезной ценности. Новых попыток переноса на экран пьес Шиллера не предпринималось; лишь сам поэт предстал перед зрителями в нашумевшем биографическом фильме «Фридрих Шиллер» («Friedrich Schiller»)[113].

^{Кадр из фильма «Разбитый кувшин» (Эмиль Яннингс (слева) и Макс Гюльсторф)}

1937 год отмечен экранизацией известной пьесы «Разбитый кувшин»[114] классика немецкой драматургии Генриха фон Клейста. Это был первый в истории немецкого кинематографа случай полноценного переноса на экран сценической версии пьесы, хотя фильм и не был буквальной копией спектакля. Роль хромого сельского судьи Адама исполнил Эмиль Яннингс — столь же блестяще, как он делал это в театре. Поговаривали, что Яннингс в походке подражал Геббельсу, хромавшему на одну ногу, и хотел таким образом высмеять гитлеровского министра пропаганды. По этой причине фильм якобы был временно запрещен. Но даже если это правда, фактом остаются высокие квалификационные оценки, данные картине цензурой, которая сочла ее ценной в политическом и эстетическом отношении.

Из нескольких экранизаций популярного среди немецких кинематографистов Германа Зудермана наибольший резонанс вызвал фильм «Отчизна» («Heimat»), снятый в 1938 году Карлом Фрёлихом. Картина, в съемках которой участвовала группа известных актеров[115], была высоко оценена цензурой за ее патриотическое звучание, а также удостоена государственной премии за 1939 год. На Венецианском кинофестивале 1938 года Фрёлих получил кубок за лучшую режиссуру.

^{Анна Дамман в фильме «Прогулка в Тильзит»}

В феврале 1939 года к съемкам своего очередного фильма приступил Файт Харлан. Он сам написал сценарий, являвшийся вольной обработкой рассказа Зудермана «Прогулка в Тильзит». Натурные съемки проводились на побережье Куршского залива в Восточной Пруссии. В центре сюжета — полька Мадлен Саперская (Анна Дамман), которая пытается, и небезуспешно, расстроить счастливый брак молодого рыбака Эндрика (голландец Фриц ван Донген) и Эльски (шведка Кристина Зёдербаум, супруга режиссера). За защиту семейного счастья дочери берется ее отец (Эдуард фон Винтерштайн), по мнению которого бесстыжую польку лучше всего спровадить с помощью нагайки. После ряда событий, вызывающих опасения за судьбу героев, наступает счастливая развязка и брак Эльски и Эндрика оказывается спасен. Политический посыл картины был вполне очевиден.

Разговор об экранизациях пьес наиболее выдающихся немецких драматургов-современников следует начать с Герхарта Гауптмана. Некоторые из них были экранизированы еще в эпоху немого кино: в 1919 году — «Роза Берндт» и «Эльга», затем «Вознесение Ганнеле», в 1927-м — «Ткачи», а еще год спустя — «Бобровая шуба» (под названием «Шуба господина Крюгера»). В Третьем рейхе цикл картин по мотивам гауптмановских произведений был начат фильмом 1934 года «Вознесение Ганнеле» («Hanneles Himmelfahrt»), автором сценария и режиссером которого выступила Теа фон Гарбоу. Ее сценарий существенно отличается от оригинального текста, что не помешало критике оказать картине довольно теплый прием. Единственный серьезный упрек заключался в том, что у авторов фильма героиня говорит на верхненемецком. В 1937 году, когда Гауптман отмечал 75-летие, на экран вышли киноверсии двух из числа его лучших пьес: «Бобровая шуба» («Der Biberpelz»; режиссер Юрген фон Альтен, автор сценария Георг Кларен, в главных ролях Генрих Георге и Ида Вюст), премьера которой состоялась во Вроцлаве 3 декабря 1937 года, и «Хозяин» («Der Herrscher»), одно из самых знаменитых произведений гитлеровского кинематографа довоенного периода, в основе которого лежит пьеса «Перед заходом солнца». Сценаристы предложили весьма вольную трактовку ее текста: главного героя превратили во владельца крупного промышленного концерна, а действие перенесли в современность. Акцент на идеалах вождизма заметен уже в названии картины[116]. Министерство пропаганды проявляло живой интерес к работе над «Хозяином» и навязало создателям сценарные изменения. Результатом такого вмешательства, в частности, стала концовка фильма, в которой глава концерна, тайный советник Маттиас Клаузен, завещает свое огромное состояние государству, то есть Третьему рейху. Роль Клаузена великолепно исполнил Эмиль Яннингс, имевший опыт работы над ней и в театре. Вместе с ним в съемках приняли участие известные артисты немецкой сцены и кино. При этом Яннингс осуществлял художественный контроль над производством картины; его участие, как полагали многие, стало большой удачей для режиссера, Файта Харлана. Благодаря официальной протекции фильм был встречен более чем благожелательно. Ему дали самые высокие квалификационные оценки («особо ценный в политическом и художественном отношении») и государственную премию за 1937 год. В том же году на фестивале в Венеции Яннингс получил Кубок Вольпи как лучший актер. Картина привела в восторг и Гитлера, на радостях пригласившего Яннингса и Харлана в рейхсканцелярию.

