Александр Гегелло

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Александр Гегелло

А.И. Гегелло

Александр Иванович Гегелло (1891–1965) – один из ведущих мастеров советского зодчества, ленинградской архитектурной школы, практик, теоретик, ученый, педагог, инженер и художник. Подобно многим современникам он был универсалом, специалистом широкого диапазона, и это сближало его с крупнейшими деятелями культуры эпохи, чье творчество также не укладывается в рамки их основных профессий. Этот универсализм решительно отличался от поисков мастеров серебряного века и основывался на твердо осознанном стремлении преобразовать жизнь на более гуманных началах с помощью архитектуры, поэзии, музыки, живописи… Эти люди страстно мечтали создать новую культуру, на деле, а не на словах «конструировать» жизнь, меняя сознание людей, общества. Служение стране было для них программным. Характерно, что многие живописцы успешно работали в архитектуре (В.Е. Татлин, К.С. Малевич, А.М. Родченко…), а зодчие не менее успешно проявили себя в изобразительном искусстве и других областях творчества. И все они стремились создать новый стиль во всем – в одежде, посуде, мебели, прикладном искусстве, тем самым утверждая единство культуры, в большой степени утраченное в XVIII–XIX веках. Это и было тяготением к подлинному синтезу искусств. Гегелло был одним из деятельных творцов новой архитектуры России, уже в 1920-х годах получившей международное признание. Это поразительно, если учесть трудные годы интервенции и Гражданской войны, слабость технической базы и общую отсталость страны. Но дело в том, что вынужденное прекращение строительных работ не означало упадка архитектурной мысли, в труднейших условиях голода и холода рождались, быть может, самые гениальные, хотя и не осуществимые в то время замыслы. В конечном итоге они послужили основой для дальнейших поисков и открытий. И быть может, самое ценное из опыта первых лет новой архитектуры – это появление художника-творца нового типа. Таким и был А.И. Гегелло.

Александр Иванович родился 23 июля 1891 года в Екатеринославе в семье земского врача. В годы обучения в гимназии он с увлечением занимался рисунком и живописью. После смерти отца Александр с матерью в 1910 году приехали в Петербург. Он не смог сразу поступить в Академию художеств и стал студентом Института гражданских инженеров, одновременно с прежним увлечением занимаясь рисунком и живописью у видных петербургских художников, а для заработка работая помощником архитектора в Комиссии по народному образованию Петроградской городской думы (1911 г.). Так началась его более чем полувековая деятельность в области архитектуры и строительства. В то же время он увлеченно изучал историческое наследие – именно так, сочетая практику с историей и теорией, Гегелло работал всю жизнь. Большое значение для его творческого развития и приобретения практических навыков имело знакомство с академиком архитектуры И.А. Фоминым, он стал его помощником в преподавательской работе и на стройках Фомина предреволюционной поры. В 1920 году Гегелло, уже будучи опытным строителем, окончил Институт гражданских инженеров (надо сказать, что столь долгое обучение в его стенах было связано с перерывами, вызванными революцией и Гражданской войной) и поступил наконец на архитектурное отделение Академии художеств, справедливо полагая, что архитектура – это искусство, а не просто проектирование и строительство. Эту мысль он повторял всю жизнь и стремился подтверждать на собственной практике. В 1922 году Александр Иванович уже зрелым и сформировавшимся мастером окончил Академию художеств. С тех пор вся его творческая деятельность до 1950 года (до переезда в Москву) неотделима от сложного и противоречивого процесса развития ленинградской архитектурной школы.

