Ирина Аркадьева: «Я не умею писать ничего другого кроме как про то, что я вижу и знаю»

Александр Молчанов: Коллеги, я вас приветствую! Сегодня в эфире нашего онлайн-телевидения — сценарист, креативный продюсер Ирина Аркадьева, один из соавторов сериала «Сладкая жизнь», третий сезон, которого сейчас с оглушительным успехом идёт в эфире канала ТНТ. Привет, Ирина!

Ирина Аркадьева: Привет!

А.М.: У нас здесь немножко ненастоящее телевидение, потому что телевидение, оно очень специализировано, строго для сценаристов, а мы люди ненормальные, нас интересуют совсем не те вопросы, которые интересуют обычных зрителей. Скажи, прежде всего: где, у кого и как ты училась писать сценарии? Как получилось, что ты стала сценаристом? Кем ты хотела стать в детстве? Этапы большого пути.

И.А.: Я с 13 лет работала в журналистике, работала в «ЮНПРЕССЕ», писала разные статьи. Соседка по нашей даче — тётя Наташа Киселёва была журналистом на радио «Юность» и я ей в 13 лет помогала, что-то писала, что-то делала. Потом я писала в разные молодёжные журналы, затем пошла по взрослым журналам, начиная с «Авторевю», в котором была какая-то женская рубрика, потом пошёл глянец — «Cosmopolitan». Я училась на филфаке Московского педагогического университета, и на четвёртом курсе мне нужно было по журналистской практике с сайта «Мосфильма» получить какую-то информацию и там я увидела приглашение на курсы редакторов сценариев и фильмов. Насколько я знаю, эти курсы идут до сих пор. Сдала досрочно сессию и отправилась туда. Училась вместе с Женей Никишовым, до нас предыдущий курс закончил Валера Федорович, они сейчас оба продюсеры ТНТ. И Валера собственно продюсер «Сладкой жизни» от ТНТ. Мы учились там полгода, пять дней в неделю с 9 до 16, два дня в неделю смотрели кино. У нас преподавали, к сожалению уже многие умершие преподаватели ВГИКа и представители старой киношколы. На мастер-классы приходили: Соловьёв, Адабашьян, Абдрашитов, мы всех их терзали. Потом Женя Никишов остался на «Мосфильме», а меня взял к себе Сельянов на СТВ, и я полгода работала на этом канале вместе с Валерой Федоровичем, мы были редакторами. Поскольку на «Мосфильме» у меня преподавал Бородянский Александр Эммануилович, то потом я пошла к нему на ФДПО (факультет дополнительного профессионального образования) во ВГИК и получила второе высшее.

А.М.: Это мой мастер, я у него там же на ФДПО учился. Ты или передо мной училась, либо после меня.

И.А.: Я думаю, что после тебя училась, это был 2005, либо 2006 год.

А.М.: Тогда это было до меня. Я в 2008 закончил. Вот скажи, это всё-таки редакторская работа, а кем ты себя видела? Ты представляла себя кем?

И.А.: Мне было 20 лет, и я не очень представляла, кем я буду. Сейчас мне 32 и я примерно представляю себя сценаристом и креативным продюсером. Работала редактором, потом начала писать благодаря Свете Фричинской, которая сейчас креативный продюсер канала «Россия», а тогда она была редактором у Валерия Петровича Тодоровского. И первые три сериала я написала под её чётким руководством.

А.М.: А мы с тобой познакомились позже? У тебя уже были сценарные работы какие-то?

И.А.: Да, у меня были короткометражки. Мы с тобой познакомились, когда я работала на СТС в должности ведущего редактора «СТМ Медиа».

А.М.: Мы с тобой делали проект под названием «Кости», адаптацию американского сериала «Bones». Я с огромным удовольствием вспоминаю то прекрасное время. Проект был несильно простой, но, по крайней мере, время мы проводили очень неплохо.

И.А.: Я считаю, что он очень выверен сценарно. А вот уже на съёмках по большому ряду причин и производственных, и технических, из-за того что там была куча режиссёров, он не очень удался. Но он прошёл.

А.М.: Да, с оценкой я согласен. Но, тем не менее, что меня в работе с тобой, не скажу что поразило, но было заметно: ты помогала вытащить из нас, сценаристов какие-то идеи, оценивала, анализировала их, т.е. какие-то наши мысли, которые мы набрасывали за столом, помогала превратить в ясные чёткие истории. Но при этом ты не проявляла авторство, держала своего внутреннего автора при себе.

И.А.: Я не лезу, стараюсь дистанцироваться.

А.М.: Я ни разу не слышал от тебя: «Мне не нравится вот это», или «Мне нравится вот это, делайте так». Это было обсуждение на уровне: насколько логично, насколько интересно, насколько достоверно и т. д. Был ли у тебя момент, когда ты поняла, что редакторское дело — это одно, сценарное — это другое. Как ты отделяешь в себе редактора от автора, есть ли у тебя это разделение?

