6. AC/DC «Riff Raff» (1978)

Это любимый альбом AC/DC у Кита Ричардса, Эдди Ван Халена и Джина Симмонса – верный знак того, что Янги нечто правильное играли на своих гитарах. Но также он – триумф невоспетой ритм-секции группы. Говорит Джордж Доливо из Rhino Bucket: «Любой мне известный барабанщик и басист любит Powerage».

Имея набор лучших песен AC/DC вообще, музыканты записывали пятый студийный альбом, подогревая себя бессчётными чашками чая, сигаретами Benson&Hedges и табаком Drum, а также желанием на самом деле уделать Америку – не только бесконечной изматывающей гастрольной молотилкой, но и там, где это было важнее всего: в магазинах грампластинок.

«В каком-то смысле этот альбом – «Сержант Пеппер» AC/DC, – говорит Марк Опитц, определяя Powerage как переходный этап для группы. – Перед началом работы над Powerage Джордж, Гарри и группа серьёзно порепетировали в Studio 2 в Alberts. Джордж играл на басу с группой в студии, мы с Гарри сидели в операторской. На репетициях в основном сочинялся материал, все виды риффов. Выстраивал всё, конечно, Малколм. И Ангус тоже, но у Малколма явно рука влиятельней. Они уже повзрослели и заматерели: «What’s Next To The Moon», «Gimme A Bullet», «Riff Raff», «Sin City», «Rock N’Roll Damnation» – это уже новое качество. Мы репетировали вечером, потом сессия шла с полуночи до утра. В восемь вечера начинали. Заканчивали ранним утром, после чего мы с Малколмом и Филом Раддом брали напрокат в Роуз-Бэй жестянку с мотором и плыли в Сиднейскую бухту, прихватив упаковку пива и пару косяков. Там мы немного рыбачили, а народ в это время как раз ехал на пароме на работу.

Я целыми днями тестировал усилители Marshall, пока наконец не нашёл два отлично звучащих и подходящих для записи. Они ж вроде как разные все, усилки эти. В студии, особенно во время записи Powerage, мы были как семья. Это не была обычная сессия звукозаписи – это был проект».

Определив себя как альбомную группу, теперь AC/DC были рады пойти навстречу желанию Atlantic сделать хит-сингл. Несколько запоздало с этой целью сделали «Rock N’Roll Damnation» – дело в том, что первая редакция альбома получила в Нью-Йорке несколько прохладный приём, и им посоветовали записать трек радийного формата. А ещё на альбоме Powerage Малколм взял весь контроль над процессом в свои руки.

«Малколм, без сомнения, стал лидером группы, – говорит Опитц. – У Джорджа пик был в The Easybeats. Не очень явно и без особого напора, но чувствовалось, как Малколм во время работы над Powerage прибирает всё к рукам <согласно братской иерархии>».

Если оставить в стороне семейные интриги, то Powerage – высокая точка творчества Янгов, альбом, бесспорно, в этом отношении превосходящий последовавшие коммерческие хиты Матта Ланжа, Highway To Hell и Back In Black. После Powerage буги и грув почти исчезли. Оставшееся всё равно великолепно – Ланж высветил другие сильные стороны группы, – но за счёт искусства Ванды и Янга. Ушли маракасы, хлопки и сырость. Также смена певца оказала эффект. Наглое веселье Скотта сменилось злобой и тяжестью Брайана Джонсона.

Если хотите услышать, как менялось звучание группы с 1978 по 1983-й, послушайте «Landslide» из Flick Of The Switch и «Riff Raff» из Powerage. Обе песни – для попрыгать, но качество их несравнимо. Невозможно избавиться от ощущения какой-то потери, пусть даже большой друг Янгов Джон Суон с этим не согласен.

«Я, понимаешь, никогда не учу отца детей делать, – говорит он мне. – Пошло оно на хер, я в этом не участвую. По мне, так тут всё по тому же рецепту сделано. В основном материал очень силён, мать его, и пробивает до сих пор».

***

Вечный инноватор, знающий, что малая толика агрессии положительно повлияла на группу в период Let There Be Rock, Джордж сыграл на раздражительности, свойственной людям в замкнутом пространстве. Он всех просто накачивал.

«Он начинал типа такого: видели шоу Дона Лейна вчера вечером, вот ведь чёртов гипнотизёр! – рассказывает Опитц об одном психологическом приёме Джорджа. Разбор выступления гостя телешоу может показаться необычным, но Джордж для мотивирования музыкантов ничем не брезговал. – Каждого докручивали до злости. Адреналин зашкаливал».

Но в помещении также присутствовала личная злость, у каждого своя, без давления Джорджа.

Энтони О’Грейди переписывался с Боном Скоттом, когда они выступали за океаном. О’Грейди утверждает, что к тому моменту, когда Powerage был готов к изданию, в начале 1978 года, AC/DC уже перестали быть скороспелыми звёздами. В Австралии Let There Be Rock провалился. Клифф Уильямс столкнулся с визовыми проблемами. Местные шоу отменили.

