Глава 24

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 24

В воскресенье 28 августа 1977 года 15-летняя поклонница Abba из Западной Германии Андреа Бухингер читала последний выпуск музыкального журнала «Bravo». В нем по недавно установившейся традиции были напечатаны фртографии каждого члена группы. Но на сей раз, читая статью, посвященную Фриде, Андреа вдруг непроизвольно вздрогнула. В статье рассказывалось о происхождении Фриды и о том, что ее отцом являлся некий Альфред Хаасе, считавшийся погибшим в конце войны. Альфредом Хаасе звали дядю девочки.

Андреа показала журнал матери, и ту чрезвычайно заинтриговало созвучие имен брата ее мужа и отца Фриды. Ей было также известно, что Альфред во время войны служил в Норвегии. Слишком много для простого совпадения. Она сняла телефонную трубку и позвонила своему деверю, который жил в Карлсруэ. Но именно в тот вечер телефонный аппарат в доме Хаасе вышел из строя. Альфред узнал новость от своего 30-летнего сына Петера, жившего неподалеку от своих родителей.

В 11 часов вечера Петер пришел домой к отцу. Альфред Хаасе, которому двумя днями ранее исполнилось 58 лет, был представительным джентльменом с седыми волосами и аккуратной бородкой. Ставший незадолго до этого дедом, он работал кондитером в крупной пищевой компании. В тот вечер в своей двухкомнатной квартире в Карлсруэ он вместе с женой смотрел по телевизору спортивные соревнования. Неожиданно в комнату ворвался его сын и сказал, что ему нужно срочно поговорить с ним наедине.

Как только за ними закрылась дверь, Петер сразу перешел к делу.

«Тебе ни о чем не говорит имя Сюнни Люнгетад?» t- спросил он его. Потрясенный Альфред, неожиданно услышавший это имя спустя столько лет, долго не мог вымолвить ни слова. «Так ты знал ее или нет?» — настаивал сын. «Откуда тебе известно это имя?» — с трудом выдавил он из себя. Это и было нужно Петеру: он получил ответ на свой вопрос. Петер развернул постер Abba из последнего выпуска «Bravo», ткнул пальцев в Фриду и сказал: «Поздравляю! Это твоя дочь».

У Альфреда голова пошла крутом. Он едва знал, кто такие Abba, и поэтому с изумлением рассматривал фотографию. «Анни-Фрид была очень похожа на свою мать, — вспоминает он. — Тот же лоб, те же волосы. Петер считает, что у нее мой нос и скулы».

Бурная радость сменилась растерянностью, когда Альфред подумал о том, что теперь ему придется рассказать жене Анне о романе с Сюнни. Он решил не откладывать выполнение этой не совсем приятной миссии. Войдя в комнату и указав на фотографию Фриды, он спросил у жены: «Что ты думаешь об этой девушке?» Анна, большая почитательница Abba, ответила, что она очень красива. «Небольшой сюрприз, — объявил Альфред. — Это моя дочь». Когда страсти улеглись, Анна посмотрела на ситуацию с философской точки зрения. «Я простила Альфреду эту измену, — сказала она спустя некоторое время. - Времена тогда были противоестественные, и, соответственно, люди совершали противоестественные поступки».

Когда Альфред, собравшись с духом, позвонил в стокгольмский офис Polar Music, Фрида поначалу отказалась с ним разговаривать: она была твердо убеждена в том, что ее отца нет в живых. «Я решила, что это звонит какой-то маньяк», —вспоминает она.

В середине 50-х тетка Фриды Оливия Лунде пыталась выяснить судьбу Альфреда Хаасе. «Мы узнали, что власти Западной Германии выплачивают 30 тысяч марок иностранкам-женщинам, имеющим детей от немецких солдат, —вспоминает она. — Я решила, что Анни- Фрид заслужила эти деньги». Приехав в отпуск в Западную Германию, Оливия с мужем обратились в полицию с просьбой отыскать человека по имени Альфред Хаасе, который мог быть отцом их племянницы, и им помогли. Когда они пришли к нему, дома находился только его маленький сын. Мальчик сообщил им, что его папа работает в страховом агентстве и в данный момент находится в служебной командировке. У четы Лунде не было ни времени, ни денег, чтобы оставаться в Западной Германии до возвращения Альфреда, поэтому они не смогли подтвердить свое предположение. Однако Оливия чувствовала, что это именно тот человек, который им нужен.