Баня на Чкаловском проспекте, д. 12

В 1920—1940-х годах Гегелло выполнил более 300 проектов – это один из самых плодовитых зодчих нашего города (в хорошем смысле слова). Из этого наследия, включающего, в частности, множество конкурсных проектов, было осуществлено более 100 – по подсчетам самого архитектора. Многие из них были реализованы совместно с другими архитекторами. Гегелло любил и умел работать в творческих коллективах, уважая индивидуальные особенности своих соавторов, среди которых было немало видных архитекторов. Насколько известно, в коллективах, возглавляемых А.И. Гегелло, всегда царил дух товарищества и согласия. Среди его соавторов и коллег были Н.А. Троцкий, А.А. Оль, А.С. Никольский, Г.А. Симонов, Д.Л. Кричевский, Л.С. Косвен, Н.М. Уствольская и многие другие, столь же увлеченные люди. В 1935 году он организовал Ленинградский филиал Академии архитектуры СССР, а в 1950-м стал ее вице-президентом.

Творчество Гегелло отличает поразительная масштабность архитектурного мышления и подлинно государственный подход к архитектуре.

Каждый значительный проект мастера был результатом большого и долгого труда на основе вариантов, порой этих вариантов было множество. Александр Иванович весьма критически относился к себе, хотя и знал цену своему дарованию и опыту.

Успехи нашей архитектуры 1920—1930-х годов, в том числе и работы Гегелло, были отмечены очень многими видными деятелями культуры Запада. Новая архитектура рождалась в острой полемике, борьбе группировок. Некоторые проекты коллег Гегелло были откровенно утопичны, далеки от нужд времени. Гегелло сочетал трезвость мышления и практичность, свои взгляды он отстаивал конкретной практикой, стремясь к синтезу искусств, эстетизации конструкций, для него было характерно новое, более творческое отношение к ордерной системе и к классическому наследию в целом – он очень чутко ощущал пульс времени.

Гегелло чрезвычайно высоко ставил роль инженеров-новаторов. Инженер стал главной фигурой на стройке, полноправным соавтором архитектора. Таким был, например, В.Ф. Райлян.

Для Гегелло не было главных и второстепенных построек, к любому проекту он относился с полной ответственностью. В 1922 году он занимался перестройкой мастерских Горного института (совместно с Ф.А. Корзухиным), в 1926 году строил больницу в Вышнем Волочке (с Г.А. Симоновым и Д.Л. Кричевским).

В 1925 году совместно с А.С. Никольским, Г.А. Симоновым и Д.Л. Кричевским он построил жилой комплекс, вошедший в историю архитектуры как Серафимовский участок (пр. Стачек, 29, 31 и 33). Это было началом массового жилищного строительства в Ленинграде, попыткой создания квартала с двором-садом и площадками для детей. Здания небольшой высоты – они свободно расположены на участке. В структуру комплекса было органично включено озеленение – отныне обязательная принадлежность архитектуры. Гегелло и его коллеги мечтали, конечно, о большем. Их чрезвычайно увлекали идеи создания «городов-садов», вовсе не утопичные и впоследствии получившие воплощение во многих проектах. Здания на проспекте Стачек отличаются строгостью и ясностью форм, чистотой облика.

Гегелло и Кричевский активно участвовали в формировании целой ансамблевой системы, в которую вошли реконструированная Нарвская площадь (Стачек) и новая Кировская площадь. Здесь был создан принципиально новый общественный центр, не имевший аналогов в дореволюционном Петербурге. До революции у Нарвских ворот начинался рабочий промышленный район – одна из самых неблагоустроенных окраин города, еще в 1910 году признанная специально созданной комиссией непригодной для жилья из-за антисанитарных условий. Здесь была самая высокая смертность за все время существования города.