«Их популярность сильно упала тогда, потому что они исчезли <с глаз публики> и хитов не записывали, – говорит он. – Молли Мелдрам и Countdown потеряли к ним всякий интерес. Бон не грустил – он разозлился на австралийскую музыкальную индустрию, которая повернулась к ним спиной. AC/DC просто исчезли с повестки дня».

Для Powerage это, однако, пошло на пользу – пока агрессия зашкаливала, магнитофонная лента крутилась.

Ангус пользовался удалённостью группы – брал гитару всюду. Хорошо известно, что соло для «Riff Raff» он сыграл в кабинке звукоинженера.

«Не-веро-ятный рифф, – говорит Опитц. – Я там просидел с Ангусом час и сам наполовину его выучил. Соберите всех фанатов-знатоков AC/DC мира и устройте голосование на лучший альбом. Удивительно, как проверку временем выдержал Powerage».

Позже группа применила метод Джорджа «сначала разозлись», отточенный на Powerage, в живых выступлениях.

«Малколм и Фил рассказывали мне, как во время американских турне, играя на разогреве REO Speedwagon, они в гримёрке накручивали себя так же, как в студии, – говорит Опитц. – Они начинали всячески хаять REO Speedwagon: давайте сметём их на хер со сцены, поимеем их, щёлок этих, слабаков волосатых, попсовиков поганых, которые ваще не знают, чо такое рок-н-ролл, сука. И вот такая дребедень постоянно. Так вот они друг друга заводили в гримёрке, а потом выходили на сцену – и бабах оттудова, сука».

***

А в это время Клифф Уильямс, теперь уже имеющий возможность записываться с группой, ощущал себя комком нервов. Это «определённо пошло на пользу трекам ритм-секции», если верить Опитцу. Уильямс делал, что говорят, и знал своё место. Судьба Марка Эванса его кое-чему научила – с тех пор он своё мнение держит при себе.

Тони Платт говорит, что слышал песни авторства Уильямса, записанные с Лори Уайсфилдом из Wishbone Ash, у басиста AC/DC дома во Флориде, где также располагается домашняя студия. Песни, по его словам, «фантастические. Очень, очень хорошие», но <Уильямсу> трудно было бы что-то сделать вне AC/DC без того, чтобы не раскачать лодку.

Играя в группе 39 лет, но не участвуя в сочинении песен AC/DC, Уильямс, как Фил Радд и Брайан Джонсон, очень мало что сделал на стороне. Обычно за такое время незаметные музыканты популярных групп делают сольные альбомы. Сольные альбомы, играя в The Rolling Stones, выпускали Билл Уаймен, Рон Вуд и Чарли Уоттс. Но у несочиняющих членов группы AC/DC, похоже, нет подобной свободы – помимо появления на благотворительных концертах и всяких нерегулярных проектах в качестве музыканта-гостя. Правда, в августе 2014-го свой первый сольный альбом выпустил Радд.

Перед этим объявлением-сюрпризом я спросил Фила Карсона, запрещают ли Ангус и Малколм – и следят ли вообще – за тем, что делают трое других членов группы за пределами AC/DC.

«Насколько я знаю, Янги на это никак не влияют, кроме того, что они задают тон AC/DC. Они сами никогда не участвовали в записях сторонних проектов, и все, похоже, в этом берут с них пример».

Карсон уходит от ответа на вопрос о нынешних взаимоотношениях с ними, но при этом намекает на разлад в группе, связанный с отношением к Джонсону, ушедшему из коллектива в 2016-м.

«Всё зависит от того, кого вы спросите. В последние годы я очень подружился именно с Брайаном и помогал ему с его мюзиклом про Елену Троянскую. Я и сейчас считаю, что там много отличных песен и первоклассное либретто, написанное <авторами Porridge> Йеном Ла Френе и Диком Клементом. Мы этим проектом довольно серьёзно занимались, в определённый момент заключили даже контракт с AEG <Anschutz Entertainment Group>, но на Бродвей не вышли.

Тем временем кое-что всплыло об отношении к Брайану бухгалтерами группы и Янгами. Я ничего про это говорить не буду, приведу только цитату Джорджа Оруэлла: все люди равны, но некоторые – равнее».

Бухгалтеры группы?

«Имён не называю».

***

За первые 45 секунд «Riff Raff» AC/DC ухитряются собраться и ударить, как армия орков. Фил Радд стучит по хай-хэту – раз, два, три – это сигнал вступать свингующей ритм-гитаре Малколма, а открывающий рифф Ангуса отлетает, как отделяемая ракета, и мощное напряжение вырывается. Это, помимо Kashmir Led Zeppelin, наверное, самое «кинематографичное» вступление рок-н-ролльной песни из тех, что когда-либо были записаны.

Человек, который записывал эту песню, называет её своей самой любимой у AC/DC.