И.А.: Когда мы с тобой работали на «Костях», я параллельно написала «Сладкую жизнь» с моим соавтором Петей Внуковым, и ещё, как редактор вела проект Сергея Лукьяненко по его книгам. В Good Story Мedia принято, что один из авторов в больших сценарных группах становится креативным продюсером, а нас с Петей было всего двое, мы и авторы и креативные продюсеры, и мы стали впоследствии ими вдвоём. И когда пришло время запускать «Сладкую жизнь», я просто отказалась от редакторской работы и стала работать непосредственно на «Сладкой жизни». Мы написали ещё несколько пилотов, они были куплены СТС, но поскольку Good Story сейчас работает только с ТНТ, они не запустились. Мне интересна такая работа. Это называется — делать проекты «под ключ», т.е. шоураннерство, но только, наверное, это будет уже следующая его ступень, сейчас это креативное продюсирование.

А.М.: Это очень интересно на самом деле. И насколько я знаю сейчас, только канал ТНТ позволяет это своим авторам и может быть, поэтому у них и результаты такие. Расскажи о том, как вообще появился этот проект «Сладкая жизнь». Если я правильно понимаю, то изначально автором проекта был Петя Внуков и проект планировался для СТС. Да?

И.А.: Нет, он изначально планировался для MTV. Петя до этого писал сериал, по-моему, он назывался «Большие надежды», какая-то молодёжная история про клуб, и планировал про танцовщицу «гоу-гоу» делать сериал. Год он его писал, если даже не больше, это была совершенно другая история и когда я пришла в Good Story на редакторскую работу, я присоединилась сначала, как редактор на «Сладкую жизнь», а потом начала привносить в проект очень много авторского, появились другие герои. В какой-то момент мы с Петей написали две разные истории и моя на ТНТ понравилась чуть больше. И с тех пор мы начали её писать, и с тех пор я считаю себя автором «Сладкой жизни». Прошло, наверное, три месяца — под новый год я на проект пришла, а в марте уже приняли пилот. Не потому, что я такая прямо прекрасная, а потому, что так сложилось — не хватало женщины. В сериале много героинь женщин и когда они туда пришли, то за них кто-то должен был отвечать. Петя отвечал за героев мужчин, я — за женщин.

А.М.: На самом деле есть ощущение, возможно ошибочное, что в процессе работы над сценарием и вообще в процессе его дальнейшего развития, он идёт, не скажу, что по пути большего и большего реализма, но вашего приближения к современности. То есть, в нём нет сказочности, которая есть в очень многих наших сериалах, когда конструируется какая-то выдуманная реальность, как в тех же «Костях», где абсолютно выдуманный герметичный мир, в котором существуют какие-то герои, и зритель туда попадая, вместе с героями проживает там эту их жизнь. А в «Сладкой жизни» — попытка сделать слепок реальности, показать какие-то узнаваемые вещи. Ощущение от просмотра сериала, что листаешь френдленту в Инстаграме, т.е. всех этих ребят я вижу и там. Было ли это задачей?

И.А.: Безусловно, это была задача. Я не хочу сейчас никого обидеть, у меня у самой было три проекта на телеканале «Россия», но мне кажется, что этот канал самый сказочный, который у нас есть. И ещё СТС — два сказочных телеканала. Ну и на «Первом» выдающиеся работы бывают не так часто, как нам хотелось бы всем. Я благодарный зритель и когда выходит что-то новое и крутое, то я отдаю дань уважения авторам. Да, и у нас была задача сделать по правде, потому что если пересказывать «Сладкую жизнь» первый сезон: мать одиночка, танцовщица «гоу-гоу» из Перми приезжает покорять Москву. Это прямо второй канал и вторым каналом погоняет. Но смотря, как делать. Поэтому Good Story и поэтому я не люблю читать заявки.

А.М.: Хай-концептом (high concept) назвать это сложно.

И.А.: Мы изначально остановились на лоу-концепт (low concept). Очень хотелось посмотреть на несколько героев, их там шесть-семь человек, на их отношения между собой. Мне кажется, что это больше удалось во втором сезоне, нежели в первом. Но мы старались.

А.М.: По поводу сезона — мне казалось, что когда вы сделали первый сезон, я его просто взахлёб посмотрел, что редко бывает с русскими сериалами, что вы выложились, выдохнули. Абсолютно цельное, законченное высказывание и непонятно, что ещё можно добавить. Бывают ситуации, когда люди пишут и сразу думают: «Во втором сезоне у нас будет вот это, в третьем сезоне у нас будет вот это». Уже как бы начинают экономить усилия и начинают экономить историю, просчитывая арки на следующие сезоны. Думали ли вы о продолжение?

