Три вида поэтических текстов по отношению к песне
Три вида поэтических текстов по отношению к песне
Искусство песни синтетично. В нем гармонично соединяются поэтический текст и музыка. При гармоничном соединении музыка своим ритмом и интонациями усиливает поэтический текст. Но не всякий поэтический текст может стать текстом песни. Происходит это по причине ритмических и других особенностей поэтического текста.
Существует три вида поэтических текстов по отношению к возможности стать текстом песни.
Первый вид — поэтические тексты, сильные как стихотворения, но не могущие стать текстом песни. Ярким примером поэтического текста такого вида является стихотворение Александра Пушкина «Пророк». Это стихотворение очень сильное и поэтически, и по уровню идеи, но сильную песню из него сделать невозможно в силу его ритмических и других особенностей. Это станет ясно каждому, кто попробует его пропеть от начала до конца:
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился,
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился;
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он,
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
При гармоничном соединении с музыкой, усиливающей передачу смысла и настроения, из этого стихотворения может получиться оперная ария, но не песня.
Второй вид — поэтические тексты, сильные и как стихотворения, и как песни при гармоничном соединении с музыкой. Яркими примерами таких поэтических текстов являются тексты песен «Многоголосье» (Юрий Визбор), «Совесть, благородство и достоинство» (Булат Окуджава).
Многоголосье
(Юрий Визбор)
О мой пресветлый отчий край!
О голоса его и звоны!
В какую высь ни залетай,
Все над тобой его иконы.
И происходит торжество
В его лесах, его колосьях.
Мне вечно слышится его
Многоголосье.
Какой покой в его лесах,
Как в них черны и влажны реки!
Какие храмы в небесах
Над ним возведены навеки!
И происходит…
Я — как скрещенье многих дней,
И слышу я в лугах росистых
И голоса моих друзей,
И голоса с небес российских.
И происходит…
Совесть, благородство и достоинство
(Булат Окуджава)
Совесть, благородство и достоинство —
Вот оно, святое наше воинство.
Протяни к нему свою ладонь.
За него не страшно и в огонь.
Лик его высок и удивителен.
Посвяти ему свой краткий век.
Может, и не станешь победителем,
Но зато умрешь как человек.
Тексты этих песен можно читать как стихотворения, и это будут сильные стихотворения. Но сильны они и как песни при авторском соединении с музыкой. Наверное, потому они и существуют в виде песен, являющихся шедеврами авторской песни.
Третий вид — поэтические тексты, сильные как песни при гармоничном соединении с музыкой, но гораздо более слабые как стихотворения (в отрыве от музыки). Эти поэтические тексты возникли сразу как тексты песен. Они используют ритмику пения, основанную на ритмике музыкальной части песни и отличную от ритмики обычного произнесения слов и фраз. Ярким примером поэтического текста такого вида является текст «Песни о друге» Владимира Высоцкого. При пении первого куплета песни два слова разрываются паузами так, как в обычной речи это не происходит. Обозначив эти паузы знаками «-», можно записать:
Если друг оказал-ся вдруг
И не друг, и не враг, а так,
Если сразу не раз-берешь,
Плох он или хорош…
Эти паузы, разрывающие слова, введены для сохранения ударной ритмики песни, очень важной для создания ощущения четкости, однозначности смысла. Если прочитать эти строки как стихотворение без пауз, разрывающих слова «оказался» и «разберешь», появляется совершенно неуместный танцующий ритм, ослабляющий впечатление от текста из-за противоречия этого ритма четкости, ясности, однозначности смысла. Кроме того, танцующая ритмика больше обращена к эмоциональным чувствам, переживаниям, а «Песня о друге» Владимира Высоцкого передает смысл, знание правды, а не эмоциональные переживания.
«Песня о друге» Владимира Высоцкого — одна из самых сильных песен авторской песни, песня-афоризм, песня — духовный и нравственный ориентир для последователей авторской песни той эпохи. Однако читать ее текст как стихотворение с сохранением пауз, разрывающих слова, не естественно, не гармонично. А без этих пауз нарушается ударная ритмика, усиливающая смысл, — и текст выглядит гораздо слабее.
В результате из всего вышесказанного следует, что могут существовать авторы, пишущие сильные стихотворения, но не могущие написать ни одной сильной песни. И наоборот, могут существовать авторы, пишущие сильные песни, но не могущие написать ни одного сильного стихотворения. Но есть авторы, которые могут писать и сильные стихотворения, и сильные песни.