Вдоль переулка Крылова близ Нарвских ворот оставался незастроенным участок длиной около 500 м. В 1925 году состоялся закрытый конкурс на проект домов для рабочих. Ни один из них не был принят, что говорило о высоких требованиях к авторам. После второго конкурса был утвержден новый проект А.И. Гегелло и его единомышленников – архитекторов А.С. Никольского и Г.А. Симонова. Кстати, для того времени было чрезвычайно характерно подобное объединение в небольшие творческие группы. Авторы принятого проекта изучили зарубежный опыт, обобщили все лучшее, что было в других предложениях. Так, в 1925–1927 годах появилась первая советская улица с 15 жилыми домами для рабочих. Ее назвали Тракторной в память о выпуске первых тракторов на заводе «Красный путиловец». Здесь много творческих находок: улица длиной 300 м, слегка расширяясь в начале, вливается в площадь Стачек, что нельзя не признать удачным приемом. В начале улицы – два дома, соединенные полуарками. Они отодвинуты от красной линии. В перспективе виден торец одного из четырех зданий, образующих небольшую площадь. Чрезвычайно интересен прием объединения домов в единый комплекс с помощью арок и полуарок. Вряд ли кому-нибудь сегодня приходит в голову мысль о необходимости каких-либо декоративных украшений – они здесь совершенно не нужны, настолько хороши эти 3—4-этажные строгие дома с закругленными в плане лестничными клетками, балконами, тягами и козырьками – этих простых, но точно найденных элементов вполне достаточно для придания домам новой характерности. 15 домов стоят не вплотную друг к другу, как в годы эклектики, когда создавались улицы-коридоры, а с разрывами, что позволило включить в пространственную композицию скверы и отдельные деревья. Здесь много света и воздуха в отличие от старых дворов-колодцев. Эта архитектура гуманистична, красота здесь связана с экономичностью, что также было очень немаловажно в то время. Так начиналось массовое строительство на бывших окраинах, которые постепенно переставали быть таковыми и органично включались в ткань города. Кроме того, рождалась принципиально новая эстетика, не поняв которую невозможно разобраться во многих явлениях архитектуры не только Ленинграда, но и вообще всего нашего столетия. Можно, конечно, по-разному относиться к поискам и свершениям архитекторов той поры, но стоит прислушаться к голосу выдающегося многопланового художника (и архитектора) того поколения, лично знавшего этих зодчих и сотрудничавшего с ними, – А.Н. Самохвалова: «Мы с великой верой обращались к творению нового искусства революции. Может быть, пока только к накоплению сил и опыта. Может быть, мы ошибались в чем-то, но вера в будущее нашего революционного искусства была всегда с нами. Мы верили, что общими усилиями, опираясь на опыт мастеров, создадим будущее искусство». Что ж, художник оказался прав. Прошло уже много лет, и Тракторная улица является памятником архитектуры, взятым под государственную охрану. Многие произведения Александра Ивановича Гегелло признаны памятниками архитектуры.

Тракторная улица

Имеет смысл сравнить Тракторную улицу с характерными улицами второй половины XIX века, с их домами-ящиками, которые возмущали Куприна и Шаляпина своей претенциозностью. Декор, густо покрывающий фасады домов, мог бы быть любым, он не всегда органичен, и некоторые из этих улиц старого города похожи на коридоры в коммунальных квартирах. Это говорится не в упрек старым мастерам, а лишь для того, чтобы подчеркнуть явные минусы градостроения во второй половине XIX века Гегелло и его коллеги гораздо более лаконичными средствами создали не просто улицу, а достойную человека среду. Это две разные и даже противоположные эстетические позиции, и каждый житель города волен выбирать то, что ему ближе.

Застройка новой улицы была лишь началом преобразования бывшей окраины. В том же 1925 году состоялся закрытый конкурс на проект рабочих Домов культуры, в том числе Московско-Нарвского на площади Стачек. 24 июля он был торжественно заложен. Однако этому долгожданному событию предшествовали проекты перепланировки Нарвской площади, выполненные в 1919 году в мастерской И.А. Фомина и в 1923 г. Л.А. Ильиным, который мыслил реконструкцию как создание системы из двух площадей – Нарвской и Кировской, соединенных улицей (пр. Стачек). Уже тогда была намечена территория будущего общественного центра с Дворцом рабочих, но Гражданская война и разруха отодвинули реализацию этих планов. Предложение Ильина стало основой проекта, в результате которого была создана первая новая площадь советского времени в нашем городе и одна из первых в стране. Говоря о Гегелло, приходится часто употреблять слова «первый», «впервые».