Следующей зимой она приехала в Балланген, деревню своего детства, которую покинула десятью годами ранее. Там ей случилось беседовать с женщиной, которая утверждала, что корабль, эвакуировавший немецких солдат из Нарвика, был потоплен союзниками. После этого Люнгстады прекратили поиски, но, поскольку неопровержимые доказательства гибели ее отца отсутствовали, Фрида в детстве часто мечтала встретиться с ним когда-нибудь. Со временем она утратила надежду и смирилась с тем, что никогда не увидит своего отца.

Прошло больше недели, прежде чем Фрида решилась поговорить с человеком, называвшим себя Альфредом Хаасе. «Здравствуй, моя девочка, это говорит твой отец», — услышала она голос на другом конце провода. Ее все еще терзали сомнения, но ему было известно то, что он мог знать, только имея какое-либо отношение к Баллангену и ее матери.

Было еще несколько телефонных разговоров, и каждый раз Фрида получала на свои вопросы вполне правдоподобные ответы и подробные рассказы. «Окончательно меня убедило то, что и у него, и у меня имелась одна и та же его фотография в военном мундире», — вспоминает Фрида. Она пригласила Хаасе в Стокгольм.

Бенни позвонил тетке Фриды Оливии, чтобы сообщить новость. Он попросил ее приехать, поскольку только она могла определить, настоящий ли это Альфред Хаасе. За два дня до прибытия Альфреда Оливия приехала в Лидинге, чтобы они могли подготовиться к встрече. Поскольку Хаасе говорил только по-немецки, а Фрида знала этот язык очень плохо, бывший член Hootenanny Singers Ханси Шварц был приглашен в качестве переводчика.

В пятницу 9 сентября, менее чем через две недели после того, как Андреа Бухингер прочла статью в «Bravo», самолет с Альфредом Хаасе приземлился в стокгольмском аэропорту Arlanda. Фрида слишком волновалась и не смогла поехать в аэропорт, так что встречать его пришлось Бенни и Оливии. Тем временем Фрида и Ханси ждали их дома.

Дабы не привлекать внимание публики, Альфреда встречали в зале VIP. «Это было похоже на операцию ЦРУ, - вспоминает фотограф «Bravo» Буби Хайлеманн, приехавший в аэропорт в надежде сфотографировать обнимающихся отца и дочь. — Самолет приземлился, двери открылись, несколько парней подхватили Альфреда, усадили его в автомобиль, а я остался ни с чем. Его «похитили» прямо из самолета».

Альфред не знал, кто его будет встречать, но, как только увидел

Оливию, воскликнул: «О, вы — сестра Сюнни!» Он никогда прежде не встречался с Оливией, но узнал ее по фотографии, которую ему показывала Сюнни.

Когда Бенни, Оливия и Альфред подъехали к вилле в Лидинге, Фрида стояла на ступеньках, ожидая их. Альфред нервничал не меньше ее, когда направлялся к ней с букетом роз. Они молча обнялись. По их щекам текли слезы. Спустя минуту Альфред прошептал: «Mein Gott, mein Gott, ist es wirklich!» («Боже мой, это происходит наяву!»). Немного успокоившись, Фрида приветствовала отца на ломаном немецком.

Затем последовал ужин. Для Альфреда настало время рассеять последние сомнения в том, что он действительно отец Фриды, а не мошенник, охотящийся за ее миллионами. Оливия положила на стол фотографии. Альфред не колеблясь показал: «Это Сюнни, а это ее мать».

«На обратной стороне одной из фотографий Сюнни Альфред, находясь в Баллангене, что-то написал, - вспоминает Оливия. — Мы сличили почерки. Они были идентичны. Никаких сомнений в том, что перед нами сидит отец Анни-Фрид, больше не оставалось. Мы не могли сдержать слез».

