Фальконе (Илья Вузман)

Фальконе

(Илья Вузман)

Открытие памятника Петру I в день столетия его вступления на престол, 7 августа 1782 года, стало одним из величайших событий в истории Петербурга. Под звуки оркестра и пушечную пальбу рухнули фанерные щиты, явив взорам собравшихся гениальное творение Фальконе. Но сам создатель Медного всадника при этом не присутствовал — не был приглашен. Императорский двор сделал вид, что его не существует.

Решение увековечить память о великом Петре, основателе Петербурга, императрица Екатерина II приняла вскоре после своего восшествия на российский престол. Для осуществления идеи был выбран французский скульптор Этьен-Морис Фальконе. Скульптору уже 50 лет, он знаменит своими работами в жанре малой и станковой пластики; но как художник он не удовлетворен собой, мечтает о монументальной скульптуре и как дар судьбы воспринимает предложение русского посланника, князя Д. А. Голицына, осуществить памятник Петру Великому в виде «конной статуи колоссального размера». Фальконе полон решимости, он согласен на все условия, разве что требует… снизить размер назначенного ему вознаграждения — не корысти ради берется он за работу.

Большой друг Дени Дидро, один из образованнейших людей эпохи Просвещения, энциклопедист, теоретик искусства, 15 октября 1766 года Фальконе приезжает в Петербург. В мучительных поисках образа Петра перерывает архивы. Переводчикам от дотошного француза попадает за малейшую неточность. Фальконе разыскивает людей, лично знавших императора, ему важно услышать все из первых уст. Среди тех, с кем встречается художник, — соратник Петра, уже пожилой Иван Иванович Неплюев. Он рассказывает, как болел государь за судьбу России, как трудился день и ночь, как собственным примером воспитывал людей.

С необыкновенной энергией принимается Фальконе за работу. Образ уже живет в воображении художника. Нужно только найти для него наиболее выразительную форму. Снова поиск, бесконечные наброски. Во дворе мастерской Фальконе велит соорудить помост с точно таким наклоном, который будет иметь скала — пьедестал будущего монумента. Перед скульптором ежедневно гарцуют всадники на лучших скакунах императорской конюшни. Сотни раз он заставляет наездника вскакивать на вершину помоста, поднимая коня на дыбы, а сам лихорадочно зарисовывает положение ног коня, посадку и положение головы всадника.

Есть легенда о том, что Фальконе провел ночь в спальне царя в его дворце в Летнем саду и сам Петр, представ перед ним, экзаменовал его. Царя удовлетворили ответы художника, а Фальконе обещал служить царю и Отечеству верой и правдой и исполнить свой долг — сотворить памятник, достойный великого государя.

Что видит в Петре Фальконе? «Мой царь не держит в руке жезла, — объясняет идею монумента художник, — он простирает свою благодетельную десницу над объезжаемой им страной. Он поднимается на верх скалы, служащей ему пьедесталом, — эмблема побежденных им трудностей. Силой и настойчивостью своего гения он преодолел их».

Петр Великий жил мечтой о новой России и ценой невероятных усилий, шаг за шагом создавал ее. Фальконе считает себя учеником Петра, его должником, он так же упорно идет к своей цели. А преград на пути художника встречается немало. С самого начала сооружением памятника ведает Контора строений, возглавляемая президентом Академии художеств генералом И. И. Бецким. Отношения между ним и Фальконе не складываются. У Бецкого свое представление о том, каким должен быть памятник Петру Великому. Он предлагает взять за образец статую Марка Аврелия, считавшуюся классическим эталоном конной скульптуры правителя. Художник же не желает слепо подражать классике, считая, что конь римского императора лишен естественности и красоты и что в такой позе он не сможет сделать ни одного шага, «а конь Петра будет колоссален, но легок, мощен, но грациозен, а голова его полна ума и жизни».

Все двенадцать лет, что Фальконе проводит в России, он прилагает колоссальные усилия, чтобы отстоять свои идеи. Разногласия с Бецким переходят в конфликт. Положение усугубляется взрывным характером француза. Он очень эмоционален, горяч, язвителен, совершенно не переносит критики. Вновь и вновь Фальконе жалуется императрице, прося у нее защиты от несправедливых преследований, и получает неизменный ответ: «Не обращайте внимания, идите своим путем». Поначалу Екатерина благоволила к Фальконе. Но со временем та серьезность и требовательность, с которой он относился к работе, его непримиримость наскучили императрице, и она охладела к художнику.