«О, на сто процентов, – говорит Опитц. – В ней просто все элементы AC/DC. Каждая мелкая частичка. Рок-элемент. Элемент лирики. Элемент наглости. Сложность».

А ещё и тон. Звук гитар – вот что отличает AC/DC от других групп. Как они его добиваются?

«Двумя способами. У меня есть такой талант – пойти найти правильный усилитель. Во время записи Powerage я пару недель сидел с записной книжкой, помечая каждый динамик в каждом, мать его, усилке, пока не нашёл идеальное, по моим ощущениям, сочетание усилителя и динамика. А потом когда они уже работали в студии, я загорелся идеей поставить усилители Marshall – а у каждого усилка Marshall есть в плане громкости приятный пункт – и чтоб они стояли на нормальной громкости, не уменьшенной».

А «мясистость»?

«У Малколма гитара Gretsch Firebird со сверхзвуковыми звукоснимателями. Обычно он включает их на полную, так что, ударяя по струнам довольно легко, получает большой звук, не происходит перекомпрессия, потому что он ударяет по струнам легко и звукосниматели не перегружаются. Всем известно, что у Gretsch звукосниматели очень громкие. Ну так просто получилось, что для группы AC/DC гитары Gretsch со звукоснимателями Gretsch и гитары Gibson со звукоснимателями Gibson – идеальная комбинация. У одного есть то, чего нет у другого. Для данного гитарного звука это типично.

Барабаны с басом ты несколько высушиваешь, гитары поднимаешь, а Бон поёт в верхнем регистре и всё это пробивает. То есть тут комбинация всего, микрофонов, играющей на гитаре правой руки Малколма, правой руки Ангуса тоже. Это вот самое важное».

Но и на концертах AC/DC выдавали ту же энергию, и даже круче. В видеозаписи их выступления в Glasgow Apollo в апреле 1978 года, том самом концерте, который вошёл в живой альбом «If You Want Blood» (You’ve Got It), Скотт управляет Ангусом, как Микки Маус в фильме «Фантазия» мётлами. Как прекрасна неподвижность Малколма и Уильямса в глубине сцены и в том, как они бросаются вперёд, тройкой вместе со Скоттом (Ангус в своём мире). Никто не прыгает, не скачет. Вперёд-назад, всё. И помимо музыкальной плотности, AC/DC ещё и мастера работы на сцене. Многие группы пытались как-то откликнуться на эту эстетику AC/DC, но на сцене у них получалась только мимикрия откровенная.

В 2010-м я видел Airbourne в сиднейском Metro Theatre. Там их вокалист-гитарист Джоэл О’Киф с большим пафосом вёл себя, как обычно Ангус перед аудиторией. Раз он даже стоя на «маршалловском» усилителе, расплющил об голову свою банку пива Victoria Bitter и полил публику.

«Airbourne стараются ухватить тот дух. Но, вероятно, где-то они пережимают, – дипломатично замечает Опитц.

***

Через два месяца записи и микширования Powerage сделан под ключ.

Все, кто участвовал в его создании, которое делалось на ощущениях по большей части, результатом удовлетворились, даже после того, как Atlantic вернул альбом с тем, чтобы группа дописала «Rock’n’Roll Damnation».

«В “Rock’n’Roll Damnation” очень хорошо прослушиваются Ванда и Янг, – говорит Опитц. – Хуки. Шейкеры вступают. Тамбурин для грува. Если заметили – это как “Love Is In The Air” <Джона Пола Янга>. Все эти мотауновские штучки. В ладоши хлопают. Гарри хлопал за Джорджем».

Это восхитительное произведение Ванды и Янга, песня в духе «Good Times» и «It’s A Long Way To The Top», и в хит-параде Великобритании она поднялась до 24-й строчки. Однако и сегодня не всех впечатляет этот сингл, единственный из альбома Powerage. Мик Уолл в своей книге отзывается о песне, как о «тупые два притопа, чтоб башкой потрясти», что настолько некрасиво и лживо, что само по себе скандально. С каких это пор трясти головой – преступление, если речь идёт о рок-н-ролле?

«AC/DC заставляет тебя двигаться, – говорит Опитц. – Джордж Янг говорил мне одну такую вещь: обязательно делай такое, чтобы люди танцевали. Этого группа не упустила. Ритмы – ровные 4/4. Ногами топаешь – прекрасно, больше ничего и не надо. Вот и всё. Без наворотов. Простой прямой напористый рок-н-ролл, который просто физически в человека входит – в парней особенно».

Человек, чьё мнение в данном случае наиболее значимо, Джерри Гринберг, считал, что альбом «жестковат» для американского радио.

«В этом вся проблема заключалась, – выкладывает он. – После Powerage именно я убедил группу приехать в Америку и тут записываться с другим продюсером. Это было тяжко – ведь продюсером группы был брат братьев».