Отец и дочь сравнили указательные пальцы и большие пальцы ног, которые у Фриды сгибались не так, как у остальных представителей семейства Люнгстад. Все рассмеялись, когда выяснилось, у Альфреда Хаасе пальцы имеют точно такие же особенности.

Но еще оставались кое-какие вопросы. Так, Оливия не могла поверить, что он не знал о беременности Сюнни, когда покидал Норвегию. «Фрида вела себя довольно сдержанно по отношению к отцу, — вспоминает Ханси Шварц. — Она не понимала, почему он никогда не пытался выяснить ее судьбу. Между ними существовали определенные барьеры».

Фрида и Альфред проговорили до четырех часов утра, но необходимость участия в беседе переводчика существенно затрудняла ее. Некоторые вещи, о которых ей хотелось поговорить, были явно не для посторонних ушей. Фрида пообещала отцу, что обязательно выучит немецкий.

В субботу Фрида и Бенни отвезли Альфреда в Гамла Стан, исторический центр Стокгольма, откуда они уехали годом ранее. Они гуляли, обедали в ресторане и говорили, говорили, стараясь получше узнать друг друга.

Фрида и Альфред сфотографировались, и два снимка были отосланы в газету. На одном они идут по улице, глядя друг на друга с улыбкой. Второй представляет собой портрет крупным планом в полупрофиль -серьезные, задумчивые лица. На обеих фотографиях Фрида, без следа косметики, выглядит гораздо более уязвимой и эмоционально обнаженной, чем когда бы то ни было ранее. Куда-то делись величественная осанка, подозрительный взгляд, скорлупа, защищавшая от несчастий, выпадавших на ее долю. Осталась Анни-Фрид Люнгстад, маленькая девочка, ищущая себя, пытающаяся зацепиться за корни, от которых она была оторвана в раннем детстве. Когда трехдневный визит подошел к концу, Фрида отвезла отца в аэропорт. Оба сознавали сложность и щекотливость ситуации. «Да, мы немного узнали друг друга, — вспоминает Фрида. — Однако трудно обретать отца, когда тебе 32. Если бы я была подростком или ребенком — совсем другое дело. Я не могу любить его так, как любила бы, если бы он находился рядом со мной в период моего взросления».

Они договорились развивать свои отношения постепенно, шаг за шагом, звоня друг другу и обмениваясь письмами. Альфред пригласил всех навестить его в Карлсруэ. «Мне хотелось бы познакомиться с остальными членами семьи, — сказала Фрида, — но, если по какой-то причине нам не удастся подружиться, мы не будем принуждать себя». Затем состоялось трогательное прощание в Arlanda, и Альфред улетел обратно в Западную Германию.

Когда она наблюдала за тем, как самолет постепенно исчезает в облаках, ее обуревали самые противоречивые чувства. «Было ощущение, будто вернулось прошлое и захлестнуло меня, — говорила она в интервью.- Только теперь спало напряжение — реакция наступила ночью, когда я проплакала, лежа в постели, в течение нескольких часов». Ей потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этой новой ситуации. Спустя шесть месяцев Фрида назвала встречу с отцом самым важным событием всей своей жизни. «Все же в этом есть что-то нереальное: иметь отца, который вроде бы тебе и чужой».

Она еще больше прониклась ощущением, будто живет в некой мультипликационной версии реального мира. Обычные люди разыскивают своих пропавших родственников, прибегая к услугам частных детективов или же роясь в государственных архивах. Для Фриды это было столь же поверхностным и неуместным, как яркий западногерманский музыкальный журнал, который помог ей встретиться с отцом. Эта встреча лишь усугубила и без того сложную, почти неразрешимую проблему сохранения личности, ничем не связанной с публичным имиджем поп-звезды.

Сразу после возвращения отца в Западную Германию Фрида уехала вместе с Бьерном, Бенни и основными музыкантами группы на неделю в Кунгельв, неподалеку от Гетеборга, где находилась Bohus Studio. Они могли работать в этой роскошной студии круглосуточно, поскольку их жилые помещения располагались в том же самом здании. Агнета была не расположена к путешествиям и осталась в Стокгольме.

