Современные сады Японии: трансформации и константы

Японский сад на протяжении уже многих веков воспринимается как визитная карточка страны. О его истории, философии и эстетических качествах написано множество книг[67]. Насыщенный символами, воплощающий философско-эстетическую систему осмысления природы как абсолютной красоты и модели мироздания, сад в Японии устраивался по определенным правилам и дополнял собой все типы традиционной архитектуры страны – монастыри, дворцы, жилые дома, чайные комнаты, а, возможно, даже точнее будет сказать, что все вышеперечисленное дополняло сад.

Японский сад становится визитной карточкой любой японской выставки и обязательной составной частью каждого павильона Японии на Всемирных выставках. В конце ХХ – начале XXI века на Экспо стали показывать не только исконно присущие исторической традиции сады (ландшафтные, сухие), но также появилась символика сада и природного ландшафта в элементах архитектуры (интерьер павильона Японии на Экспо’2000, фрагменты интерьеров японских павильонов на Экспо’2005, Экспо’2010). На последней Всемирной выставке, проведенной на территории Японии (Экспо’2005), кроме традиционных, были представлены современные водные сады (см. вкл.: илл.102). Они были устроены с использованием только двух элементов – воды и камней, которые всегда были главными элементами японского сада. Вода является символом отрицательной, женской, темной, мягкой силы инь, а камни – символ положительной, мужской, светлой и твердой силы ян. Их вечное противостояние и неразрывное единство выражает собой сущность мироздания. Посетители должны на физическом и духовном уровнях ощутить суть японской философии, передать которую призвано наполненное символами пространство японского сада. Сосредоточение на его элементах ведет к постижению законов Вселенной, к пониманию человеком самого себя. Цель созерцания японского сада, по емкому выражению крупного ученого-японоведа Татьяны Петровны Григорьевой, заключается в том, что человек встает на путь преображении: «Надо отпустить ум на свободу, предоставить мысль самой себе. Непривязанность к эго делает человека свободным. Истина – в Природе»[68].

В последнее время крупные города Японии, как и все мегаполисы мира, столкнулись с проблемой переуплотнения и серьезного дефицита свободных площадей. Это привело к тому, что со второй половины ХХ в. в Японии начали появляться новые формы жилых домов чрезвычайно миниатюрных размеров, появились гостиницы капсульного типа и т. д. Резкое сокращение пространства не обошло стороной и сады. Правда, японские сады никогда и не занимали больших площадей. В каждой стране мира знают о японском саде камней буддийского храма Рёандзи в Киото и его знаменитой загадке. При этом редкий посетитель этого уникального сада, увидев сад Рёандзи своими глазами, не выразит глубочайшего удивления в связи с его небольшими размерами[69].

Японцы, прекрасно умеющие воплощать свой художественный гений на небольших площадях, в последние десятилетия были поставлены в условия почти полного отсутствия площадей под устройство садов. В старых районах Токио из-за высокой плотности свободного пространства для этих целей совсем не осталось. Выход их положения находят даже на очень узких улочках, где деревянные дома теснятся друг возле друга и, казалось бы, нет никакой возможности устроить сад. Люди выставляют вдоль домов, около дверей, на балконах горшочные растения. Такое озеленение служит двум целям: цветы придают окружению естественную красоту и, вырастая до существенных размеров, создают тень, помогая перенести жару летних месяцев.

Уместно вспомнить об одной отличительной особенности культуры, которая заключается в том, что с давних времен японцы научились принимать то, что изменить нельзя, смогли найти формы максимально комфортного и продуктивного сосуществования с тем или иным неизбежным явлением или процессом. Например, при невозможности ликвидировать густонаселенность и строительный бум крупных городов, в Японии были выработаны «компенсаторные механизмы», способные «пригасить» отрицательные стороны высокой плотности. Одним из таких «компенсаторных» механизмов был и остается сад. К XXI в. сады Японии приобрели новые виды, отвечая требованиям времени.

Главные отрицательные факторы современной цивилизации – высокая плотность городов Японии и тот факт, что современная городская среда только усиливает оторванность человека от природы, привели к появлению необычных архитектурно-ландшафтных сооружений: к созданию вертикальных, многоярусных садов, садов на крышах (см. вкл.: илл.103, 104).