Опитц смотрит на это по-другому: «Песни изменились, что не устраивало Atlantic вообще. Они думали, что продюсеры теряют контроль, что, очевидно, не так. Они просто им разрешили искать свой грув».

Даг Талер, приезжавший в Сидней во время записи, поддерживает Гринберга: «Когда в 78-м я пришёл в студию, альбомы не звучали так великолепно, как могли бы. Музыка отличная, сыграно просто здорово, но вот сам саунд – ну не ооочень».

В любом случае головы полетели. Последствия провала Powerage не заставили себя ждать. AC/DC уволили менеджера Майкла Браунинга, а на место Ванды и Янга пришёл Эдди Крамер, который вынужден был уступить место Матту Ланжу.

Браунинг не хочет, чтобы его допрашивали о тех переменах, которые уничтожили его отношения с AC/DC, настаивая на том, что он уже достаточно полно высказался в других книгах. Клинтон Уокер писал в 1994-м: «Оно, конечно, семья – это главное, но Малколм и Ангус были крайне амбициозными… вину за увольнение Джорджа заглушили тем, что во всём обвинили Майкла Браунинга. С этого момента всё бесповоротно изменилось. Что раньше было закрытостью для защиты, стало настоящей паранойей. Атмосфера состояла из страха и ненависти, которая годами только росла, из-за чего Бон всё явственнее чувствовал себя не на месте».

Тем не менее Браунинг рад похвастаться: «На выборе продюсера всё совсем раздулось до невероятных размеров, пока мне не удалось всё исправить – нанять Матта Ланжа».

К альбому 1983 года Flick Of The Switch, однако, и Матта Ланжа убрали.

Уокер продолжает: «То, что продюсерами альбома значатся сами Ангус с Малколмом, – это вершина айсберга той чистки, что эти двое устроили группе и всем причастным. Классический синдром полководца, боящегося собственных солдат. Но Малколм с Ангусом и так никогда никому не верили. Они поувольняли практически всех: Матта Ланжа, чей творческий подход обеспечил им резкий рост популярности, барабанщика Фила Радда, Питера Менша, который сам подвинул Майкла Браунига. Даже официальные, де-факто фотограф Роберт Эллис – и того послали».

Я попытался поговорить с Эллисом, ездившим в турне с группой AC/DC на пике их творчества и сделавшим лучшие фото группы. Он звучал очень грустно: «Все, близко общавшиеся с Янгами, знают их отношение и закрытость. Всё, что мы с вами скажем – не более чем спекуляции. Которыми набиты все их биографии. Я прочитал книги Фила Сатклиффа, Маррея Энгельгарта и Мика Уолла и полагаю, что они просто напускают ещё больше тумана. Огромное пространство для правдивого рассказа, но его только <Янги> могут рассказать, а у них такого намерения нет и не будет. Напишите мне имейл с вопросами, я подумаю и что-нибудь отвечу».

Я точно так и сделал. Он взорвался: «Не уверен, что хочу принимать участие в этом проекте. Это ещё один фанатский взгляд, а мнение ещё одного чужого стороннего наблюдателя о том, «как там всё было на самом деле», просто не интересно».

Понты Эллиса меня сильно удивили. Я сам никогда не буду утверждать, что моя книга «Янги» – это «о том, как там всё было на самом деле». Как говорил мне в Манхэттене Дэвид Кребс, быть менеджером рок-группы или писать о ней – это как фильм «Расёмон». Много версий одной правды. Сам Эллис не пишет никакой исчерпывающей биографии. А кто пишет? А сами Янги, соберись они написать, выдали ли бы «правдивую» историю? Они-то сами признают, сколько страданий принесли самым разным людям? И кстати, что такое исчерпывающая? Есть какое-то исчерпывающее определение?

Думаю, что нет. Так что летописцы группы собирают коллажи из всех возможных источников. Но даже если результат этих трудов только приближение к правде, всё равно это те истории, которые стоит рассказывать и стоит в них разбираться. Взять хотя бы нехорошее обращение с Майклом Браунингом.

Самая сильная улика. Один из ближайших союзников группы, Перри Купер, перед смертью в 2005 году успел рассказать Уокеру: «Майкл <Браунинг> отдал группе всего себя. Но они тверды, как гвозди, парни эти».

«Было очень обидно», признался Браунинг тому же автору, «но ещё обиднее то, что на протяжении многих лет всех, кто работал с Янгами и AC/DC, я в том числе, как бы вычёркивались из истории напрочь. Как будто и не было нас никогда».

Фил Карсон может только хвалить Браунинга и первых помощников группы из Alberts: «Мы с Майклом разработали каждый шаг развития группы на раннем этапе. Я до сих пор питаю огромное уважение и к Джорджу Янгу с Гарри Вандой. В студии они работали прекрасно. Я им всё оставил на их усмотрение, и они обеспечили отличный результат. К тому же у меня были прекрасные отношения с Фифой Риккобоно и Тедом Албертом. Тед был таким парнем, которому можно позвонить и попросить оплатить счета за всякие промоушен-мероприятия, к которым Atlantic относился с недоверием. Отличные были отношения, мы вдвоём много полезного сделали».