^{Кадр из фильма «Хозяин» (Эмиль Яннингс, Мария Коппенхёфер (слева) и Марианна Хоппе)}

Когда Харлан предложил снять еще один фильм по пьесе Гауптмана, «Крысы», Геббельс не согласился, однако рассматривалась возможность экранизации «Ткачей» — разумеется, в «исправленном» виде и с прославлением гитлеровского режима в конце. Однако маститый автор, несмотря на уговоры, не дал согласие на подобную экранизацию своей самой знаменитой драмы. Зато во время войны вышла киноверсия его новой комедии «Сестры из Бишофсберга» («Die Jungfern von Bischofsberg»), снятая в немецком павильоне в Праге (премьера состоялась во Вроцлаве 28 мая 1943 года).

Пьесы Макса Хальбе экранизировались в кино Третьего рейха трижды. Первой была драма «Юность» («Jugend»), снятая в 1938 году Харланом[117]. Гитлер и Рудольф Гесс, посмотревшие фильм на закрытом показе, потребовали внести в него некоторые поправки, призванные усилить националистические акценты и представить в еще более негативном виде католического священника, героя пьесы. Изменения были приняты автором пьесы и произведены в картине. Следующие экранизации вышли уже в годы войны: в 1942-м — фильм по пьесе «Шторм» («Der Storm»)[118] — кстати, это была уже вторая ее экранизация в истории немецкого кино, — а в 1944 году Артур Мария Рабенальт обратился к пьесе «Мать Земля» в своей весьма заурядной картине «Зов жизни» («Das Leben ruft»), в которой отчетливо видны расистские тенденции[119].

В первые три года существования Третьего рейха ежегодно экранизировались пьесы Макса Дрейера, имевшего много почитателей в нацистской Германии. В 1933-м Карл Фрёлих снял картину «Созревающая молодежь» («Reifende Jugend») по мотивам популярной у немецкой публики пьесы «Экзамен на аттестат зрелости» («Reifepr?fung»). Этот фильм с участием Генриха Георге был положительно оценен кинокритиками и пользовался большой зрительской симпатией. По другой популярной пьесе Дрейера, «Семнадцатилетние» («Die Siebzehnj?hrigen»), уже неоднократно экранизированной к тому времени, снял одноименную картину Рабенальт — в 1934-м. Фильм не имел успеха, в отличие от комедии «Долина любви» («Das Tal der Liebe»), по которой в 1934 году Ганс Штайнхоф поставил фильм «Королевская кормилица» («Der Ammenk?nig»).

Стоит также упомянуть имена некоторых драматургов, которые способны заинтересовать нас не столько своими художественными дарованиями, сколько популярностью и официальным признанием в Третьем рейхе, — таких как Фриц Петер Бух, Зигмунд Граф и прежде всего Август Гинрихс. В нацистской Германии народные комедии Гинрихса пользовались большим успехом, что, собственно, и склоняло продюсеров к их экранизации. Всего были созданы киноверсии четырех таких произведений: в 1934 году — «Шумиха вокруг Йоланты» («Krach um Jolanthe»; реж. Карл Фрёлих), в 1936-м — «Когда пропоет петух» («Wenn der Hahn kr?ht»; реж. Карл Фрёлих) с Генрихом Георге в главной роли, в 1937-м — «Петерман против» («Petermann ist dagegen»)[120], в этом фильме режиссер Франк Висбар показал, как трудящиеся проводят отпуск на борту круизного судна гитлеровской политической организации «Сила через радость» («Kraft durch Freude»). Интересно, что тот же режиссер в 1959 году вернулся к сюжету гитлеровского круизного судна в фильме «Ночь над Готенхафеном» («Nacht fiel ?ber Gotenhafen»). На этот раз речь шла о трагедии лайнера «Вильгельм Густлоф». Пьеса Гинрихса «Все напрасно» («Alles f?r die Katz»), изданная в 1939-м, была перенесена на экран в кратчайшие сроки — уже в следующем году.