И.А.: Нет, мы не думали. Мы не знали, какова будет судьба сериала, потому что тогда ТНТ только начинало линейку драматических сериалов, сейчас они называют это — линейка киносериалов, и мы были первыми. Параллельно с нами снимался пилот «Озабоченных», пилот «Измен» и мы все, насколько я помню, в апреле сдавали свои пилоты. Мы были пионерами, помимо «Моими глазами» и потом прошла «Студия 17», но таким откровенным сериалом на ТНТ, мы были первыми. И мы не знали, как пойдёт. Нам откровенно говорили на канале: «Мы будем смотреть». Когда мы сделали уже шесть серий, они ещё не были в эфире, но они понравились на ТНТ, Дулерайн говорил, что вот это, то телевидение, которое я хотел бы смотреть. Он также и про первый сезон «Физрука» говорил. Нас он похвалил, ему понравилось и нам заказали второй сезон, ещё до эфира первого сезона. И мы во втором точно так же выложились, немножко подвинув жанр в сторону драмы. И точно также, когда мы его доделали, нам уже сказали — писать третий. Мы никогда не думаем наперёд. Всегда садимся с чистой головой. У нас это происходит в сентябре, когда начинается школьный год. У меня с этим такая ассоциация: закончили съёмки, в сентябре садимся за работу — здравствуй осень новый год.

А.М.: Насколько я понимаю, вы пишете в соавторстве, вдвоём и Good Story одна из немногих компаний, в которых практикуются Writers Room. Можешь рассказать подробнее о самом процессе работы над сценарием в такой ситуации. Как это выглядит? Какие преимущества, какие недостатки такой работы над сценарием?

И.А.: немного нетипичная авторская группа, потому что нас двое или трое пишет сезон. Первый сезон мы писали вдвоём и совместно с генпродюсером Антоном Щукиным, он с нами с самого начала всё проговаривал, мы придумывали вместе какие-то моменты. На втором сезоне к нам присоединилась прекраснейший сценарист Ира Накарякова и мы написали сезон втроём. А третий сезон мы какое-то время писали с американцем, к нам приезжал один из авторов «Star Trek» — Морган Фримен.

А.М.: Это очень интересно. А ты можешь рассказать, как это происходило? Если это не запрещено и если это несекретная информация. В какой-то момент начальство решило: «Ребята, вам нужен американец!» Как это было?

И.А.: На самом деле это всегда нам предлагалось, но не было необходимости. А когда мы написали и сняли два сезона и поняли, что мы ненавидим героев, потому что мы живём с ними каждый день. Потом кастингуем, а кастингуем тоже мы совместно с режиссёром. Потом мы с ними на съёмках. Потом они у нас все в друзьях в истаграмах и в фейсбуках, и тебе эти лица надоедают не просто как персонажи, а вообще ты в каком-то аду потому, что ты с ними больше, чем с семьёй проводишь время. И мы сказали, что хотим американца и если можно, то пускай приезжает и поможет нам немного по-другому посмотреть на наших героев. Морган приехал, и очень нам помог именно посмотреть по-другому на третий сезон, на героев и на историю.

А.М.: А почему именно американец, а не допустим, звезда-сценарист Илья Куликов? Пусть бы он взорвал сценарий изнутри и привнёс в него что-то новое. Почему мне интересно? Потому что на мой-то взгляд, результат отличный. И я думаю, что эта тенденция правильная, когда приглашается консультант, который смотрит со стороны на проект и даёт ему какой-то новый поворот.

И.А.: Во-первых, приезжает непредвзятый человек. Ничего не хочу сказать про Илью, он полноценный состоявшийся сценарист со своими проектами. Я себя ставлю на место человека, которого бы пригласили на третий сезон в успешный сериал, я бы пришла и начала предлагать свои идеи и на них настаивать. Думаю, что всё разрушила бы. Поэтому с отечественными состоявшимися и широко известными авторами работать — странно. Поэтому американец. А потом в Good Story есть многолетняя практика: практически в каждой группе, в каждой Writers Room сидит американец, потому что начинали с «Ворониных», начинали с адаптации и с тех пор так повелось. Приезжает человек совсем с другим взглядом, его не волнует производство, его не волнуют, какие-то наши обстоятельства, ты с ним можешь общаться только по сценарию, по тексту, по драматургии. Это как я в своё время начинала японский язык изучать, когда садишься и просто на два часа выпадаешь из жизни, потому что всё не так у тебя. Ты читаешь сверху вниз, справа налево и у тебя перегружается голова. Именно поэтому американец. Для меня это так. А вообще потому, что в Good Story есть практика, есть сценаристы, которые постоянно приезжают на разные проекты, на разные сезоны.

А.М.: Можешь описать обычный рабочий день в Writers Room двух-трёх соавторов и одного американца? Как это выглядит? Как вы общаетесь?