Поскольку треки аккомпанемента для всех песен нового альбома были готовы, они поехали в Кунгельв, главным образом, для того, чтобы сделать наложения на саундтрек фильма. Основные их усилия были посвящены сложному миксу «The Name Of The Game». Возник спор, какую песню следует выпустить в качестве первого сингла альбома. До начала работы в Bohus Studio в качестве лучшего кандидата рассматривалась выдержанная в «роковом» стиле «Hole In Your Soul». В самом деле, в Австралии RCA даже присвоила ей каталожный номер. Ее сочли прекрасным выбором для австралийского рынка: присущими ей энергичностью и непосредственностью «Hole In Your Soul» очень напоминала те первые синглы, которые обеспечили Abba прорыв на международную поп-сцену.

Решение Polar Music International выпустить вместо нее более сложную и утонченную «The Name Of The Game» не вызвало у руководства RCA большого энтузиазма. После безумного успеха тура в марте позиции Abba на австралийском рынке стремительно ослабевали. Такое развитие событий не поддавалось какому-либо рациональному объяснению, поскольку роман Австралии с группой продолжался, но тревожные признаки появились на горизонте сразу после тура, когда интерес к Abba был велик как никогда. Казалось бы, с учетом того, что шесть синглов Abba подряд достигли первой позиции в австралийских чартах, успех «Knowing Me, Knowing You» был гарантирован. Вместо этого сингл провалился, поднявшись лишь до девятого места.

Отчасти это, очевидно, было связано с тем, что «Knowing Me, Knowing You» уже в течение нескольких месяцев присутствовала на рынке в составе альбома «Arrival». Правда, это не помешало синглу возглавить британские чарты на пять недель примерно в то же самое время, но Джон Спэлдинг утверждает, что австралийский рынок имеет специфические особенности: «Это откровенно альбомный рынок. Я думаю, ребята быстро сообразили, что могут иметь все хиты, приобретая альбомы».

Когда «The Name Of The Game» вышла в конце октября, ее не было ни на одном альбоме. В Великобритании сингл через три недели после выхода достиг первой позиции и занимал ее в течение четырех недель. В соответствии с логикой «The Name Of The Game» должна была моментально возглавить австралийские чарты. Вместо этого сингл три месяца медленно поднимался до шестого места. Это была явная неудача для группы, имевшей в стране столько преданных поклонников.

Существует множество гипотез относительно снижения популярности Abba в Австралии. Некоторые полагают, будто с момента прорыва в 1975 году и до марта 1977 года Abba слишком много светились на публике. Стиг Андерсон, которому была хорошо известна поговорка, широко распространенная среди воротил шоу-бизнеса: «Никогда не мешайте им хотеть большего», — всегда боялся подобного развития событий. Если группа изо дня в день мозолит глаза, рано или поздно она неизбежно надоест.

Другие утверждают, что Abba проявляли недостаточную активность в период между окончанием тура и выходом «The Name Of The Game», а кроме того, эта песня совершенно не годилась для австралийского рынка. Премьера фильма, первоначально намеченная на август, сначала была отложена на октябрь, а затем на декабрь. Некоторые обозреватели считают, что с марта по декабрь прошло слишком много времени, чтобы можно было рассчитывать на большой успех фильма.

Ощущение, что быть фэном Abba «немодно», появилось во время тура. То, что аудитория Abba имела в своей основе семейный характер, отвратило от группы многих ее восторженных поклонников, а те средства массовой информации, которые усердно помогали Abba строить свою карьеру, теперь с тем же воодушевлением развенчивали вчерашних кумиров.

Примером тому служит влиятельный ведущий шоу «Countdown» Ян (Молли) Мелдрам. Во время пика аббамании он с гордостью заявлял, что роль его шоу заключается в популяризации группы в Австралии, и даже приезжал в Швецию для съемок документального фильма об Abba в сентябре 1976 года. К моменту выхода альбома «Super Trouper» в 1980 году его энтузиазм упал ниже нуля. Во время трансляции очередного выпуска «Countdown» он продемонстрировал обложку альбома, сказал, что «вышел очередной бездарный альбом Abba», и тут же швырнул ее через плечо.