При экранизации художественной прозы кинематографисты обращались к произведениям писателей, живших не ранее XIX века. Первый в этом ряду — мастер немецкой новеллы Теодор Шторм. Нацисты использовали его произведения — на первый взгляд политически нейтральные — для пропаганды идеологии «крови и почвы» («Blut und Boden»), хотя, разумеется, такой подход не был исключительной «привилегией» творчества Шторма. В 1934 году на экраны вышел фильм «Всадник на белом коне» («Schimmel reiter») — режиссерская и сценарная работа Курта Ортела и Ганса Деппе, получившая весьма лестные отзывы. 1937 год запомнился адаптацией новеллы «Анютины глазки» («Viola tricolor») в картине Форста «Серенада» («Serenade»; другое название — «Его вторая жена», «Seine zweite Frau»). Картина, несмотря на хорошую игру актеров (Хильде Краль, Альберт Маттершток, Иго Сым) и высоко оцененную музыку Петера Кройдера, не принадлежит к числу удачных работ Форста. Третьим произведением Шторма, удостоившимся экранизации при Гитлере, стала чарующая, полная сентиментальной лирики новелла «Иммензее» («Immensee»)[121]. В 1943 году довольно далеко отходящую от оригинала и осовремененную ради политического эффекта картину снял Файт Харлан (кстати, это был пятый по счету немецкий цветной фильм). В Германии она пользовалась небывалой популярностью и при этом имела успех на международной арене. В Цюрихе «Иммензее» не сходила с экранов двенадцать недель. Местные критики неустанно хвалили операторскую работу Бруно Монди. Натурные съемки проводились в городе Ойтин и ближайшем к нему озере в Гольштейне, а также в Риме. Хвалили и качество цветного изображения, значительно улучшенного по сравнению с предыдущими фильмами.

Показателем успеха экранизации «Иммензее» может служить тот факт, что в Бельгии, Словакии, Греции и Турции новеллу Шторма перевели на языки этих стран. По окончании войны оккупационные власти запретили показ картины Харлана в Германии. Четвертой экранизацией новеллы Шторма должен был стать цветной фильм «Кукловод» («Der Puppenspieler»), основанный на новелле «Кукловод Пауль» («Pole Poppensp?ler»). К его производству в 1944 году приступила «Уфа»[122], но завершить работу не смогла.

Еще одним выдающимся представителем немецкой литературы XIX века, чье творчество привлекло внимание кинематографистов при Гитлере, был Теодор Фонтане. Личная заинтересованность Геббельса в пропаганде наследия этого писателя вызывала недоумение, а в антигитлеровских кругах и вовсе возмущение. Самый популярный роман Фонтане «Эффи Брист», посвященный судьбе молодой женщины, которую судьба связала со старым, нелюбимым ею человеком, в 1939 году перенес на экран Генрих Георге в хорошо принятом фильме «Неверный шаг» («Der Schritt vom Wege»)[123]. Позднее планировалось снять целых три кинокартины в честь 125-летия со дня рождения писателя — работа над ними началась в 1944 году. Две из них еще успели выйти в Третьем рейхе: «Молчаливый гость» («Der stumme Gast»; реж. Харальд Браун) на основе новеллы «Под грушевым деревом» и «Старая песня» («Das alte Lied»; реж. Фриц Петер Бух) по мотивам романа «Пути-перепутья». Обе вошли в кинорепертуар в марте 1945 года, когда нацистская Германия уже лежала в руинах. Третья картина, «Я верю в тебя» («Ich glaube an Dich»), снятая Рольфом Хансеном по роману «Матильда Мёринг» (автор сценария Густав Кампендонк), была завершена после войны[124].