И.А.: У нас был переводчик, чтобы убыстрять процесс. Когда мы излагали мысли уж совсем концептуальные, то она очень быстро переводила, иначе это было бы долго. К тому же американцы стоят дорого, а у нас было всего четыре недели и нужно было очень продуктивно поработать и придумать, мы их называем скелезодники, это предэпизодники нового сезона. Приходили в 11—12 часов, запирались в комнате и прерывались только на обеденный перерыв. С американцем работать очень тяжело. Когда работаешь вдвоём или втроём, ты можешь сказать: «Извините, ребята, мне здесь написали или мне нужно ответить на письмо, или мне мама звонит, или у меня дома дети, или голова болит». Можешь отвлечься на час. Американец дисциплинирует. Мы с ним придумывали скелезодники, как я уже сказала, придумывали сюжетные арки, поэтому у нас в кабинете четыре доски, одна за другой, были исписаны. Сначала придумывали арки на сезоны, потом каждую линию отдельно. Уложились, всё написали. Он вычитывал наши поэпизодники, давал свои комментарии. Но, честно говоря, после того, как он уехал, мы ещё два раза переписывали сезон, поэтому его вклад в третий сезон минимален, абсолютно минимален. Могу сказать так: он не придумывал за нас сезон, он нам помогал. Когда мы выкидывали сумасшедшие идеи, он говорил: «Почему бы нет». И когда я в нашей паре с Петей отвечала за производство, а он за сценарий, раз в полгода мы меняемся с ним местами, и когда мне очень хотелось сказать: «Морган, мы это никогда не снимем», он говорил: «Давайте сейчас не будем об этом думать, мы просто придумываем и просто пишем». Расходились, прерывались ровно на час, потом возвращались и опять придумывали. Меня этот месяц выжил невероятно. Я была очень рада, что Морган уехал, потому что приходилось много работать.

А.М.: У тебя какие остались ощущения? Ты после этого месяца выросла профессионально?

И.А.: Я вообще считаю, что как сценарист я выросла в Good Story и благодаря соавтору, и благодаря Антону Щукину во многом, и благодаря Моргану тоже. Я вообще жадная до новой информации и я всё стараюсь брать-брать-брать и в копилочку складывать, а потом использовать.

А.М.: Good Story в этом плане уникальная компания, потому что это единственная компания, куда я пришёл и увидел на столе ряды учебников по сценарному мастерству на английском языке. Обычно продюсеры к этому с презрением относятся: «Зачем тебе учебники? Ты что не талантлив?»

И.А.: Мои друзья все считают, что я занимаюсь творчеством. Я бы не назвала это творчеством, это каждодневная офисная работа, есть законы, по которым ты работаешь, точно так же как есть рецепты у кондитеров, как есть технологии у строителей. Это ежедневная работа. Потом начинаются съёмки и это точно такая же ежедневная ужасная 12-ти часовая работа, шесть раз в неделю.

А.М.: Мне кажется то, что ты рассказываешь, это то, к чему стремятся сценаристы, не понимая, что это такое на самом деле. Многие говорят: «Мы хотим творческой свободы, нас достали продюсеры, нас достали редакторы». И вот ты и Даша Грацевич, авторы, которые работают с ТНТ, которые хлебнули производства полной ложкой, и получили на самом деле то, к чему стремятся все сценаристы, вы понимаете, что это не такая уж сладкая работа. Это не ситуация, когда ты сидишь и, помахивая плёточкой, говоришь куда идти, что сделать. А на самом деле ты в аду.

И.А.: Да, ты в аду, всё горит. В сценарном цехе не зря жалуются: «Отдали, продали сценарий, и началось — за мной десять раз переписывали». Я считаю это ад. Поэтому, когда мы выбирали режиссёра на первый сезон, мы его точно так же кастинговали, как и актёров. А то приходит режиссёр и говорит: «А давайте сделаем мюзикл. Я в этом вижу мюзикл». Какой мюзикл? Мы до вас писали сценарий два года, а вы придёте и сделаете мюзикл? До свидания.

А.М.: Я так понимаю, что есть три сезона и продолжение уже не планируется.

И.А.: Изначально был заказан полный метр ещё. Но в связи с тем, открываю всем секрет, если вы ещё об этом не знаете, ТНТ сейчас хочет запускать мувики по пятницам, то решили вместо полного метра сделать пятничный мувик по «Сладкой жизни». Но к счастью или, к сожалению, во время третьего сезона я была третий раз беременна и у меня трое детей теперь, я от этого отвалилась. Не знаю пока, присоединюсь я или нет, пока этим занимается мой соавтор Петя. Насколько я знаю, работа там не продвинулась пока. Возможно, будет мувик, возможно нет.

А.М.: Это будет продолжение или это будет пересказ истории?

И.А.: Вообще не знаю. Мы накидали идей, придумали три совершенно разных мувика с одними героями, с другими. Показывали их осенью, решение не было принято, а в декабре мне нужно было рожать, поэтому всё немножко притормозилось. Всё что могли придумать на тот момент, мы написали. А что дальше будет, я не знаю. Пишите все мувики для ТНТ.

А.М.: А что за театральная постановка?

И.А.: Это антреприза.

А.М.: По вашему сценарию или это отдельная пьеса по мотивам с этими же героями?

И.А.: Это тоже написал Петя. Я не имею к этому отношения, не знаю к счастью или к сожалению. Потом сходим на премьеру, посмотрим. Петя всегда хотел написать пьесу. Там четыре главных героя, и их просто играют актёры «Сладкой жизни». И ничего общего пьеса не имеет с сезонами, не с какими, вообще.

А.М.: Спин-офф, короче. Параллельная история.