Опитц – ещё одна звезда, которая снова с Янгами не будет работать никогда.

«Действительно, странно, что мы не собрали снова эту нашу комбинацию, но что делать».

Или, по крайней мере, в закрытом мире Янгов.

***

То, что Atlantic нанял Матта Ланжа, изменило для AC/DC всё. Но как он попал на их территорию и кто именно познакомил его с группой – это в истории группы, наверное, самый сложный и тёмный момент, с которым никто не хотел толком разобраться. Опубликованные сведения либо не верны, либо слишком поверхностны, при том что ещё одна история, которую нужно рассказать правильно и под другим углом, потому что эта «свадьба» изменила множество жизней, не говоря уж об истории рока. Без Ланжа и вклада двух других, невоспетых, но очень важных действующих лиц AC/DC сейчас уже, может быть, и канули в Лету.

Всё началось с Дага Талера. В 1976 году, за два года до Powerage, он работал с английской группой City Boy, которую продюсировал как раз Ланж, а делами её занимались его же южноафриканские менеджеры Ралф Саймон и Клайв Калдер. City Boy разогревали AC/DC на одном из первых концертов в Штатах, – Capitol Theater во Флинте, Мичиган, в декабре 1977-го, и непосредственно перед выступлением AC/DC для Live From The Atlantic Studious. Талер участвовал в подготовке.

«У City Boy в Штатах в 1979-м случился маленький хит под названием «5-7-0-5», они были подписаны на лейбле Mercury, но на круг их три пластинки продались небольшим тиражом, – говорит он. – У них есть отличная песня – «New York Times». Вышла в конце 1979-го, и всё, пипец, никому не нужна.

Я очень близко подружился с Клайвом. А в конце 70-х я работал с клиентом таким – группа южного рока под названием The Outlaws, и я связался с Клайвом и говорю, как ты думаешь, Матт спродюсировал бы The Outlaws, интересно ему было б? Понятно, The Outlaws, которые в то время в одиночку стадионы собирали, не нуждались ни в каком там продюсере, а нуждались они в кокаине, который вёдрами занюхивали. Так что Матт с ними сделал один альбом <Playin’ To Win 1978 года>, потом они разбрелись все и не написали тех песен, которые должны были бы».

И тут появляется великолепный Майкл Кленфнер. Крупный мужчина, который начал как секьюрити у покойного промоутера AC/DC из Сан-Франциско Билли Грэма, работал в сценической команде Вудстока, худруком и диджеем в нью-йоркской WNEW, а в рекорд-бизнесе сделал крутую карьеру – сперва на Columbia, потом на Arista, потом возглавил отдел маркетинга и промоушена Atlantic в 1977 году, где подчинялся только Джерри Гринбергу.

Кроме AC/DC, Кленфнер сыграл большую роль в карьерах Grateful Dead, Боза Скаггса и Брюса Спрингстина – помимо многих других. Лучше всего он известен (пусть это в лицо ему никто и не скажет) по своему камео, гостевой маленькой роли, написанной специально для него в самом финале фильма «Братья Блюз». Это он тот самый толстый мужик с густыми усами, президент некой Clarion Records («крупнейшая звукозаписывающая компания на Восточном побережье») который удерживает Джейка и Илвуда Блюз за кулисами их большого концерта в Palace Hotel Ballroom, предлагая им контракт на запись альбома, а те пытаются сбежать от полиции.

«Парни, вы – огонь, – говорит он, держа их за плечи и уже готовясь отдать коричневый пакет, набитый десятью тысячами долларов. – Вы классные, с ума сойти от вас, я выпущу вашу пластинку!»

В 1978 году влияние Кленфнера на AC/DC уже принесло симпатичные дивиденды: хит в Англии «Rock’N’Roll Damnation», продвижение с Live From The Atlantic Studious и запросы на концерты с обоих побережий – тут в игре он задействовал личные связи. А сейчас и он включился в то, чтобы пропихнуть южноафриканца Эдди Крамера на место Ванды и Янга, и сам вылетел в Сидней, чтобы сообщить этим двум австралийцам, что они уже – часть истории, так сказать.

Крамер более всего известен по работе с Джими Хендриксом, Kiss и Led Zeppelin.

«В работу Эдди Крамера я не врубился, – говорит Талер. – Мне казалось, что ничего особо крутого он не делает. Я ухватился за Клайва Калдера: Клайв, ты как думаешь, Матту интересно было б работать с AC/DC? Я-то сам думал, что это первоклассный выбор. Он хорошо шёл как продюсер, и я ему дал проект – The Outlaws. Мне самому не терпелось узнать – интересно ли ему будет <AC/DC>, поскольку это гораздо тяжелее, чем любая группа, которой он до того занимался.