Одну за другой немецкие кинотеатры показывали киноверсии романов Людвига Гангхофера, аудитория которых исчислялась миллионами читателей. Стоит отметить, что впервые его произведение было перенесено на экран в 1916 году. Для кинематографистов Третьего рейха Гангхофер был весьма удобным писателем. За его творчество брались, когда хотели избежать явных политических тем, но при этом снять фильм, в определенной степени ангажированный — «фильм о родине» (Heimatfilm) или «фильм о народе» (Volksfilm). Серия работ по произведениям Гангхофера началась с картины Франца Зейца «Блондинка Кристель» («Die blonde Christel»), экранизации известной пьесы «Скрипичный мастер из Миттенвальда» («Der Geigenmacher von Mittenwald»). Фильм был снят в последний год существования Веймарской республики, а его премьера состоялась в первые дни правления Гитлера. Создатели более поздних экранизаций добавляли к баварскому и альпийскому фольклору значительно больше элементов идеологической концепции «кровь и почва». Всего с 1934-го по 1942 год было выпущено девять картин — режиссерами Гансом Деппом (6 фильмов), Максом Обалем (один) и Паулем Маем (Остермайром) (два).

Один раз кинематографисты обратились к прозе баварского писателя Людвига Тома[125], чей веселый роман «Мюнхенцы» («M?nchnerinnen») в конце войны экранизировала мюнхенская студия «Бавария-фильм». Производство картины успели завершить перед капитуляцией, но вышла она лишь четыре года спустя[126]. Совершенно иной характер имела экранизация популярного в Германии и получившего признание у нацистов приключенческого романа Карла Фридриха Мая «Через пустыню» (реж. Иоганн Хюблер-Кала). Снятый еще в 1936 году, этот фильм принес хороший доход и приобрел известность за рубежом.

Более полный список экранизированных романов потребовал бы перечисления еще многих фамилий и названий. Из писателей старшего поколения, на тот момент еще живых, — Макса Дрейера[127], а также Рудольфа Г. Биндинга с цветным фильмом Файта Харлана «Жертвенный путь» («Opfergang»)[128] и совершенно чуждую названным авторам (учитывая ее политические взгляды) Рикарду Хух, чей роман «Дело доктора Деруги» («Der Fall Deruga») перенес на экран Фриц Петер Бух[129]. В 1933 году был снят фильм по авантюрно-приключенческому и утопическому роману Бернхарда Келлермана «Туннель» («Der Tunnel»). Его поставил Кёртис Бернхардт, а главные роли исполнили такие известные актеры, как Пауль Хартман, Густаф Грюндгенс и Отто Вернике. Картина содержала острую критику капиталистических нравов в Соединенных Штатах — неудивительно, что после войны американские оккупационные власти внесли ее в реестр запрещенных фильмов. Однако по этой же причине ее допустили к показу в Третьем рейхе, хотя создатель фильма принадлежал к числу режиссеров, которых гитлеровский режим лишил гражданских прав.

Весьма популярный в Германии молодежный роман Манфреда Хаусмана «Авель с губной гармошкой» («Abel mit der Mundharmonika)» был экранизирован уже через год после выхода, в 1933 году (студия «Уфа», реж. Эрих Вашнек), но его воплощение на экране получилось неудачным. В то же время вышла экранная версия романа Ганса Фаллады «Маленький человек, что же дальше?». Это произведение, изданное в 1932 году, обрело необычайную популярность на фоне кризиса, который тогда свирепствовал в Германии. Фильм, как и его литературный источник, ожидал успех, хотя критика не отнесла его к разряду шедевров; стоит также отметить, что новые власти восторгов публики не разделяли[130]. Следующая встреча Фаллады с кинематографом Третьего рейха состоялась в 1943 году, когда была снята картина «Небеса, мы наследуем замок» («Himmel, wir erben ein Schloss»)[131]. Эта легкая комедия о супружеских отношениях стала первым фильмом новой немецкой студии в Праге «Праг-фильм АГ».

