Эпизод 6
Поиграв какое-то время на гитаре и попев, Лукич рассказывает такой случай. Лукич, имея в виду Александра, говорит:
— В Новосибирске его медведь укусил. Нет, это же надо было умудриться, в городе Джексона чуть медведь не порвал.
— Саша Андрюшкин: — Гиблое место! Медведи ходят по городу.
Лукич: Мы пошли гулять по Новосибирску, и где-то в зоопарке Новосибирском, в каких-то там трущобах, нашли клетки с запасными медведями. Это ж надо, там они в клетках сидят, а это — запасные! И там был такой медвежонок… Джексон его погладил, а он лапкой так, динь. Коготочки такие длинненькие.
Ромыч: Ну так, он же таежный у нас человек.
Лукич: Женя говорит: где моя порвал куртку? Медведь подрал.
Главное, что это была правда (общий смех).
Потом Лукич с Андрюшкиным продолжают играть. Люди апплодируют.
Лукич: Друзья мои! Если кто-то захочет услышать какие-то песни, прошу говорить. Хотя я уже усек, какие песни надо играть. Потому что квартирник, в отличие от всех других видов сотрудничества артиста с публикой, наверное, самый хороший и самый интересный, когда можно много узнать такого, что… Кто-то из публики?
— Давай Афганскую.
Лукич: Афганскую!? А-а-а! В каком-то сборнике ее называли «афганом»?
Кто-то из публики: Я не знаю, как она на самом деле называется.
Джексон: Это про зеленое знамя, наверное.
Ромыч: Да-да-да! Джексон лежал в больнице с одним чеченцем. Чеченец уверял, что это его любимая песня. Потому что…
Андрюшкин: Народная чеченская песня!
Ромыч: Потому что, говорил он, про Зеленое знамя пророка этот чувак правильно поет.
Лукич: Нет, который год уже я пою там бело-зеленое знамя. Это знамя сибирского сепаратизма, старый колчаковский флаг.
Джексон: Чеченец правильно понял!
Все смеются.
Лукич: У нас даже сейчас в Новосибирской области это знамя, то есть, колчаковское, белое и зеленое, и по диагонали идет такая голубая извилистая лента.
Ромыч: Ну вот, чеченец и говорит, сепаратисты, говорит, всех стран соединяйтесь!
Лукич: Никакое знамя! Не было знамени! Будем петь краснознаменные стяги!
Ромыч: А какой там наместник был низложен? Наместник чего?
Лукич: Намекаешь на Федеральные округа? Андрюшкин! Поехали!
Ромыч, упорствуя: Какого наместника свергать будем?
Лукич: Ну, второе название у песни «Осень патриарха». Это, достаточно так, к Маркесу 5 относится. Там достаточно все понятно, что за наместник.
Ромыч: Почитаем!
Лукич: Не знаю! Не читал! (обращаясь к публике).
В свое время у нас был один невиданный чемпионат по «Бриллиантовой руке». У нас мировые чемпионаты проводятся в Омске. И вот, ваш покорный слуга был чемпионом мира. В настольный хоккей я проиграл чемпионат мира. Правда, взял кубок Омска. А по «Бриллиантовой руке» выиграл. Чемпионат мира на лучшее знание фильма «Бриллиантовая рука». Там были очень интересные вопросы. То есть, в начале, в первых отборочных турах, первые вопросы были такие…
Ну когда Миронов встречает Папанова на таможне:
— Товар, как в сейфе!
— А ключ?!
— Как говорит наш шеф, если человек — идиот, то это надолго.
Уезжают, остается афиша… Вопрос: афиша какого фильма?
«Зигзаг удачи». Это самые простые вопросы.
Манагер меня хотел убить вопросом: какова была грузоподъемность крана, который поднимал Семен Семеныча Чубуннова? (общий хохот)
— А у нас было все по-честному. Мало ли кто когда смотрел. Поэтому перед чемпионатом проводился контрольный просмотр. Все смотрят фильм, и потом уже начинаются все конкурсы наши. И Маначер заметил, что, когда показывали эту сцены, я прикуривал или тушил «бычок». Он лихорадочно стал запоминать, что происходит, и он меня сразил в полуфинале. Я говорю: шесть тонн! Он — семь тонн! На тонну ошибся. Потом оказалось, что Маначер тоже не смог ответить на какой-то вопрос. И мы встретились уже в финале. Ну, там я одержал уж победу чистую. Ну, могу сказать, каким вопросом. Я задал вопрос:
— Кем был Лелик, сыгранный Папановым, до того, как он попал в это бандформирование, так? И почему он туда попал? Причем, все лежит на поверхности. Надо вспомнить, что в начале 60-х годов была проведена военная реформа Хрущевым, когда из армии было уволено 500 тысяч офицеров, не имевших высшего образования. По ряду выражений, а именно «такова наша дислокация», или там «начинаю действовать по вновь утвержденному плану», понятно, что Лелик из бывших офицеров, и, скорее всего, без высшего образования. И вот, в лице Лелика, мы видим жертву Хрущевской реформы, когда 90 % пошли на стройки народного хозяйства, а отдельные личности — вот в такие, теневые организации. Вообще-то, даже легкая кинокомедия иногда заставляет задуматься.
Андрюшкин: Что уж говорить о таких песнях, как у тебя!
Лукич: А ты все это плавно подводишь…
Андрюшкин: Руки чешутся?
Лукич: Почеши…
(смех)
Ромыч: Это к деньгам, к деньгам…
Лукич продолжает играть.
«Над полями
Серый костер дождя,
Побежденные травы
Неугасимого дня…»
Лукич: В 95-м году, в этом прекрасном городе был записан альбом на фирме IZВА Records, «Ледяные каблуки». И вот присутствующие здесь Женя Кокорин, Аркаша Кузнецов…
И там есть две песни… Так или иначе эти песни растыкались по каким-то другим альбомам. А две песни остались только в этом оригинальном альбоме.
(Исполняет песню «Продана девушка хорошая»)
Лукич: Очень здорово, когда благие намерения реализуются, как даже и не мечтали. Вот мы захотели записать тогда 3 альбома, собрались в эту избушку, возле вокзала тюменского. И за три месяца были записаны «Ледяные каблуки», «Чернозем», «Подарок для самого слабого» и Манагер «Быть живым». Потом, по-моему, была продана эта избушка влет. И довольно дорого (аплодисменты, Лукич исполняет «Прощай мачеха беда, здравствуй матушка Победа»). Песню завершает колокольчиковый пассаж Андрюшкина, а я завершаю описание этого мероприятия, так как ничего достойного внимания более не вижу.