Так что я предложил пригласить Матта, поскольку я понимал, что Джордж и Гарри примут любую стороннюю идею, которая вознесёт группу. Когда Клайв подтвердил, что Матту это может быть интересно, я передал предложение Майклу Браунингу. Реально я на своём месте не мог сделать ничего большего. Я, возможно, ещё и кому-нибудь на Atlantic предлагал кандидатуру Матта, сейчас уже просто не вспомню точно. Будучи агентом City Boy и AC/DC, всё, что я мог сделать со всем уважением к продюсерам – это просто предложить, и так я и поступил. Я полагаю, что Клайв уже вёл переговоры с Ахметом Эртегуном и Джерри Гринбергом о сделке Atlantic с Маттом».

Это подтверждает и Гринберг, который говорит, что впервые услышал имя-фамилию Матт Ланж именно в офисе Atlantic.

«Да, – говорит он. – Это был один из моих ребят в отделе артистов и репертуара, Джон Калоднер. Калоднер хотел подписать группу City Boy».

Но также Гринберг говорит, что всё время напрямую общался с Браунингом.

«О, всё время, постоянно».

Упоминал ли когда-нибудь Ланжа Браунинг?

«Мммм, возможно. Точнее не скажу. Я скажу вам, что я был именно тем парнем, к которому Браунинг довольно часто обращался за тем, что у нас тогда называлось «поддержкой тура» – в смысле, чтоб группе было на что жить».

Фил Карсон отчётливо помнит всю хронологию событий.

«Джерри пристроил Матта в обойму благодаря альбому группы City Boy, который им спродюсирован для Atlantic. Альбом этот неплохо играли на радио, но сильно группа не прославилась. Джерри и Джон Калоднер считали, что Матт предложит AC/DC нечто особенное».

В то же время Кленфнер скооперировался с Крамером. Но сессии, первая в Сиднее, следующие в Майами, погрязли в ссорах группы с продюсером. Крамер не понимал их метода. Группа невзлюбила его. «Катастрофа Крамера» – одна из легенд AC/DC. Как её описывает Талер: «Когда эксперимент сорвался, полетело дерьмо на вентилятор». Даже с резюме Крамера-продюсера ничего не получилось.

Работать с Крамером в Сиднее командировали Опитца.

«Малколм сразу раскусил Эдди, – говорит он. – Идея ему не понравилась. Он такой – иди на хер. Потому что так он себя ведёт. Не любит, когда ему указывают».

Ничего не улучшилось и после перемещения во Флориду.

«Мне через неделю или две <после сессий с Крамером> позвонил <из Майами> Ангус и сказал, что они уезжают домой, – говорит Гринберг. – Не могут они больше работать с Крамером. Я сказал – сидите ровно, дайте мне пару дней, а сами пока наслаждайтесь солнцем. Я готов был подписать City Boy и Матта Ланжа. Его продакшен был невероятный совершенно. Я позвонил Клайву Калдеру и рассказал об AC/DC. Они, говорю, в Майами сейчас, так что не мог бы Матт приехать туда и их альбом спродюсировать? И он ответил, я посажу его на ближайший самолёт. Так свершилась история».

Так как сюда вписывается Калоднер?

«Калоднер хотел подписать City Boy. Я послушал City Boy, а Калоднер просто до потолка прыгал от их продакшена и сказал мне, послушай, как спродюсировано, это Матт Ланж, этот парень – великий продюсер. И вот в тот момент – мне плевать, кто чего предложил, – я решил уговорить ребят на Ланжа и заключить сделку с Клайвом. Так что называйте как хотите.

Я думаю, что, наверное, <Янги> знали, кто такой <Ланж>, я просто не помню. Но я уверен, что каким-то образом Майкл Браунинг в этом участвовал в тот момент тоже. Ланж прибыл, как только Крамер собрал вещи и уехал. А ты говоришь многим людям, что всё соединишь».

***

Стоит попробовать соединить, потому что версии событий у Дага Талера, Фила Карсона и Джерри Гринберга полностью противоречат тому, что изложено в книгах Майкла Браунинга и Маррея Энгельгарта. Они преуменьшают участие Талера, говоря про него лишь только то, что он «играл роль в защите услуг Ланжа со стороны Atlantic» и что Браунинг «жил в одном доме» с Калдером и Ланжем и ответил на звонок страдающего Малколма Янга из Майами. Почти то же самое у Клинтона Уокера, Сьюзан Масино и Мика Уолла, хотя в книге Масино Браунинг «навещает» Калдера и Ланжа, а у Уолла Браунинг проживает с Калдером и бизнес-партнёром Браунинга Седриком Кушнером.