«Многие взрослые люди, работавшие в музыкальной индустрии, действительно восхищались группой, - вспоминает австралийский музыкальный критик Гленн А. Бэйкер. — Но они не решались высказывать это восхищение, потому что основную массу фэнов Abba составляли подростки. Ни один взрослый с претензиями на обладание вкусом не признался бы в любви к «детской» группе».

Песня вроде «The Name Of The Game» была заранее обречена на провал. Для подростков и взрослых, предпочитавших незамысловатые мелодии, свойственные более раннему творчеству группы, она была слишком сложна, а остальные меломаны проигнорировали эту интересную, неординарную песню только потому, что в принципе отвергали Abba.

Вышедший в Австралии в январе 1978 года новый альбом поднялся до четвертого места. После трех подряд альбомов номер один с рекордными объемами продаж это было ниже всяких ожиданий и свидетельствовало о том, что Abba утратили позиции также и на альбомном рынке. Хотя ни синглы, ни альбомы группы, пока они были вместе, больше никогда не возглавляли австралийские чарты, в Тор 10 они появлялись регулярно. Но времена, когда Abba привлекали внимание целой нации, ушли безвозвратно.

В ноябре 1977 года Abba неожиданно отказались от своего решения отложить выпуск нового альбома. Дата его выхода в Скандинавии была назначена на 12 декабря, хотя всему остальному миру пришлось ждать его появления в музыкальных магазинах до начала 1978 года.

Это стало возможным благодаря тому, что Агнета вдруг почувствовала себя способной работать в студии дольше обычного. Кроме того, они приобрели больше студийного времени, нежели собирались. Когда первоначально запланированная серия сеансов записи завершилась, Marcus Music Studios отказала группе в дальнейших услугах, хотя они рассчитывали продолжить работу именно там, и последние несколько месяцев им пришлось скитаться по разным местам, поскольку их собственная студия еще не была готова.

Решение ускорить выпуск альбома породило еще одну проблему материально-технического характера: необходимо было за короткое время найти достаточное количество заводов по изготовлению пластинок, чтобы удовлетворить спрос музыкальных магазинов. До появления Abba на шведской музыкальной сцене редко кто из исполнителей продавал больше 50 тысяч копий альбома, и это считалось из ряда вон выходящим событием. Каждый очередной альбом Abba устанавливал новый рекорд. Объем продаж предыдущего альбома «Arrival» составил беспрецедентные 740 тысяч копий. «Полное удовлетворение спроса на пластинки — было нашим девизом, — поясняет Берка Бергквист. — И мы всегда удовлетворяли этот спрос полностью».

Для производства требуемого количества копий альбома были задействованы четыре завода по производству пластинок, расположенные в зоне большого Стокгольма. Правда, спешка имела некоторые негативные последствия: большое число альбомов, отправленных в музыкальные магазины, имели на обеих своих сторонах песни первой стороны.

Альбом получил название «АВВА — The Album», соответствовавшее названию фильма — «ABBA- The Movie». Потребовалось некоторое время для того, чтобы прийти к этому прозаичному, но очень удачному решению. Сначала Abba и руководство Polar Music International подумывали о таком варианте, как «Thank You For The Music» в качестве названия и для альбома, и для фильма. Были даже планы сделать двойной альбом, добавив диск с живыми записями тура.

Несмотря на свое название, «АВВА — The Album» был в меньшей степени проникнут «альбомным» духом, нежели любой из предыдущих альбомов начиная с «Ring Ring». Создавалось впечатление, будто он состоит из отдельных фрагментов, мало чем связанных между собой. Хотя Abba всегда гордились своей разносторонностью, «Arrival», например, объединяет в единое целое, чистое, ясное звучание.

Песни с первой стороны «АВВА — The Album» отличаются крайней разнородностью: «Eagle» выдержана в стиле «ныо-эйдж», «Take A Chance On Ме» - легкий, энергичный поп-номер, в «One Man, One Woman» слышатся модуляции софт-рока, в то время как «The Name Of The Game» представляет собой евро-калифорнийский эксперимент. Эти замечательные сами по себе треки во многих отношениях звучат так, как будто их исполняют четыре разные группы. Единственное, что их связывает, — блистательные голоса Агнеты и Фриды, указывающие на очевидное, но зачастую упускающие из виду правду о музыке группы.