Работа над проектом была очень непростой – предстояло построить здание нового типа. Были, конечно, в Петербурге и стране Народные дома, сыгравшие определенную роль в приобщении рабочих к знаниям, но все-таки в этих учреждениях преобладали просветительские и развлекательные функции. Дворцы культуры были рассчитаны на творческое, активное отношение к жизни, культуре, они стали творческими лабораториями для тысяч людей. Трудности для проектантов заключались в необходимости найти образ нового общественного здания, отличного и от Народного дома, и от традиционного театра. Долго искали форму, объемно-планировочную структуру. После проведенного конкурса руководство города решило взять за основу проект известного еще в Петербурге архитектора А.И. Дмитриева и вариант, разработанный Гегелло. В 1926 г. определился авторский коллектив: А.И. Гегелло, его постоянный соавтор, трудолюбивый и талантливый Д.Л. Кричевский, инженер-конструктор В.Ф. Райлян и его помощники Е.И. Герасименко и С.К. Шаблинский. Работа была хорошо организована, и 7 ноября 1927 г. состоялось торжественное открытие Дворца, да, именно Дворца, каким он представляется и сегодня. Он был задуман и осуществлен как своеобразный памятник Октябрьской революции. Дворец получил имя А.М. Горького.

Дворец культуры имени А.М. Горького

Конечно, в создании образного и объемно-планировочного решения здания, как и при проектировании Тракторной улицы, сказалось творческое осмысление передового зарубежного опыта, традиций отечественной архитектуры, но Дворец не стал ни эклектичным, ни подражательным, это новаторское сооружение, не имеющее аналогов в Ленинграде. Основа композиции – объем театрального зала на 2 тыс. мест – снаружи он выглядит гигантским стеклянным витражом, расчлененным ребрами-пилонами. Этот основной центральный объем фланкирован высокими башенными объемами лестничных клеток, от которых, словно крылья, отходят объемы той же высоты, что и основной фасад, – в них помещения для кружковой работы. Фасад покрыт цементной штукатуркой, он отличается замечательной компактностью, согласованностью всех частей и какой-то жизнеутверждающей силой. Здание монументально, но не помпезно, оно притягивает, словно приглашает войти в него. В полном соответствии с обликом здания его интерьеры, образующие единое целостное пространство, в них та же строгость и высокий вкус. Театральный зал решен в форме сектора с примыкающей сценой-эстрадой. Предусмотрен дневной свет на случаи массовых мероприятий. Во Дворце множество помещений: кинозал, клубные комнаты, библиотека, лекторий… Стены из кирпича, междуэтажные перекрытия из железобетона. В 1931 году авторы Дворца тактично пристроили к центральному вестибюлю помещение для касс. Лаконичность и благородная простота – таковы основные качества Дворца. В каком стиле он построен? Конечно, в стиле конструктивизма – ведущего стиля той поры, но не примитивно-упрощенного, а по-своему классического, с симметричной композицией. Здание как-то сразу оценили и полюбили. В 1928–1929 годах здесь выступал В. Маяковский – «художественный стержень нового искусства», по очень удачному определению историка и теоретика архитектуры С.О. Хан-Магомедова. Впервые увидев здание, поэт долго смотрел на него: «И я непременно буду выступать здесь». Поэт увидел в нем выражение своих эстетических идеалов: «Впервые не из Франции, а из России прилетело новое слово искусства – конструктивизм. Конструктивизм, понимающий формальную работу художника только как инженерию, нужную для оформления всей нашей практической жизни». Знаменательные слова! И поэт, и архитектор призывали прежде всего к разумной организации всей жизни.

Здание Дворца культуры имени А.М. Горького было высоко оценено не только у нас в стране. Этот первый общественный центр нового типа получил мировое признание. В 1937 году Александру Ивановичу Гегелло присудили почетный диплом Гран-при на Всемирной выставке в Париже. Был тронут и тот, чье имя получил Дворец, – Горький, увидевший в нем воплощение своих давних надежд. Его слова высечены на мемориальной доске на фасаде здания.