И.А.: Просто отдельная антрепризная история с этими же актёрами. Ставит Вася Бархатов, не самый плохой режиссёр.

А.М.: Какие планы на будущее? Что после «Сладкой жизни»?

И.А.: Моей младшей дочери сейчас пять месяцев и поскольку я выпала из авторской комнаты и офисной жизни, Петя пишет свой проект, а я сменила соавтора. Мой соавтор тоже работает на ТНТ, и мы когда можем, встречаемся. Мы написали новый пилот, и сейчас идёт кастинг, практически всех откастинговали. Проект либо для ТНТ, либо для «Первого канала», но скорее всего для ТНТ. Мы не продавали его просто ещё. Мы показывали его, он понравился, но поскольку у нас у каждого свои дела есть, мы боимся сорвать все сроки, поэтому пока не подписываем договоров. Но думаю, что в ближайшее время этим займёмся.

А.М.: А что за проект? Два слова хотя бы можешь про него сказать?

И.А.: Я поняла, что не умею, к сожалению, писать ничего другого кроме как про то, что я вижу и знаю — это тридцатилетние, это отношения и, наверное, кризис тридцати лет, который приходит, когда ты задаёшь себе вопросы. Есть такое мнение, что ты на самом деле для всех лузер. Допустим, девушка в тридцать лет не замужем, но у неё потрясающая карьера, но она всё равно лузер, потому что нет мужа. Если она была замужем, но в разводе и у неё есть дети, то она — лузер. Если успешный мужик не женат — он лузер, потому что найдутся люди, которые скажут: «Ну и что, что успешный, зато у него нет детей, он один». И когда мы это обсуждали с соавтором, нам стало интересно написать про стереотипы, навязываемые обществом. Я не могу сказать прямо, о чём это. Если «Сладкая жизнь» — это история про неправильный или правильный выбор, который мы можем сделать, но не делаем и герои тоже могут сделать, но не делают, то эта история про осознание себя в обществе и вообще в жизни. И это комедия.

А.М.: Ну хоть не мюзикл.

И.А.: Я надеюсь, что не придёт режиссёр и не снимет мюзикл.

А.М.: Давай посмотрим вопросы телезрителей.

Вопрос: Существует ли в Good Story Media практика выдачи потенциальным авторам «тестовых заданий»? Если нет то, каким образом можно вписаться в «комнату авторов»?

И.А.: Тестовые задания есть. По ним всегда очень трудно что-то понять. Потому что пока ты не поработаешь с человеком, невозможно понять какой он. Может он опаздывает каждый день на полтора часа и тебя это бесит. Даже если он талантливый человек, но ты не можешь с ним работать, потому что нужно уважать своих коллег. Поэтому не знаю, как будет в этом году, а вообще два раза в год Good Story собирала сценаристов, сначала бесплатно, а потом за 3000 рублей за неделю обучения, которые шли на пряники, чай, кофе, бумагу, ручки, на всё то, что выдавалось сценаристам. Я считаю, что это копейки, потому что всю неделю всё это ели, этим писали. Сейчас не знаю, устраивает ли Good Story такого рода обучение. Там были дни всех наших трёх продюсеров: Зайцева, Щукина и Логинова. Приходил Дулерайн один день, и приходили продюсеры ТНТ: Никишов и Федорович — рассказывали, показывали пилоты. Каждый день выдавались задания, собиралось много работ и по итогам этого мероприятия приглашались авторы. Я знаю, что проект «Чоп» написан полностью авторами, которые пришли к нам учиться. Можно попасть к нам по знакомству. На самом деле авторы, которые приходят, хотят сразу много денег, авторы ленятся. Я сама автор и знаю, о чём говорю.

А.М.: Я самым любимым, самым лучшим своим ученикам даю «мыло» Пети Внукова, они с ним переписываются, и он им всегда отвечает. Они присылают ему свои заявки, он честно их читает. Но естественно, далеко не всем даю его адрес потому, что если 100 человек напишет, то он меня не поблагодарит за это.

И.А.: Я пока сидела в декрете, вычитывала все сценарии, поступающие на почту сайта Good Story — три работы из ста только были адекватными, правда. Это был рабочий материал, остальные работы были за гранью. Как можно попасть к нам? Звонить, присылать серии с диалогами, потому что по заявке невозможно понять, как вы будете расписывать эту историю. Может быть, великолепная заявка и могут быть отвратительные диалоги или автор хорошо пишет короткие истории, а на длинные дистанции не может работать. Потом у нас есть тестовый месяц, есть зарплата, которую готовы предложить автору. Так работал Вася Павлов, он пришёл по моей рекомендации и работал пару месяцев на одном из сезонов. Потом либо автора приглашают, либо говорят «Нет, спасибо». На Good Story можно попасть разными способами.

Вопрос: Может ли главный герой (или герои) быть двуликим? Например, быть примерным семьянином и важным членом общества, а на самом деле — он военный преступник, бьёт членов семьи и т. д. «Braking Bad» — там он сначала был хорошим, а потом постепенно сделался плохим (во имя благородной цели). И чем хуже он становился, тем больше росла популярность сериала. Как это объяснить? Цель облагораживает? Но не до такой же степени? Или это благодаря актёрской игре?