В уокеровской «Шоссе в ад» Браунинг говорит: «На той стадии я временно базировался в Нью-Йорке. Я познакомился с некими людьми, которые пригласили меня пожить у них, и одним из них был менеджер Матта Ланжа – Клайв Калдер. Мне позвонил Малколм, я отошёл от телефона, а Матт был рядом, в квартире, и я сказал, ты должен делать эту пластинку. В то время Матт из чего-то серьёзного сделал только City Boy и The Boomtown Rats, но я считал, что он удивительно талантлив. Так что за следующие пару дней они договорились делать следующий альбом».

Или как он излагает в книге Энгельгарта «AC/DC, максимум рок-н-ролла»: «Я просто повернулся к Матту, Малколм на проводе, и сказал, приятель, ты должен сделать эту пластинку. Вот так вот».

И опять-таки в книге Уолла «AC/DC: И в аду можно жить»: «Я просто не останавливался. Я просто долбил их и к концу вечера убедил Клайва и Матта. Я перезвонил Малколму и сказал: всё круто, Матт Ланж мой… вот как началась вся эта история с Маттом Ланжем».

Уолл пишет с драматизмом: «Это станет решением, поменявшим всю игру для тех, кто в ней участвовал».

Но из признаний Талера, Карсона и Гринберга выясняется, что это не совсем так. И, что самое главное, бывший партнёр Клайва Калдера Ралф Саймон, кажется, их поддерживает.

В 2011 году в интервью для celebrityaccess.com он сказал музыкальному журналисту Ларри Лебланку: «Я помню, как <мы с Клайвом> заполучили <Ланжа> для AC/DC в 1979-м. Мы объяснили AC/DC, что им надо бы улучшить бэк-вокал. Сделать его чуть более коммерческим, но не теряя их остроты. Чтобы они сделали это на Highway To Hell, потребовалась большая борьба, но решение оказалось верным».

Но Браунинг не терпит никаких альтернативных версий: он стоит на своём, что он и только он родил эту идею и что Талер ошибается.

«Нет, это не верно, – говорит он. – Он хвастается».

Он настаивает на том, что, когда он упомянул Ланжа в разговоре с Малколмом Янгом, тогда впервые кто-либо из AC/DC узнал о продюсере City Boy.

«Именно так».

Слышали ли вы о Ланже в Atlantic перед тем, как упомянули его имя Малколму?

«Нет, у Atlantic не было такой мысли, пока я им её не предложил».

А вас Ланжу представил Калдер?

«Клайв, ага».

Самое большее, что сами AC/DC рассказывали об этой истории, публиковалось в журнале MOJO в 1984-м. По словам Малколма, Крамер его не устраивал, и он сказал Браунингу: «Этому парню надо уйти, иначе группы у тебя не будет».

И продолжил: «<Браунинг> какие-то закулисные игры вёл и передал кассету другу своему, Матту Ланжу… мы сказали Крамеру, завтра не работаем, нам нужен выходной, после чего пошли в студию, записали девять песен за день и закинули их Матту. Он тут же откликнулся, сказал, что хочет их делать».

Талер придерживается своей линии: идея с Ланжем поднималась у AC/DC и в Atlantic задолго до того, как Малколм прокричал SOS Браунингу.

«О, точно так, – говорит он. – Я никогда не действовал за спиной Майкла. Я считал, что должен и обязан давать ему всяческие советы ради пользы AC/DC. Мы никогда не действовали против друг друга. Хотя я настаиваю на том, что я запустил всю эту историю насчёт свести AC/DC с Маттом, но я ведь просто исполнял свои обязанности как член команды. Мы все вместе работали ради одной общей цели – поднять карьеру этой группы на вершину, туда, где они и должны были быть, как мы все считали.

В Нью-Йорке жил промоутер из Южной Африки Седрик Кушнер. Я с ним в то время дружил крепко. Седрик жил в роскошном жилом комплексе на Уэст-58, между Пятой и Шестой авеню. Клайв Калдер жил в Англии, но в 1978 году стал часто ездить в Нью-Йорк. Седрик вёл с ним переговоры по поводу совместного менеджмента группы. И Клайв часто останавливался у Седрика в квартире. Клайв и Седрик родились в Южной Африке, и это их связало. Я туда тоже приходил, и мы типа отрывались.

Майкл поселился в квартире примерно в квартале от Седрика, на Уэст-58, между Шестой и Седьмой. Майкл со своей женой Джули в 1978-м пару недель жили у меня».

Так что я спрашиваю Кушнера, в чьей квартире предположительно проживал Браунинг, дать свою версию событий.

***

Короткое время Седрик Кушнер был менеджером AC/DC совместно с Майклом Браунингом. Он сделал себе имя, устраивая концерты The Doobie Brothers, Fleetwood Mac и The Rolling Stones. Он до сих пор живёт в Нью-Йорке, сейчас занимается боксёрскими матчами. До нынешнего момента он никому ничего не рассказывал о работе с AC/DC.

Кушнер, который во всех книгах об AC/DC высмеивается – почти так же, как Майкл Кленфнер, – рассказал мне, что «с удовольствием обратил внимание» своего друга Клайва Калдера на AC/DC и «был крайне разочарован тем, что они от меня ушли». Без него, как он говорит, Калдер не познакомился бы с Майклом Браунингом.