Сады на крышах в японских городах начали стремительно набирать популярность со второй половины XX в. Самый первый в стране сад на крыше был устроен на пятом этаже Гранд-отеля в Саппоро (1966 г., см. вкл.: илл.105). Озелененную крышу, площадью 660 м², украшают пруд и маленькие «горы». Увидеть его с улицы не удастся, но прекрасный вид на сад открывается почти из каждого помещения отеля. В настоящее время сады на крышах уже достаточно распространены в Японии, их устраивают на офисных зданиях, жилых домах, даже на гаражах.

Именно в озеленении крыши проявила себя тенденция к значительному увеличению размеров создаваемого сада. Размещенные на крышах или фасадах современных зданий сады призваны компенсировать сокращение парков, а также других зеленых зон и рекреационных пространств в городах. Проект Зала международных приемов в префектуре Фукуока (ACROS Fukuoka, авторы: архитектурное бюро «Takenaka Corporation», арх. Emilio Ambasz, см. вкл.: илл.106 – 108) предусмотрел площадь сада на крыше почти в два раза превосходящую площадь основания здания. Этот зеленый оазис на крыше – единственный в своем роде. Его концепция представляет собой уникальное сочетание урбанизированного и паркового пространств. Северная сторона 18-этажного здания, выходящая на самую престижную улицу финансового района Фукуока, представляет собой элегантный городской фасад, созданный из металла и стекла. Южный фасад фактически полностью утопает в зеленых насаждениях. Он содержит 15 ступенчатых террас, по которым можно подняться по зеленому каскаду на самую вершину. Террасный сад как бы расширяет пространство расположенного рядом парка Тэндзин. В этом и заключалась главная сложность при обсуждении проекта новой постройки – единственный пустующий участок в центре города (который и предполагалось отдать под застройку) был расположен рядом с Центральным парком. Следовательно, любое высотное офисно-административное здание, возведенное рядом, неизбежно повлечет сокращение прогулочной зоны парка, а наплыв большого числа людей, спешащих на работу, конечно, разрушит атмосферу тихих и размеренных прогулок, которые и являются для жителей мегаполиса основной целью отдыха.

Созданная концепция нового здания соответствовала ожиданиям и администрации и жителей города. Вдоль кромки парка расположились, уходящие ввысь, зеленые террасы ACROS Fukuoka. Из-за появления нового сооружения размер парка визуально даже удвоился. На каждом ярусе зеленой террасы созданы сады для медитации, релаксации и просто отдыха от городской суеты. Верхняя терраса выполняет функцию большого бельведера: с нее открывается несравненный вид на залив и окружающие горы. Чтобы максимально погасить шумы деловых районов города, на террасах созданы водопады и бассейны. Бассейны находятся прямо над центральным стеклянным атриумом здания, в результате, в интерьер через остекленную башню, разделяющую бассейны, проникает мягкий рассеянный свет. Всего на уступах этой импровизированной пирамиды-парка в настоящее время высажено около 50 тыс. растений, занимающие площадь 5400 м².

Под пятнадцатью парковыми террасами находится более одного миллиона квадратных метров многофункционального пространства, содержащее выставочный зал, музей, театр на 2000 мест, конференц-залы, залы и офисы администрации города, а также торговые площади и офисы. Сад на крыше помогает предотвратить перегрев здания, поддержать умеренную температуру внутри. Благодаря этому рабочая среда в этом здании становится более комфортной. Крыша захватывает дождевые стоки, поддерживая жизнь растений, насекомых и птиц. Проект ACROS Fukuoka с террасами, водопадами, бассейнами и огромным количеством растений реализовал идею «зеленого» оазиса в центре большого города. Созданное сооружение позволяет крупной городской структуре существовать в симбиозе с бесценным ресурсом открытого общественного пространства.