Позднее, с удовольствием вспоминая работу по проектированию и строительству Дворца культуры, Гегелло рассказывал: «Мы, архитекторы, не просто вели так называемый авторский надзор, но вместе с производителем работ, талантливым ленинградским инженером В.Ф. Райляном, вместе с нашими конструкторами, сметчиками, сантехниками боролись за лучшее решение любого вопроса конструкций, материалов, оборудования, отделки, качества, стоимости, сроков строительства». Это очень важные слова. Кстати, Гегелло тогда же, в процессе строительных работ, оценил молодого тогда строителя В.В. Хазанова, ставшего впоследствии видным архитектором. Читатели убедятся в этом, прочитав очерк о нем в этой книге. Гегелло был проницательным человеком – все, о ком он сказал добрые слова, впоследствии оправдали его надежды.

После войны была проведена реконструкция Дворца культуры имени А.М. Горького (в основном спортивного зала).

Одновременно с Московско-Нарвским дворцом рабочих 24 июля 1925 года был заложен аналогичного назначения дворец на Выборгской стороне. Однако здесь характер проектных работ был совершенно иным. Дело в том, что в Ломанском переулке (ныне – ул. Комиссара Смирнова, 15), где предполагалось создать Выборгский Дворец культуры, в 1913–1916 годах по проекту архитекторов А.И. Зазерского и В.В. Старостина был построен кооперативный дом с курдонером. Его-то основательно и перестроили Гегелло и Кричевский в те же годы. Он был торжественно открыт 7 ноября 1927 года. Конечно, композиционное значение Выборгского Дворца культуры трудно сравнивать с главной ролью Дворца культуры имени А.М. Горького на площади Стачек, где он не только стал композиционным центром, но и усилил значение Нарвских ворот в осевой линии по проспекту Стачек. Но планировка Выборгского Дворца чрезвычайно выразительна – здесь множество помещений, включая большой театральный зал. В 1970-е годы осуществлена реконструкция здания.

В этой работе Гегелло и Кричевский столкнулись со сложными планировочными задачами. Александр Иванович говорил: «Во всех случаях мне казалось, что сложная функциональная сторона сооружения и кажущаяся простой и незначительной идейно-художественная сторона их одинаково важны. И я всегда пытался решать их одновременно, в неразрывном единстве всех сторон. Неразрывное единство материального и духовного не вырывает архитектуру из среды других искусств, а, наоборот, придает ей дополнительные качества, которые увеличивают силу ее воздействия на человека, ее жизненное значение и предъявляют к архитекторам повышенные требования». Добавим, что повышенные требования Гегелло предъявлял прежде всего к самому себе, и результатом работы над Выборгским Дворцом культуры было то, что многие годы это уютное, гостеприимное здание было главным очагом культуры самого большого района города, вторым родным домом для очень многих.

В 1930 году по проекту Гегелло и Кричевского был построен Дом технической учебы – на юго-восточной границе участка Дворца культуры имени А.М. Горького, вдоль Ново-Сивковской улицы (ныне – ул. Ивана Черных). Это 4—5-этажное здание с тонко найденными объемами, лаконичными и выразительными фасадами (ныне – Институт целлюлозно-бумажной промышленности). Руководил работами В.В. Хазанов.

В 1930–1935 годах на основе трех вариантов был возведен Дом культуры им. И.И. Газа (для завода «Красный путиловец») на пр. Стачек, 72, – с большим театральным и малым кинозалом, развитой сетью клубных помещений. Автор скульптурного фриза – Л.А. Дитрих. В 1967 году по проекту известного архитектора Е.М. Полторацкого была завершена реконструкция Дома.