И.А.: Всё как в жизни. Может хороший человек стать плохим? Может. Была история про многодетного отца, который убил жену, в фейсбуке все её искали. Никто на него не мог подумать. Пожалуйста. Я считаю, что люди не меняются так, что в этом сезоне он хороший, а в другом уже плохой. Не бывает хороших или плохих героев, они бывают только в очень правильных советских фильмах и в сказках типа «Морозко». Потому что мы все с вами хорошие люди, и у каждого есть скелеты в шкафу. У каждого. Поэтому не нужно бояться их вскрывать, вот и всё.

Вопрос: Интересно было бы послушать о том, как ваша команда постепенно уводила героиню Марты Носовой из главных персонажей сериала «Сладкая жизнь» — насколько это решение канала сломало вашу изначальную авторскую идею развития сериала, и насколько тяжело было все менять?

А.М.: А это было решение канала?

И.А.: Нет, это не было решением канала. Изначально героиня Марты Носовой была прописана. Я уже говорила, что мы переписывали историю три раза и в какой-то момент поняли, что высасываем историю из пальца. Честно говоря, у нас было два финала по этой линии и для второго сезона, то есть она уезжала, и там было две развязки. Была не вставлена сцена, которая объясняет — умер герой Игоря или нет. Проект не делается только на этапе сценария, он окончательно завершается на этапах производства и монтажа. Восьмого, девятого мая у нас были ещё съёмочные дни третьего сезона для седьмой серии. Буквально только что закончили, и поменяли финал третьего сезона. Переписали два раза и поняли, что не работает, написали третий вариант без Саши. Ещё убирали во время съёмок, когда поняли, что её присутствия много. Всё очень гибкое. Это всё равно, что делать торты по рецепту, я всегда привожу этот пример, и каждый раз у тебя он может получиться, а может, нет. Так звёзды сошлись. Поэтому я всем рекомендую быть продюсерами своего сценария, потому что когда ты отдаёшь его, то всё равно что-то нужно будет менять, что-то дорабатывать в процессе съёмок. Невозможно написать супер совершенный сценарий. Хорошо, если он попадёт к хорошему режиссёру и тогда он будет за тебя делать твою работу.

Вопрос: Здравствуйте, Ирина. Если можно, то немного о технологии взаимодействия с другими авторами на сериале, если они есть. Каким образом осуществляется взаимодействие? Через главного автора? Или вы периодически собираетесь вместе, чтобы оговорить какой-то отрезок сценария на несколько серий вперед?

А.М.: Вы с Петей вместе пишете или делите серии?

И.А.: Мы арки придумываем вместе, поэпизодники мы придумываем на досках вместе, потом мы делим: Петя уходит с домашним заданием записать придуманный на доске поэпизодник в вордовский файл, вторую серию я ухожу с домашним заданием. Либо следующий день мы посвящаем тому, что мы оба набиваем два поэпизодника, например, написали две серии: Петя сидит свою серию пишет, а я сижу свою пишу. Диалоги мы всегда пишем независимо друг от друга, потом только вычитываем. Поскольку мы вместе придумали персонажей, и нам понятно как кто говорит, то отличить где писала я, а где Петя, практически невозможно. И когда приходит третий автор, всегда его первый драфт очень сильно отличается, и мы его переписываем уже с Петей совместно, но больше Петя переписывает. Повторюсь, что мы единственная комната с таким маленьким количеством авторов. Саша, твой пример работы в Good Story, это когда вы просто расходились по домам и много писали, но это была адаптация. В других комнатах, где большее количество людей, всегда есть один главный автор, он же в дальнейшем является креативным продюсером и его мнение финальное.

Вопрос: Здравствуйте. Ирина, когда у вас родилась идея по поводу сериала «Сладкая жизнь» и как долго вы писали сценарий?

И.А.: Первый сезон Петя писал год до меня, и потом год вместе со мной. Потом, когда у нас уже было определённое количество серий, мы параллельно начали кастинг, начали искать режиссёра, параллельно дописывали и потом плавно запустились в производство. Всего два-три года занял первый сезон. Следующий сезон пишется — полгода и ещё полгода снимается. Вернее снимается три месяца, а в производстве полгода. Сезон в год.

Вопрос: Ирина, Вы сказали, что канал купил некоторые Ваши сценарии к сериалам, но в запуск они не пошли. Скажите, Вы как автор не теряете в гонорарах, если Ваши сценарии не сняты? На ТВ платят один раз или после запуска в производство сценаристу приходят ещё какие-то финансовые вознаграждения?

И.А.: Когда ты продаёшь сценарий, ты передаёшь права, получаешь гонорар. Это были не полностью написанные сценарии, а это были пилоты. Один из пилотов, который мы написали совместно с Петей, насколько я знаю, сейчас перекупает компания «Арт Пикчерс» (Art Pictures). Помимо этого факта, я больше ничего не знаю.