Функции японских садов на крышах выходят далеко за рамки рекреационных зон. Они создаются не только для любования и тихих прогулок, но и для активного вовлечения жителей в коллективные мероприятия, праздники и т. п. Яркий пример – сад на крыше одного из высотных зданий комплекса «Роппонги Хиллз» в Токио. С 2003 г. здесь проводится праздник посева риса. В этом проекте архитектор Ёдзи Сасаки задался целью создать особый тип общественного пространства, которое человек может «открыть» для себя в большом городе. Небольшой сад и рисовое поле, расположенные на крыше 45-метровой башни, занимают площадь 130 м². Сад носит название «Сад с рисовыми полями» (см. вкл.: илл.109) и предоставляет токийцам уникальную возможность – ощутить природу в ее жизненных циклах и даже стать полноправными участниками регулярных мероприятий по посадке и сбору урожая риса, а также по приготовлению рисовых лепешек. Такой способ общения между людьми, безусловно, обогащает культуру мегаполиса и дает уникальную возможность прикоснуться к одной из древнейших японских традиций. Ведь рис для японцев – один из самых необходимых продуктов, хонсёку (основное блюдо японской кухни). Об особом к нему отношении свидетельствует древняя традиция, предписывающая императору с императрицей сажать рис своими руками, собирать урожай и подносить его в дар богам, а также простонародное именование его «бодхисатвой».

Рисовые поля в современных японских мегаполисах настолько популярны, что под них специально отводят крыши или верхний этаж офисных зданий. Рисовые поля на крышах не бояться дождей, более того, их специально держат затопленными во избежание сорняков и вредителей. Вместо перекуров сотрудникам офисов разрешается покидать рабочие места для полива «плантации». Выяснено, что это способствует снятию стресса и обретению положительных эмоций. А перед уборкой риса воду спускают. В день сбора урожая сотрудники часто приходят семьями, с детьми. Такая работа становится настоящим отдыхом и помогает еще больше сплотить коллектив фирмы. Бывает, что на праздник сбора урожая допускаются и туристы. Однако случайному человеку на такие мероприятия попасть очень трудно. Рисовые поля на крышах прохожим не видны, да и допуск туда в другое время сильно ограничен. «Сад с рисовыми полями» комплекса «Роппонги Хиллз», например, можно увидеть лишь с верхних этажей соседних небоскребов.

Однако переуплотнение городов современной Японии привело к широкому распространению очень маленьких и совершенно крошечных садов. Такие микросады, несмотря на длинную историю своего существования, в XX в. получили своего рода второе рождение. Цубо-нива – это совсем маленькие садики, расположенные в пределах жилого дома. Цубо-нива устраивались и в дзэн-буддийских храмах, но на протяжении всей своей истории этот сад являлся неотъемлемой частью пространства жилой архитектуры. Самые ранние упоминания[70] о цубо-нива относятся к периоду Хэйан (794–1185 гг.), когда небольшую территорию между главным зданием дворца и жилыми постройками начали украшать растениями и цветами. Название сада напрямую связано с его размерами и происходит от двух слов: единицы измерения площади, «цубо», равной 3,3 м², и «нива», означающего «сад, двор», т. е. буквально «цубо-нива» можно перевести как «сад площадью в 1 цубо». Другой перевод слова «цубо» – кувшин, горшок, т. е. небольшое вместилище, чем, собственно, и является крошечное пространство, отводимое этому садику.

Сады цубо-нива получили свое распространение на свободных пространствах, которые непременно оставлялись в городах между постройками стиля омотэя-дзукури[71], появившегося в Японии в XVI в. Небольшие свободные пространства были необходимы для циркуляции воздуха между зданиями и их естественного освещения. На тесном пространстве между своим и соседним домом японцы создавали маленькую вселенную – сад цубо-нива. Этот крохотный сад воплощал философию жизни и удивительное деятельное стремление японцев даже в тесных городских условиях жить в единении с природой. Сад цубо-нива включает в себя все традиционно присущие ему элементы – бамбуковые кусты, группы декоративных камней, каменный фонарь – и несет символическую нагрузку, образуя природный микрокосм. Как правило, в традиционных японских домах располагалось несколько (два, а иногда и три) цубо-нива. Часто такой сад, даже очень маленьких размеров, берет на себя традиционную функцию отделения фасада дома от соседних строений или, при расположении внутри постройки, отделения общих помещений дома от жилых и, конечно, становится визуальным барьером (пусть даже символическим), не позволяющим охватить взглядом все внутреннее пространство помещений. Кроме того, не пропуская в дом яркий свет, но неся свежий воздух, он, традиционно соединяя архитектуру с природой, создает иллюзию того, что вы находитесь не дома, а на улице.