Фальконе не идет проторенными путями, для него не существует авторитетов. Он независим и упрям, никто не может его ни в чем переубедить. Есть образ — и он ему следует. А то, что до него так никто не поступал, его мало волнует. Каким воображением и смелостью надо было обладать, чтобы посадить императора Петра на взбесившегося жеребца, на котором вместо седла была звериная шкура! Медный всадник — новация. Образ, созданный художником, отличается такой лаконичностью формы и емкостью содержания, какие не известны были ранее. Никогда прежде фигура коня не играла столь важной роли в выражении общего замысла монумента. В едином порыве конь и всадник взлетают на скалу, они уже неразделимы: это не всадник и конь, а кентавр. Царь удерживает коня на краю скалы, а жестом десницы утверждает: «Новой России — быть!»

Никак не давалась скульптору голова Петра, мучительные поиски ни к чему не приводили. Помогла Мари-Анн Колло, юная ученица Фальконе, — именно ей удалось найти верный образ Петра, сочетающий волю, ум, властность, порыв и устремленность в будущее.

Во что одеть царя? В рыцарские доспехи или русский кафтан?.. Ни то, ни другое не годится. Фальконе перебирает одежду чуть ли не всех времен и народов — и находит обобщенную, вневременную трактовку. Костюм его героя состоит из простой рубахи и греческой туники. Одежда подчинена пластическому движению фигуры, при этом не бросается в глаза, не отвлекает от главного.

Намерение Фальконе уменьшить, обтесать Гром-камень, скалу весом в 100 000 пудов, что должна стать пьедесталом для монумента, встречено в штыки. Фальконе непреклонен: «Не делают статуи для постамента, а делают постамент для статуи». Он добивается своего, но этого ему не прощают. В чем только не обвиняют теперь художника! И в присвоении государственных денег, и в недобросовестности, и в намеренной порче работы.

Наступает самый ответственный этап в создании монумента — отливка. Статуя уникальна, конь опирается только на две ноги. Дополнительная опора — змея, брошенная под копыта. История скульптуры не знала еще подобной композиции, не было опыта таких сложных литейных работ. Нужно так распределить бронзу, чтобы центр тяжести скульптуры пришелся на точки опоры, иначе всадник может опрокинуться. Поиски литейщиков, которым можно было бы доверить отливку, не дают результатов. Приглашают знаменитого мастера Эрсмана, но вскоре между ним и Фальконе начинаются разногласия, и литейщика увольняют.

Фальконе берется за отливку сам! Долгие месяцы обучается искусству литья, овладевает им в совершенстве и, наконец, в августе 1775 года, после сложнейших подготовительных работ, отливает статую. При отливке произошло непредвиденное: одна из труб, по которой в форму поступала раскаленная бронза, лопнула, и металл стал выливаться. Сразу же загорелся деревянный пол мастерской. Не растерялся мастер Емельян Хайлов, помогавший Фальконе. Он быстро затушил огонь, затем обмазал глиной свой армяк и обернул им лопнувшую трубу. Хайлов получил сильные ожоги и частично потерял зрение, но статуя была спасена. Отливка в целом вышла превосходной, за исключением головы всадника и коня, и через два года, в июле 1777-го, Фальконе доотливает верх статуи. Результат превосходит ожидания, художник может по праву гордиться своей работой.

В это время в Петербурге распространяются нелепые слухи о том, что Фальконе якобы испортил отливку статуи. Скульптор взбешен. Эта чудовищная ложь стала последней каплей, переполнившей чашу терпения. Фальконе уезжает, не дождавшись установки памятника на постамент.

Говорят, что в городе Петра возрастает дарование художников. В случае скульптора Фальконе, создавшего лучшую в мире конную статую, это, несомненно, так. Ему удалось гениально воплотить идею петровских преобразований. Медный всадник не просто памятник Петру Великому, а символ новой, возрождающейся России.