А.М.: Они пилот перекупают и будут со своими авторами проект делать?

И.А.: Да, им понравился пилот, и они уже со своими авторами дальше будут работать. Точно так же, как все — ты продаёшь пилот, продаёшь диалоги.

А.М.: Ну да, когда покупают — получаешь деньги, когда не покупают — не получаешь.

И.А.: Да, сверху мы ничего не получаем. Но, как и все, мы хотим естественно ещё что-то получать.

Вопрос: Ирина, как Вы относитесь к учебникам по сценаристике? Штудируете в писательской комнате?

И.А.: Нет, мы работаем в это время. Лучший учебник, это вам скажет и Валера Федорович, и Женя Никишов, это учебник Леонида Николаевича Нехорошева. Это просто библия и он у нас лежит в кабинете. Всё остальное можно читать в свободное от работы время.

Вопрос: Как в российском кино сейчас оценивают качественность сценария?

И.А.: Качество сценария: интересно, нет воды, современно, соответствует законам драматургии.

А.М.: Перспектива на то, что фильм вызовет интерес у аудитории, у зрителей.

И.А.: Это же всегда рулетка. Точно так же, как говорить про полный метр и про сериал. И даже руководители телеканалов не знают — пойдёт или нет. Допустим, у нас рейтинги выше чем у «Измен», но «Измены» наделали такой шум, а мы чуть меньше, а если сравнивать цифры, то мы их обгоняем практически на единицу. Поэтому как оценивать? Я не знаю.

Вопрос: Скажите, пожалуйста, существуют ли варианты удаленной работы для сценаристов, или обязательно нужно жить в Москве?

И.А.: Жить нужно в Москве точно. У нас есть один вариант удаленной работы: написан сценарий, он продан ТНТ, но пока он не находится в производстве, его написал Антон Щукин и его соавтор. Они вместе обсуждали, и соавтор уходила писать домой. Потом они встречались, боюсь сейчас соврать, но условно раз в неделю. На расстоянии, по скайпу, это малореально.

Вопрос: Ирина, откуда Вы черпаете идеи, сюжеты, детали? Газеты, интернет-издания, соцсети?

И.А.: Из жизни. Откуда ещё можно? Ты смотришь, если тебе что-то нравится — записываешь, друзья рассказывают. У меня есть история, которую я не знаю пока куда вставить. Надеюсь, вы у меня её не украдёте? Очень крутой кастинг директор в нашей стране, сейчас она уже является продюсером одного из телеканалов, тогда она была агентом популярных актёров. Она выходила замуж в тюрьме, в Уфе. Она уехала с совещания с Эрнстом, потому что у неё в семь утра была регистрация. Ей нужно было приехать в колонию строго режима в Уфе и выйти замуж. Потом она ещё два года ждала мужа из тюрьмы. Вот такая история. Смотришь на неё и думаешь, как это возможно?

А.М.: Мне кажется, что если ты напишешь такую сцену, то продюсеры посмотрят и скажут: «Ну что Вы придумываете, в жизни так не бывает».

И.А.: Нам так говорили, когда в первом сезоне Марк в гостинице отрывал фен от стены и бил себя током, потому что от этого бывает эрекция. Мы показали ссылки, что такое возможно, что мы не из потолка это взяли, мы погуглили и узнали, что такой эффект бывает от удара электрическим током.

А.М.: В интернете врать не будут.

И.А.: Да, действительно. Можно всегда самим писать в интернет, а потом говорить: «Видите — написано».

Вопрос: Почему в третьем сезоне поменяли режиссера?

И.А.: Потому что Андрей Джунковский согласился на другой проект другого канала. Соответственно мы его поменяли.

Вопрос: Ирина, гей пару Марк-Роман в третьем сезоне мы не увидели по цензурным соображениям? Или каким-то иным?

И.А.: Марк выбрал Ксюшу. И у него линия с Ксюшей. Только по этим соображениям и не увидели, потому что Марк определился.

Вопрос: Изначально предполагалось, что сериал будет с матом?

И.А.: Да. Но приняли кучу законов. Не знаю, как вас, но меня не смущает, когда «запикивается» по телевизору мат. В первом сезоне, кстати, минимально был мат, потом приняли закон по которому, теперь, всё нельзя слушать. И даже, на постпродакшене, на звуке нас просят «запикивать» слово полностью. Допустим, простите, слово «бля» — нельзя «б» оставить, а «ля» «запикать». То есть даже обозначать нельзя. Мы прислушиваемся к мнению канала и законодательства.

Вопрос: Ирина скажите, пожалуйста, в своей работе вы опираетесь на зарубежные сериалы?

И.А.: Ни на что не опираемся. Открою вам секрет, я не смотрела ни одной серии «Игры престолов», например. У меня нет столько времени, чтобы всё смотреть, быть в курсе, опираться. Я всегда стараюсь смотреть несколько серий каждого нового сериала, но не каждого нового, по крайней мере, те, которые на слуху или те, которые рекомендуют друзья. Либо когда у нас в офисе все смотрят какой-нибудь сериал, то мы его тоже смотрим.