Весьма интересны варианты проекта Дворца культуры Ижорского завода в Колпине (проекты 1932–1933 и 1937–1938 гг.), знаменующие поворот от строгих форм ранних проектов к более насыщенным по пластике композициям, идущим от творческого освоения классического наследия. Гегелло и его соавторы Д.Л. Кричевский и Е.Г. Груздева проявили здесь большое и зрелое мастерство в решении планировочных задач. По признанию Гегелло, авторы сознательно прибегли к неоклассике 1910-х годов, усилив роль ордера, особенно в интерьере зрительного зала. Гегелло, однако, не желал уступать современность прошлому, даже столь привлекательному, как петербургская классика. Это здание было завершено уже после войны.

Кинотеатр на площади Калинина

Очень крупным сооружением этой группы памятников стал Дворец кино Выборгского района (кинотеатр «Гигант») – ныне главное звено ансамбля новой площади Калинина. Здание было построено по проекту Гегелло и Кричевского в 1933–1935 годах. Авторы переработали первоначальный конкурсный проект А.М. Соколова и В.Ф. Твелькмейера, создав самый большой в городе тех лет кинотеатр с двумя залами. Фасад этого чрезвычайно представительного монументального здания украшен многоколонным портиком и большим витражом, а также скульптурными панно. Гегелло мог гордиться своим вкладом в создание Домов культуры, но дороже всего для него всегда был Дворец культуры имени А.М. Горького, особенно большой зал, в котором автор ценил «ясность, логичность и простоту композиции».

Гегелло был одним из основных авторов административного здания (Большого дома) на Литейном пр., 4, возведенного в 1931–1932 годы. Построенное по инициативе С.М. Кирова на месте сожженного Окружного суда (Старого Арсенала), оно выделяется в застройке мощным ступенчатым объемом, строгим силуэтом, рассчитанным на восприятие с Невы. Контраст стекла и камня, упорядоченность композиции, великолепная отделка интерьеров (холлы с двумя круглыми столбами, ребристый железобетонный потолок зала заседаний на 7-м этаже, парадный вестибюль, мрамор и дерево – во всем единство и цельность) отличают это здание от соседних.

Одновременно по проектам Гегелло в различных районах города поднимались больничные корпуса, школы, бани, жилые дома. В 1927–1930 годах осуществлена реконструкция больницы им. Ф.Ф. Эрисмана, а в 1926—1930-х годах проведены очень значительные работы по комплексу больницы имени С.П. Боткина на Миргородской улице. Гегелло создал генплан с четким размещением корпусов. После реконструкции появилась крупная клиническая больница на 1000 коек. О полной зрелости решения свидетельствуют гармоничного облика, тонкие по рисунку здания прозекторской, изоляционного павильона и др. Это подлинная классика той поры, но без казенности, стилизации и внешних ее примет. Чистота решения, мягкость, уют достигнуты в результате долгого творческого процесса, в котором участвовали Кричевский и врачи больницы во главе с Г.А. Ивашенцовым.

Гегелло всегда был на переднем крае архитектурной практики и науки. В 1935 году он организовал филиал Академии архитектуры, в 1932 году стал руководителем созданного тогда 1-го сектора гражданского строительства в Ленжилгражданпроекте, в 1934-м вместе с Кричевским возглавил 2-ю мастерскую Ленпроекта. В предвоенные годы он совместно с С.В. Васильковским построил крупные и представительные жилые дома на Московском пр., 204–210, надстроил больницу имени Чудновского на Фонтанке близ Калинкина моста. Совместно с В.М. Оленевым была реконструирована и надстроена гостиница «Октябрьская» на площади Восстания (вновь реконструирована в 1970-х гг.). Поликлиника для Октябрьской железной дороги на Боровой улице и ворота с проходной Кировского завода, расширение Технологического института по Московскому проспекту для текстильного факультета и реставрация зала Мариинского театра и Смольного монастыря, многие интерьеры Смольного института и мемориальные доски – таков впечатляющий результат деятельности мастера в 1930-е годы.