Материалом для экранизаций послужили также романы многих второстепенных и третьестепенных писателей. Некоторые из них мы упомянем ниже, в иных контекстах, а здесь остановимся на трех экранизациях, наделавших шуму в Третьем рейхе. Большой художественной удачей Ганса Швейкарта стал его фильм по роману Эриха Эбермайера «Освобожденные руки» («Befreite H?nde»), посвященному артистической жизни[132]. Тот же режиссер экранизировал роман Гюнтера Вайзенборна «Девушка из Фанё» («Das M?dchen von Fan?»), выпустив прекрасную картину о жизни немецких рыбаков[133]. Если первый фильм комитет киноцензуры оценил высоко, то второму не дал никаких квалификационных оценок, что неудивительно, ведь Вайзенборн был в Третьем рейхе persona non grata, а его политическая позиция во время войны довела его до тюрьмы. Зато с особым почтением в Министерстве пропаганды относились к такому писателю, как Гельмут Унгер. Из двух его романов в данном случае следует упомянуть один — «Германин» («Germanin»). В фильме, выпущенном под тем же названием, показаны приключения вымышленного немецкого ученого в Африке, что дало предлог для того, чтобы превознести достижения немецкой тропической медицины, напомнить о претензиях и правах Германии на колонии и, наконец, представить в самом негативном виде англичан. Стоит, однако, отдать справедливость автору и отметить, что пропагандистские элементы фильма не всегда связаны с текстом книги[134].

Австрийскую литературу в кино Третьего рейха представляла большая группа писателей, в том числе Иоганн Нестрой, Фердинанд Раймунд, Людвиг Анценгрубер, Карл Шёнхер, Рихард Биллингер и особенно популярный в Германии Герман Бар. По двум комедиям Бара были сняты удачные фильмы: «Желтый соловей» («Die gelbe Nachtigall»; 1943) и «Концерт» («Das Konzert»; 1944).

Эксперты из ведомства Альфреда Розенберга подозревали, не имея возможности это доказать (о чем проинформировали гестапо), что приключенческий фильм 1936 года Луиса Тренкера «Император Калифорнии» («Der Kaiser von Kalifornien») создан по мотивам новеллы Стефана Цвейга «Открытие Эльдорадо». Цвейг же входил в нацистский список запрещенных писателей. Тем не менее фильм Тренкера, выступившего режиссером, продюсером, автором сценария и исполнителем главной роли, получил высшие квалификационные оценки цензуры за его эстетические и политические достоинства, а на Венецианском кинофестивале 1936 года был удостоен Кубка Муссолини в качестве лучшей зарубежной картины. В историю кинематографа он вошел как первый немецкий вестерн.

Из числа швейцарских литераторов, писавших по-немецки, четырех экранизаций удостоился Готфрид Келлер. В 1934-м Эрих Вашнек снял картину «Регина» («Regine»), сценарий которой написал сам. Экранизация одноименного романа Келлера считалась удачной, что, впрочем, объясняется игрой великолепного актерского коллектива, в который входили Луиза Ульрих, Ольга Чехова, Эдуард фон Винтерштайн и Ганс Юнкерман. Примерно тогда же на экран была перенесена известная новелла на народную тему «Отряд семерых отважных» («Das F?hnlein der sieben Aufrechten»). Одноименную очень высоко оцененную картину снял по ней Висбар[135]. Но самой большой популярностью пользовалась экранизация новеллы «Платье делает людей» («Kleider machen Leute»; 1940) — как благодаря режиссерской работе Хельмута Койтнера, так и благодаря игре знаменитого комика Хайнца Рюмана в роли бедного портного, притворившегося графом. Наконец, последней экранизированной новеллой писателя стала «Юношеская любовь» («Jugendliebe»), которую воплотила в кино студия «Тобис» в 1944 году (автор сценария и режиссер Эдуард фон Борсоди). Картина была завершена в октябре того же года, однако цензура дала указания внести в нее ряд серьезных изменений. В итоге на экран «Юношеская любовь» попала уже в 1947-м. Откровенно не повезло с кинематографом и творчеству Джона Книттеля. Фильм «Виа Мала» («Via Mala»), основанный на одноименном романе, был завершен, но решением цензуры, принятым в феврале 1945 года, не был допущен на экраны[136].

^{Режиссер Эдуард фон Борсоди}

Две удачные экранизации были сняты по произведениям Эрнста Зана: «Госпожа Сикста» («Frau Sixta»; 1938) и «Виоланта» («Violanta»; 1942). Последняя, снятая в жанре «фильма о родине», удостоилась весьма высоких оценок швейцарской критики.