«Когда вы говорите о том, что включает в себя понятие «звук Abba», то непременно упоминаете мелодий, аранжировки, вклад Майкла и тому подобное, — рассуждал впоследствии Бенни. — Но замените Агнету и Фриду двумя другими девушками, и от «звука Abba» ничего не останется. Просто их голоса являются самым важным компонентом всей звуковой структуры». На «АВВА — The Album», возможно, в большей степени, чем на любом другом альбоме, именно вокал, наряду с партиями клавишных Бенни, свидетельствует о том, что все его песни принадлежат одной и той же группе.

Разнородность альбома усугубилась включением в него трех песен мини-мюзикла, завершающих вторую сторону. Создавалось впечатление, будто альбом завершается после шестой песни, а эти три номера добавлены в качестве бонус-треков. В них ощущается иная продюсерская эстетика, что, очевидно, связано со стремлением придать им звучание сценической записи.

По крайней мере однажды желание Бьерна и Бенни отшлифовать звук имело пагубное влияние на конечный результат. Живая версия «I Wonder (Departure)» была записана для второй стороны сингла «The Name Of The Game». Соло на фортепьяно, которое не исполнялось на сцене, даже не записывалось на многодорожечный магнитофон, а было наложено в стадии микширования, поскольку группа спешила выпустить сингл. По словам Майкла Третова, за всю карьеру Abba это был единственный подобный случай. Легкая шероховатость способствовала более теплому, более искреннему звучанию по сравнению со слишком совершенной студийной интерпретацией.

В целом песни мини-мюзикла придавали «АВВА — The Album» некоторую тяжесть и уводили его в сторону от традиционной поп-музыки, которая лучше всего удавалась группе. «Я понимаю, почему многие считают «The Album» трудным для восприятия, — соглашалась Агнета. — Этот мини-мюзикл был хорош на сцене, но не в записи».

То ли потому, что альбом вышел незадолго до Рождества, то ли в силу его сложности, из 760 ООО копий, поступивших в музыкальные магазины Скандинавии, 100 тысяч оставались непроданными в течение нескольких месяцев. Хотя он и провел на вершине чартов четыре недели, многие сочли его «неудачей». «Мы все же продали 660 тысяч копий, — удивлялся Бьерн. — Разве это неудача?» Оставшиеся копии в конечном итоге нашли своего покупателя, пусть даже некоторым владельцам магазинов пришлось существенно снизить цену, чтобы разгрузить полки.

Завершив свою работу над альбомом, Агнета уединилась дома в ожидании родов. Они ожидались в ноябре, но, как и в случае с Линдой. Агнета переходила несколько недель, что лишь добавило напряжения в ее полную стрессов жизнь. Схватки начались в три часа ночи в воскресенье 4 декабря. Спустя 18 часов, в 20.45, она произвела на свет мальчика весом восемь фунтов пять унций. Как и почти пять лет назад, это были продолжительные и трудные роды, и все это время Агнета сильно страдала от боли. Это не помешало Бьерну воспользоваться кинокамерой Super 8. «Звук тоже записался, — радовался он. — Я снял Агнету во время схваток и затем мальчика, сидящего покачиваясь на ее животе. А также Линду, в восторге носящуюся по дому. Замечательные кадры!»

Однако во время самих родов он отложил камеру в сторону. «В этот момент я должен был заниматься другими делами», — объяснил он.

Несмотря на мучения, Агнета была на седьмом небе. Встал вопрос, как назвать мальчика. Линда предложила Петер или Фредерик. В конце концов, ее родители остановились на варианте Петер Кристиан.

Бьерн и Агнета хотели во что бы то ни стало избежать того безумия, которое последовало за рождением Линды. На сей раз они пригласили одного фотографа, чтобы потом отдать снимки любому, кто пожелает опубликовать их. Этим счастливцем оказался ветеран Бенгт X. Мальмквист, неоднократно работавший с Abba. Среди его наиболее известных работ обложка альбома «Ring Ring», а также классическая парковая скамейка, украшающая обложку альбома «Greatest Hits».