В этом ряду разнообразных построек важное место занимают ценимые самим автором здания школ и бань – образцы новой архитектуры, не похожие на дореволюционных предшественников. Бани на улице Чайковского с вертикальным членением фасада (близ Соляного переулка), в Удельной и особенно на углу Большой Разночинной и Чкаловского проспекта (последняя – с С.В. Васильковским) отличаются индивидуальностью облика и пользуются популярностью у горожан (1934–1939 гг.). К тем же годам относятся школы на ул. Каляева, 35, и пр. Стачек, 94–96, на наб. Робеспьера, 24 (завершена после войны с Н.Ф. Дроздовым), на Моховой ул., 19 (с Д.Л. Кричевским, Н.В. Уствольской) и др. В них свойственная почерку Гегелло строгость, выверенность пропорций, умелое использование классических деталей.

Школа на набережной Робеспьера, д. 24

С большим энтузиазмом архитектор проектировал памятник-шалаш В.И. Ленина в Разливе – это пример чрезвычайно строгого, классического в своей ясности, чисто архитектурного решения, с подчиненной ролью скульптуры, близкого решениям современных архитекторов. На основе долгих и трудных поисков был создан убедительный художественный образ (1926–1927 гг.). Типично ленинградский стиль – в мемориальной стеле в память выстрела «Авроры» на Английской набережной (1939 г.), удивительно соразмерной пространству.

Огромную работу выполнили А.И. Гегелло, Д.Л. Кричевский и Е.Г. Груздева, занимаясь реконструкцией Аничкова дворца для размещения в нем Дворца пионеров (1935–1937 гг.). Инициатором работы был С.М. Киров. Архитекторы расширили здание «Кабинета», возведенное Д. Кваренги на углу Фонтанки и Невского проспекта. Они пристроили новые корпуса, оформившие парадный проезд к Аничкову дворцу с Фонтанки, и сделали это настолько тактично, что горожане и не замечают пристройки.

Стела в память об историческом выстреле «Авроры» на Английской набережной

Авторы восстановили сохранившиеся интерьеры Аничкова дворца, создали новую отделку некоторых помещений, восстановили внешний облик здания, главный подъезд стал первым вестибюлем – двусветным холлом. Была восстановлена главная лестница, реконструированы комнаты первого этажа, украшенные росписями А.В. Трескина. Две комнаты, ориентированные в сад, расписаны художниками-палешанами на темы сказок Пушкина и произведений А.М. Горького. Большие реконструктивные работы были проведены на третьем этаже. Эта большая работа – еще одно свидетельство многогранного дарования выдающегося архитектора. В феврале 1937 года состоялось торжественное открытие Дворца пионеров. Еще один известный пример реконструкции – перестройка церкви Св. Анны на Кирочной улице в связи с устройством здесь кинотеатра «Спартак» (совместно с Л.С. Косвеном, 1939 г.). Авторы изменили планировку, но сохранили объем главного зала. Последней крупной работой в предвоенные годы стал аэровокзал, возведенный совместно с Н.Н. Лансере, Л.Н. Ротиновым и Ф.П. Шелоумовым.

В годы Великой Отечественной войны архитектор занимался маскировкой ансамбля Смольного, проектировал для Новосибирска, разрабатывал проекты памятников, среди которых была временная арка Победы на Пулковском шоссе. После войны проектировал дома на Московском проспекте, микрорайоны из малоэтажных домов в Волковой деревне (с Л.С. Косвеном), реставрировал фасады Смольного, Таврического дворца, дворца в Тайцах…

С 1950 года архитектор жил и работал в Москве, но связей с родным Ленинградом не порывал, живо интересуясь всем новым, что появлялось в городе. Ведь он создал здесь десятки выдающихся зданий и ансамблей, все напоминало о славной молодости, которая так чудесно сплелась с молодостью его страны. Он был одним из создателей городского отделения Союза архитекторов. Строил Гегелло и в других городах, пропагандируя ленинградский стиль (в Минске, Казани, Средней Азии…). В творчестве Гегелло покоряет обаяние душевной молодости, динамика, постоянный поиск нового, отсутствие самоуспокоенности. Его наследие нисколько не устарело, в этом и заключается его «классичность». Многие работы зодчего созвучны сегодняшним архитектурным поискам.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.