В современных жилых домах сад цубо-нива продолжает играть значительную эстетическую роль и имеет ярко выраженные функциональные особенности. Дом «Сора-но-катати» в Канагаве, спроектированный для своей семьи архитектором К. Кисимото, хоть имеет небольшие размеры (его жилая площадь составляет всего 41,6 м²), но с самого начала работы над проектом включал в качестве обязательного элемента сад. Сад расположен внутри постройки и делит дом на крылья, которые на двух уровнях связываются внешними верандами (см. вкл.: илл.110). Веранды опоясывают сад, а само их присутствие – также традиционная особенность японских построек. Очень интересно организовано пространство этой постройки. Несмотря на ее небольшие размеры, открывается довольно большое разнообразие вариантов продвижения по дому, смены уровней и визуальных перспектив. Из каждой без исключения комнаты этого дома можно любоваться садом. Раскрытие всех помещений постройки на сад увеличивает естественную освещенность комнат и, конечно, позволяет любоваться красотой природы, черпая вдохновение в созерцательности.

Жилой дом Хаку-кан в Осаке (арх. Ё. Сасаки, А. Сакамото) использует художественные свойства света, цвета, ветра и воды, которые призваны дополнить жилое пространство. Постоянно изменяющаяся природа привносится в архитектуру, оживляя ее. Жилой комплекс включает несколько маленьких внутренних двориков, в каждом из которых устроен сад (см. вкл.: илл.111,112). Разумеется, каждый сад сделан непохожим на другие, передает неповторимую атмосферу и краски разных времен года, имеет индивидуальную композицию и собственный набор использованных для организации сада растений.

«Дом двойного потока» (арх. А. Ёнэда, М. Икэда), построенный в Токио, также должен был разместиться на крошечном клочке земли, что делало совершенно невозможным устройство в центре жилых помещений двора с садом, пусть даже и совсем маленького. Дом, занимая минимальную площадь опоры, вытянулся на пять этажей вверх. Три верхних этажа, отданных под жилье, фактически представляют собой лестничные клетки, ведь лестница занимает главное пространство дома. Именно лестница осуществляет вертикальное сообщение, она же является площадкой для детских игр (что сделало необходимым ее оснащение защитной сеткой). Сад, устроенный на балконе верхнего этажа, занимает крошечную площадь (менее 1 м²), см. вкл.: илл.113. При входе в этот сад необходимо снять обувь (сменить ее на специально подготовленную внутреннюю). В миниатюрном доме тем более необходимо пространство для отдыха, уединения, созерцательности.

Одним из важнейших в традиции японского садового искусства является сухой сад. Его образ и основные элементы сложились под влиянием буддизма и развития храмовой архитектуры. Характерной особенностью таких садов, обусловившей их название, стала замены воды светлым песком и гравием, на которых проводились бороздки, символизирующие рябь на поверхности воды. Абстракция и символизм стали главными составляющими художественного языка сухого сада, предназначавшегося, прежде всего, для медитаций. Дзэн-буддизм обязывает человека быть властным над своими эмоциями и сознанием, призывает к укреплению духа, пониманию законов мироздания, постижению истины через самосовершенствование. Заключая в себе определенный эмоционально-смысловой потенциал, сухой сад раскрывает перед каждым человеком возможность преодолеть низкие и мелочные качества в себе самом. Сады дзэн уже не предназначались для прогулок, их функция была аналогична пейзажным свиткам – помогать в практике созерцания. Это своего рода сад-мандала, создаваемый для выработки предельно сконцентрированного сознания.

Главными элементами сухого сада являются необработанные камни, расположенные по отдельности или объединенные в группы. Камень справедливо считается одним из древнейших религиозных символов Японии. «Движимый желанием увидеть и ощутить незримые таинственные силы природы и пространства, человек видел перед собой одну-единственную субстанцию, возникающую из мрака первозданной природы, – крепкие недвижимые скалы и камни… Человек начинал видеть в природных камнях и скалах воплощение “мононокэ”[72] и символ, позволяющий постичь изначальное пространство»[73]. Еще в период Дзёмон[74] камни и скалы стали считать символами, включающими в себя духов природы и всего окружающего пространства.