В течение трех дней после рождения Кристиана Мальмквист ждал звонка. За 20 минут он сделал 70 цветных и черно-белых снимков Бьерна, Агнеты и Кристиана во всех мыслимых позах и комбинациях. Этот краткосрочный сеанс в больничной палате принес ему самый большой гонорар за всю его карьеру. «Я заработал на этих фотографиях 125 ООО крон (16 250 английских фунтов)», — вспоминает Мальмквист.

15 декабря, когда Бьерн и Агнета знакомились с новым членом своей семьи, Стиг Андерсон отправился в Сидней на мировую премьеру «АВВА — The Movie». 26 декабря он, уже вместе со всеми членами Abba, присутствовал на шведской премьере фильма в Стокгольме.

Отзывы о фильме были весьма разноречивы, и многие не знали, как относиться к «АВВА — The Movie» — как к длинному рекламному ролику группы, или как к памятной кинокартине. Сюжет об «охоте за интервью» подвергся единодушной критике, но по крайней мере один обозреватель сказал о том, что публика воспринимает его по-разному. Если взрослых Эшли утомлял довольно быстро, то юные зрители явно сочувствовали его попыткам добраться до их кумиров. «Это было очень мудро — сделать нас таинственными и недоступными, каковыми мы являлись для этого репортера», — сказал Бьерн много лет спустя.

Многие обозреватели также отметили, что большое внимание в фильме уделено заднице Агнеты, что повлекло за собой дальнейшие спекуляции по поводу этой части ее тела. «Что, у них в Австралии нет задниц?» — Спрашивает в фильме раздраженная певица, не догадываясь о том, в какой степени это будет способствовать ажиотажу в средствах массовой информации вокруг этой темы. «Я понятия не имела, что они так много снимают ее- говорила она впоследствии. — Клянусь, с моей стороны не было никакого умысла. Я не возражаю, если ее находят сексуальной, но интерес к моей заднице в Австралии и Великобритании принял какой-то нездоровый характер. Все хорошо в меру, но когда в Англии устраивают конкурсы на задницу, лучшую чем у меня, — это уже откровенная глупость».

Бюджет фильма составил в конечном итоге 5 миллионов крон (625 тысячи английских фунтов) — весьма значительная сумма для шведского кинопроизводства в ту эпоху. Права на его демонстрацию были проданы скандинавским странам, Западной Германии, Бельгии, Голандии и Израилю, тогда как компания Warner Brothers приобрела права на показ фильма во всем остальном мире за исключением Австралии и Новой Зеландии.

Каковы бы ни были последующие доходы компаний, которые приобрели лицензии, Polar Music International и Reg Grundy Productions быстро окупили свои вложения. В целом фильм можно рассматривать как успех, особенно на фоне провалов, которыми изобилует история рок-фильмов. Спустя год после премьеры его посмотрели свыше пяти миллионов человек — и это до проката в Северной Америке.

Роберт Хьюз позже говорил, что гонорар за его роль в «АВВА — The Movie» мог быть и повыше. «Я получил за фильм совсем немного, — сказал он в 1993 году. — Мне ничего не досталось от лицензионного проката. За каждую неделю съемок мне платили зарплату — и это все... У нас возник спор по поводу контракта, который никто не может отыскать».

Австралийская публика восприняла фильм со сдержанным энтузиазмом. В информационном бюллетене фэн-клуба Abba спустя несколько месяцев после премьеры сообщалось, что «АВВА — The Movie» был назван в Австралии «довольно успешным». Это означает, что фильм оказался успешным, но не до такой степени, как на то надеялись продюсеры. Удручающе низкие кассовые сборы были зримым доказательством падения популярности Abba.

Члены группы в основном остались довольны фильмом, хотя Бенни и заявил после премьеры: «Мне не нравится, когда я вижу себя на экране». Роль публичной фигуры привлекала его все меньше и меньше.

1977 год завершился премьерой фильма. Этот сумасшедший для Abba год был отмечен масштабным туром, массовой истерией, рядом хитов — включая их первый сингл номер один в чартах США, новым альбомом и фильмом. Тем не менее самым важным для них оставалась их повседневная жизнь в Стокгольме.