А.М.: Мне кажется, что «Игра престолов» — это не твоя компетенция. Это же фэнтези. Тебе надо сериал «Girls» смотреть.

И.А.: «Girls» я посмотрела. Когда-то я начинала писать один из эпизодов «Барвихи» и нам всем авторам Дулерайн в приказном порядке сказал посмотреть «Girls» и «Skins». Мы ни на что не опираемся, просто работаем. Когда что-то нравится, просто просматриваем.

Вопрос: Как писать хорошие диалоги?

А.М.: Хороший вопрос!

И.А.: В моём послужном списке есть сериал «Ранетки», я написала два сезона в соавторстве со Светой Фричинской, там был ряд диалогистов и я не считаю те диалоги хорошими. Нужно, наверное, не заигрываться в литературу. Нужно понимать, как будут разговаривать у тебя герои, какая у героя речевая характеристика и её придерживаться. Вот и всё. А не писать, как в книжках. Нужно как можно больше общаться, слушать, смотреть, получать информацию.

Вопрос: Как называется объединение?

А.М.: «Good Story Media». Хорошая история Media.

И.А.: Официально компания называется «А плюс», потому что она сейчас входит в «Газпром-Медиа». Поэтому у нас две заставки: «А плюс» и «Good Story Media».

Вопрос: Мы полностью перешли на американские технологии или есть отличия?

И.А.: Американские технологии чего? Написания сценариев?

А.М.: Видимо да.

И.А.: В разных авторских комнатах, они разные. Мы пишем вдвоём вот так. И мы можем три дня ничего не делать, разъехаться по своим семейным или другим важным делам, а потом сесть и написать серию. В другой авторской комнате — другой главный продюсер, а у нас их трое: Антон Щукин, Антон Зайцев и Логинов Артем, и они все разные. И методы написания и дальнейшее производство всё разное. Я не могу давать универсальных советов. Я не могу писать так, как пишут, например, «Ворониных», я не могу писать в очень большой авторской группе, потому что я там потеряюсь, я так думаю, не знаю, как будет на самом деле.

Вопрос: Ирина, Вы соблюдаете формулу «ни дня без строчки»? Для себя что-то пишете? Не боитесь потерять писательскую форму, когда долго не пишете?

И.А.: Я, Саш, тебя ненавижу, потому что ты на «Костях» прислал мне 31-го декабря сценарий, который я естественно не читала, и прочитала его только после Нового года. Ты единственный сценарист, который каждый день пишет по расписанию. Нет, я не пишу каждый день.

А.М.: Просто у меня тогда сошлось три проекта. И да, я прислал тебе сценарий 31-го потому, что 1-го января мне нужно было садиться и писать следующий проект. А 20-го января у меня был уже дедлайн.

И.А.: Я из тех авторов, которые присылают закодированные файлы редакторам. И, если вы будете со мной работать, как с редактором, то все авторские уловки я знаю, и придумывала ещё, хлещи. Поэтому я другим не даю спуска. На самом деле я больше люблю производство, считаю себя очень ленивым сценаристом, вы себе даже не представляете каким ленивым. Для меня самое классное, когда начинается кастинг, когда начинаются читки, когда это всё оживает — вот тогда я могу двое суток бегать на ногах, кричать, радоваться, контролировать реквизит, люблю ездить и выбирать объекты. Всё это люблю делать, кроме писанины. И плюс у меня трое детей. Это тоже очень тяжело даётся.

А.М.: Ужас! Я не представляю, как это, когда трое детей. У меня один, но мне кажется, что он меня со всех сторон окружает.

И.А.: Когда было двое, было нормально. Я уже очень хочу выйти в офис на работу. Не писать дома и по кафе.

Вопрос: Ирина, а у вас нет соблазна, попробовать свои силы в полном метре? Или сериальщиков к большому кино не подпускают?

И.А.: Мне честно говоря, всё равно, что писать по форме. Везде свои законы. Я понимаю, что полные метры сейчас в наших реалиях не очень интересны. Так скажем.

А.М.: Мне кажется, что сегодня большое кино, как раз — сериал. Это большая аудитория, это большие темы, это большая свобода.

Вопрос: Можно ли заранее просчитать будущий рейтинг? Бывают ли в этой области неожиданности?

И.А.: Бывают неожиданности, но просчитать невозможно. Есть контрпрограммирование других каналов, в конце концов.

А.М.: Ирина, огромное тебе спасибо! Нас было более 110 человек в прямом эфире. Мне кажется, мы на все вопросы ответили. Я исхожу из того, что все зрители нашего эфира — начинающие сценаристы, можешь им какое-нибудь дать пожелание.

И.А.: Мой и твой мастер Александр Эммануилович Бородянский всегда говорил: «Пишите больше!» И нет больше никаких рекомендаций.

А.М.: Отлично! Спасибо тебе огромное!

И.А.: Спасибо вам! Пока!

А.М.: Пока-пока!