«Майкл жил у меня, мы все сдружились. В то самое время группа напрягалась на Майкла, – говорит он. – Они хотели избавиться от этих отношений. А их пытался обаять Питер Менш. Не думаю, что группу с Маттом Ланжем свёл Майкл. Я думаю, что тот факт, что Клайв Калдер и Ралф Саймон были моими друзьями – а они представляли Матта, – создал крайне благоприятную ситуацию. Так у них появилась возможность проводить какое-то время вместе с Майклом. Это помогло укрепить связи».

Так считает ли он, что идея свести Матта Ланжа с AC/DC внезапно пришла в голову Браунинга?

«Нет. Что, он проснулся и сказал – ой, а мне хочется хорошего продюсера? Нет, нет».

Но он признаёт, «вполне возможно», Браунинг снял трубку, когда ему домой позвонил Малколм Янг, и тогда предложил Ланжа, что подтверждает слова Малколма.

Талер согласен: «Вполне возможно, даже, скорее всего, так и есть. Я просто не посвящён в детали того телефонного разговора Майкла и Малколма. История с этим телефонным звонком согласуется с тем, что я пытался сделать несколько месяцев».

Полагает ли Кушнер, что связь Калдера – Ланжа с AC/DC предшествовала этому телефонному разговору?

«Я полагаю, да».

Кушнер также говорит, что он никогда не предлагал Калдеру Ланжа в качестве продюсера AC/DC, несмотря даже на то, что делал бизнес с Браунингом. Почувствовав, что Менш ходит по кругу, австралиец вступил в деловые отношения с Кушнером, но власть его над группой из-за этого никак не укрепилась, а наоборот.

«Я не продумывал настолько далеко вперёд, потому что не предполагал, что Браунинг продержится так долго, – говорит Кушнер. – Все хотят приписать себе заслугу. Я – нет».

Был ли у него план забрать группу у слабеющего Браунинга?

«Я в таком направлении вообще не думал. Я думал о том, как вообще усилить моё присутствие в музыкальном бизнесе. Моя цель была только в том, чтобы стать более важным».

Кушнер, как Гринберг и Карсон, полностью подтверждает историю Талера и даже говорит, что скромный американский букинг-агент AC/DC лично представил его Калдеру. И через Калдера он познакомился с Ланжем и Саймоном. Однажды в Лондоне он отправился на ужин с Калдером и Саймоном.

«К концу ужина мне уже казалось, что я знаю этих мужиков сто лет».

Они так подружились, что Кушнер предложил им бесплатно жить в одной из двух его спален в квартире на Манхэттене – той самой квартире, где Браунинг, по его словам, ответил на звонок Малколма.

«Майкл у меня останавливался пару раз, – говорит Кушнер. – Мы с Клайвом дружили, и я его представил Майклу. Они потом заключили контракт на паблишинг. А менеджером Матта был Клайв, в общем когда мы все сели за стол переговоров, у Матта уже сложилась отличная репутация. Его не очень трудно было продавать. Atlantic тоже очень ратовал за то, чтоб Матт делал альбом. И Клайв, понятно. Матта это всё тоже заводило. Короче, ситуация хорошая».

Действительно ли Ланж жил с вами какое-то время?

«Нет».

Менеджмент AC/DC в виде Браунинга – Кушнера продлился полгода. Сегодня Браунинг называет это «ошибкой… деньги нужны были».

Эти двое не особо любят друг друга.

Браунинг говорит о Кушнере: «Он – просто ходячая ошибка во всём».

Кушнер со своей стороны вспоминает визит в студию Roundhouse в Лондоне, где AC/DC с Ланжем записывали Highway To Hell. Там ощутил «негатив». Талер вспоминает, что в студии в буквальном смысле было морозно, что тоже настроение не поднимало: «Я пошёл в репетиционный зал, где AC/DC сочиняли и репетировали. Там – холодно. Помещение не обогревалось, они грелись от керосинового обогревателя».

Мне стало совершенно ясно, что у Браунинга серьёзные проблемы, – говорит Кушнер. – Иногда понятно, что ты в беде, не нужно даже, чтоб кто-нибудь тебе об этом говорил».

Но Браунинг относит холодность AC/DC на счёт их антипатии к Кушнеру: «Группа даже знать о нём не хотела. Я назначил его вторым менеджером, но это не их кандидатура, соответственно, невзлюбили они его. В менеджменте есть свои взлёты и падения. Время было, конечно, трудное, продюсер поменялся… Я у них не самым любимчиком был в то время. Но именно Кушнер стал последней каплей. Это была ошибка».

«AC/DC эти для менеджера были тяжёлыми пассажирами, – признаётся Кушнер. – Простые и резкие. Делали что хотели. Сами хотели всем распоряжаться».

Но вот-вот они встретят равного.