Для Агнеты главным приоритетом являлось ее материнство. В «АВВА — The Movie» ее чрезвычайно умиляли дети, пытавшиеся выразить словами свое восхищение Abba: «Когда у тебя имеются собственные дети, очень забавно наблюдать подобные сцены». Позже Агнета назвала рождение Кристиана «самым важным событием 1977 года».

«Я не устала от Abba, но чувствую, что сейчас необходимо воздержаться от активной деятельности. Мне нужно время, чтобы вновь ощутить себя собой, а не только четвертью Abba»,- говорила она.

Агнета размышляла о том, как трудно быть международной звездой. «Я стала гораздо сдержаннее в последнее время, поскольку люди npи общении со мной выглядят немного испуганными. Вероятно, это происходит из-за всех этих статей о грандиозном успехе, огромных деньгах и тому подобном. Какое это будет облегчение скрыться от публики после выхода альбома и фильма! Это то, что мне сейчас очень нужно».

Весь январь и первые недели февраля 1978 года Abba, по большей части, отдыхали. Опыт с «The Girl With The Golden Hair» еще более обострил интерес Бьерна и Бенни к жанру мюзикла, и они подумывали о создании полномасштабной постановки. Но поскольку им никак не приходила на ум подходящая идея, они решили пока отказаться от этой затеи.

В то время как Агнета посвящала все свое время сыну, остальные трое членов Abba отправились вместе со Стигом на фестиваль MIDEM в Канны для раскрутки фильма и альбома. На пресс-конференции им задавали, по их мнению, самые глупые вопросы за всю историю группы, среди которых были такие перлы, как «Вы любите музыку?» и «Как сделать хит?» Фриду это настолько разозлило, что она поднялась и сошла с подиума.

В середине февраля группа уехала в Лондон рекламировать альбом и принять участие в премьере фильма. Из рук принцессы Маргарет они получили ежегодный приз Карла Алана — второй раз подряд. Примерно тогда же вышел второй сингл с «АВВА -The Album». «Take А Chance On Me» быстро стала седьмым номером один в Великобритании. Если бы «Money, Money, Money» не застряла в свое время на третьей позиции, это был бы седьмой номер один подряд.

Хотя Бенни, вне всякого сомнения, являлся музыкальным двигателем Abba, следует помнить о том, что между ним и Бьерном никогда не было строгого распределения ролей в сочинении музыки и текстов. «В некоторых ранних вещах Abba я могу безошибочно узнать мелодию, написанную Бьерном»,-утверждает бывший член Hootenanny Singers» Тони Рут.

По его собственному признанию, со временем Бьерн генерировал все меньше и меньше музыкальных идей, однако не следует недооценивать его роль редактора мелодий, исходивших от Бенни. Партнеры всегда придерживались прагматического подхода: неважно, кто предложил идею, имеет значение только конечный результат.

«Когда у кого-то из нас рождалась мелодия, которая у другого вызывала сомнение, — вспоминает Бьерн, — мы играли ее снова, снова и снова, до полного изнеможения. В конце концов, мы от нее либо отказывались, либо записывали. То же самое происходило и с текстами. Помню, Бенни не очень нравился текст «Take A Chance On Me» — «We could go dancing, we could go walking» («Мы могли бы потанцевать, мы могли бы прогуляться»), — но в конечном итоге он его одобрил».

После двухдневного рекламного визита в Западную Германию, последовавшего за посещением Лондона, Abba вернулись в Швецию. Сразу после возвращения Бьерн и Бенни попробовали сочинять материал для шестого альбома группы, но не смогли придумать ничего нового. В середине марта они начали записывать трек аккомпанемента для песни с причудливым рабочим названием «Dr. Claus von Hamlet». Это была попытка создать рок-песню на основе фолк-мелодии, которую они сочинили несколькими годами ранее.

Но достигнуть желаемого результата им не удалось, и они забраковали трек. Это было дурное предзнаменование. Если при создании предыдущих альбомов главным препятствием для Бьерна и Бенни являлся дефицит времени, то на сей раз перед ними встала куда более серьезная проблема: авторский кризис.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.