Духовное тяготение японцев к необработанным камням, первоначально питавшееся религиозными представлениями, характерно для всей истории Японии вплоть до наших дней. Подавляющее число японских гостиниц, ресторанов, административных зданий и многофункциональных комплексов включает в себя сухие сады, иногда совершенно крошечных размеров. Одним из крупнейших японских мастеров в создании садов дзэн является Суммё Масуно (Shunmyo Masuno), создавший более 40 садов в Японии и за ее пределами при офисных зданиях, гостиницах и храмах. «У камней есть душа, и они сами подсказывают мне, как их лучше использовать», – говорил Масуно[75]. Практикующий дзэн-буддийский священник в восемнадцатом поколении, он стал одним из наиболее известных японских ландшафтных архитекторов в мире и прославился своей уникальной способностью поразительно тонко и точно сочетать современные элементы с традиционной символикой сада. Масуно работал и в ультрасовременных городских отелях и в японских классических садах. И в каждом проекте его работа в качестве ландшафтного архитектора неразрывно связана с его буддийской практикой.

По мнению мастера, «каждый, кто оказывается у дзэнского сада, обретает особое духовное состояние, ведущее к пробуждению, а духовное пробуждение может быть достигнуто только путем общения души с умом»[76]. Сад перед «Лазурной башней» отеля «Tokyu» в Токио (см. вкл.: илл.114), созданный мастером в 2001 г. состоит исключительно из обработанных камней, уложенных в плавные волнистые линии, ступенями спускающихся к стене отеля. Такой сад, устроенный в духе традиции дзэн, воплощает в себе образ морских волн, набегающих на каменистый берег. Этот сад через стеклянную стену могут видеть все посетители отеля, расположившиеся за столиками в кафе или рядом, в гостевой зоне. Создание каменных садов высокой эстетической ценности, полных символической многозначности, когда несколько камней могут складываться в знак целой вселенной, – важная часть японской традиционной садовой архитектуры.

Синтез архитектуры и садового искусства в Стране восходящего солнца достиг кульминации своего развития к концу ХХ в., когда начали появляться совершенно новые виды архитектурно-ландшафтных форм, отличающиеся своим техническим, пластическим, композиционным решением от всего, что было создано ранее. «Сад изящных искусств» (см. вкл.: илл.115–119) был разработан Тадао Андо в 1994 г. и занял площадь 0,3 га. Размещение сада в Киото предопределило особые требования, предъявляемые к его проекту. Очень сложно соперничать со знаменитыми на весь мир садами Киото, созданными для сосредоточения и медитации, для любования природными пейзажами. Андо нашел свой, неповторимый вариант сада. Его авангардный «сад картин» пополнил всемирно известную коллекцию различных видов и типов садов древней столицы Японии.

Архитектор спроектировал трехуровневое бетонное сооружение, предназначенное для созерцания, но не красоты природы, а репродукций великих полотен выдающихся художников разных культур и эпох, которые являются ценностью мирового наследия. Основную экспозицию составляют восемь картин. Они были переведены фотографическим образом на керамические пластины, устойчивые к коррозии и выцветанию. Здесь, как и во многих других своих произведениях, Андо снова работает на контрастах, создавая синтез бетонных плоскостей и природной среды, строгой геометрии форм и затейливой траектории движения, света и тени. Трехуровневое сооружение не получило перекрытий. Расположение сада под открытым небом продиктовано не только стремлением передать древние законы садового искусства, но, прежде всего, желанием создать естественное освещение, необходимое для правильного восприятия живописных полотен.

Т. Андо. «Сад искусств» в Киото. План

Основная часть сада-музея расположена ниже уровня земли. Такой подход помог сохранить в неприкосновенности ботанический сад, расположенный по соседству, и включить его растительность в композицию «сада изящных искусств». Видовые точки созданного музея под открытым небом включают не только панорамы зеленых ландшафтов с редкими породами деревьев, но и пейзаж горы Хигасияма, мягкие очертания которой с древности считались символом женственности в Японии.

Именно архитектурное использование пространства в саду составляет главную причину его популярности. Зрителя проводят через серию аллей, окруженных бетонными и стеклянными панелями. Через все три уровня проходит экран с водопадом, благодаря чему шум воды слышен в самых отдаленных уголках сада. На каждом уровне галереи размещены уступы, по которым стекает вода, и оформлены декоративные бассейны. Верхняя, средняя и нижняя галереи «сада изящных искусств» связаны между собой мостами, дорожками, переходами.

Тщательно продуманный план предусматривает многочисленные пересечения бетонных стен, что привело к сложной организации пространства сада. Столь любимая Андо режиссура передвижений посетителей с раскрытием различных видовых перспектив в этом произведении также хорошо видна. При довольно небольшой площади «сада изящных искусств» желающий все посмотреть посетитель незаметно проходит километры, восхищаясь интересными ракурсами и открывая для себя неожиданные повороты. Такая иллюзия в формировании пространства является отличительной особенностью традиционного японского сада. Ее можно назвать «удлинением пространства» за счет грамотно созданных извилистых дорожек, по которым вынужден идти человек, по сути, находясь на одном и том же месте. Движение людей в пространстве «сада изящных искусств», по идее Тадао Андо, возможно только по спирали, что позволит пройти всю территорию и рассмотреть одну и ту же композицию с разных точек, под разными углами.

Очень интересно сочетание затененных и полностью открытых участков садово-выставочного пространства. Основные аллеи, предусмотренные для движения посетителей, погружены в тень за счет большого выноса бетонных плит. В приятной полутени человек проводит основную часть времени, ведь созерцание прекрасного может длиться бесконечно. Архитектор очень хорошо понимал, что для воплощения в жизнь установок дзэн на познание себя путем созерцательного размышления нужно создать комфортную атмосферу. Из затененных галерей посетитель попадает на открытое пространство, залитое солнечным светом. На таких площадках всем невольно хочется остановиться, ведь благодаря мастерской режиссуре все внимание приковывается к выставленной здесь репродукции знаменитого живописного полотна.

Андо тщательно продумал расположение каждого полотна и их последовательное раскрытие перед зрителем. Большинство репродукций размещено на керамических панелях, способных выдержать, не потеряв свои свойства, любые погодные условия. Одно из импрессионистских полотен Клода Моне, «Водяные лилии. Утро», представлено особым образом, в стеклянном боксе, на дне бассейна. Картина, расположенная под водой, сразу приковывает к себе взгляды всех посетителей. Для нее было выбрано открытое пространство, залитое солнечным светом, что сразу сделало это место центром притяжения.

В глубине сада, между двумя водопадами, представлена фреска Микеланджело «Страшный суд». Особое внимание было уделено воспроизведению ее в том же масштабе, в котором она была создана в Сикстинской капелле. Но желание подчеркнуть величие знаменитого полотна привело к увеличению ее размеров. В «саду изящных искусств» произведение Микеланджело достигло 1430 см в высоту. Для формирования огромной фрески понадобилось 110 керамических панелей размером 0,60 ? 3 м. К стене с фреской подводят галереи всех трех уровней, с которых можно как окинуть взглядом полотно целиком, так и рассмотреть детали.

Репродукция картины Леонардо да Винчи «Тайная вечеря» помещена на плите, окруженной бассейном. Водная гладь бассейна отражает полотно и в то же время не позволяет посетителям подойти к картине на более близкое расстояние. Автор и в этом случае выступает режиссером, подсказывая наиболее оптимальный ракурс для созерцания произведения целиком. В «саду изящных искусств» представлены также репродукции картин импрессионистов и постимпрессионистов Ван Гога, Ренуара, Сёра, одного из первых японских мастеров монохромной живописи тушью Тоба Содзё, китайского живописца династии Сун Чжан Цзэдуаня. Своеобразным разделительным элементом при переходе от одного произведения к другому является вода. Любимая стихия Андо представлена здесь во всех ипостасях. Посетителей окружают бассейны, искусственно созданные речки и самые настоящие водопады.

Зрителю, вынужденному для правильного восприятия столь разных полотен переноситься в своем сознании сквозь пространство и время, помогает вся атмосфера сада. Простота конструкции и нейтральная цветовая гамма, использованная Андо в постройке, являются идеальным обрамлением для представленных на выставке полотен. А шум воды, слышный из любого уголка сада, помогает создать идеальное настроение, необходимое для созерцания. Пространство всех трех этажей сада очень выразительно. На самом нижнем ярусе, под землей, водная стена контрастирует с зеленью, окружающей постройку Андо наверху. Зелень и вода обрамлены бетонными панелями, которые дополняют прозрачные зеленые перила. Необычная железобетонная опора для верхнего яруса, возможно, была вдохновлена к жизни узлами или сочленениями на бамбуковом стволе. «Сад изящного искусства» является прекрасным примером пространства, созданного по правилам и в духе традиций японских садов дзэн. Сад Тадао Андо умно и изящно соединяет просветительскую функцию с древним принципом созерцательности, помогая пересмотреть обыденные представления о том, из чего состоит сад, и вернуть людям способность видеть главное – для чего создан сад.

Полностью искусственный ландшафт создал архитектор Макото Сэй Ватанабэ вокруг «К-музея» (см. вкл.: илл.120–124). При разработке концепции музея (1996 г.) архитектор ставил перед собой задачу создать непосредственную модель города, делая акцент на качественной городской жизни. Этому способствовали объективные причины. Для размещения музея был выбран участок, проходящий по береговой линии Токийского залива. Участок оказался свободным в связи с переносом Международной выставки 1990 года из Токио в Осака.

Макото Сэй Ватанабэ в образе музея постарался объяснить инфраструктуру современного города, его энергетические потоки, потоки информации, одним словом, сложную сеть необходимых современному городу функций. Архитектура этого музея была задумана как символ современного города. Самым важным для его восприятия представлялась необходимость подчеркнуть постоянное изменение городского пространства, вечное движение города и жизни, пульсирующей в нем. Все это необходимо было выразить архитектурными средствами. Архитектор сознательно усложнил инженерно-техническое решение своей постройки. Для создания нужного эффекта он рассчитал минимально необходимую опору здания. При осмотре постройки складывается такое ощущение, что автором запечатлен короткий миг покоя в процессе перехода от одного режима (или состояния) к другому. Перехода постоянного и неизбежного. Сам архитектор назвал этот момент «рывком»[77] («гэдацу», согласно дзэнским представлениям, это «прорыв к реальности, освобождение от иллюзий»). Именно этот момент – момент рывка, или прорыва, и стал ключевым в восприятии всего здания, поскольку, экстраполируя данную ситуацию на образ мегаполиса, движение перехода оживляет его, наполняет жизнью.

Вокруг музея искусственно образован сложный ландшафт, характеризующийся серьезными перепадами рельефа местности. Он также стал символом диалога – диалога неподвижной, по сути своей, архитектуры и постоянно меняющегося города. К-Музей состоит из разных (как с точки зрения материалов, так и геометрии форм) частей, которые вместе составляют единое целое, являясь образом города, в котором сосуществуют разные архитектурные стили, разные социально-ориентированные пространства и т. д. И только все вместе они образуют живой организм под названием «город». Таким образом, К-Музей должен был в знаковой степени отразить и динамизм развития города, и одну из его главных характеристик – разнообразие, при котором комбинация простых составляющих рождает сложное целое. Однако взаимодействие различных элементов не должно нарушать фундаментальный принцип города – баланс – залог его устойчивого развития. Также обращает на себя внимание значительное количество зеркальных поверхностей на фасаде музея. Они размещены на сторонах постройки под разными углами, усиливая этот разноголосый и разноформатный диалог архитектуры с современным городом.

Современные условия крупного мегаполиса находятся в постоянном противоречии с природной гармонией, и этот диссонанс во времени только усугубляется. Городская среда чрезвычайно быстро меняется, соответственно, и человек должен встраиваться в этот поток постоянных изменений. Как следствие, жизненное пространство горожан все более усложняется, обретая новые функции и, как представляется, дополнительные возможности. Результатом становятся ускорение и усложнение – два фактора, дестабилизирующие жизнь в современном мегаполисе. Противодействовать им призваны сады японских городов – традиционные и современные, зеленые и сухие, они могут занимать пространство внутри здания, перед ним, на крыше, на балконах и т. д. При этом размер японского сада не имеет решающего значения. Если на крышах и наклонных фасадах зданий сад может получить значительные площади, то в пространстве города или частного дома под сад может быть выделен совсем небольшой клочок земли, и ценность приобретают его даже самые миниатюрные размеры. Японские сады способствуют замедлению времени, помогают обрести чрезвычайно необходимые каждому современному человеку паузы, целью которых все так же, как и много веков назад, является восстановление гармонии – с природой, с миром, с самим собой.