18. Клубов становится много (1996)
18. Клубов становится много (1996)
DJ Анжела Шульженко: Раньше хорошими были все вечеринки подряд. Вообще все! А сейчас – нормальная одна из ста, потому что происходит очень много всего. Столько клубов открылось, что качество просто не могло не снизиться. Их же масса, просто масса! И все, что там творится, – совсем не интересно.
DJ Слон (Олег Азелицкий): Через некоторое время после открытия «Тоннеля» я организовал собственную структуру. Она называлась Underground Experience. Это был октябрь или ноябрь 1994-го. Помимо «Тоннеля» тогда уже существовал TenClub и свои мероприятия я стал делать там. Мы устраивали вечеринки с выставками, перформансами, рок-группами, показом мод. Народу было много. Я помню, была одна вечеринка, где играл Костя Лавски, – туда набилось больше пятисот человек.
DJ Лена Попова: Говорят, диджеи сначала работают на свое имя, а потом имя работает на них. На самом деле мы вообще об этом не задумывались. Мы занимались тем, что нам нравится, и жили какой-то своей компанией. Никто не претендовал ни на титул «Первой девушки-диджея» (как называют меня), ни на пост «Папы русского техно» (как теперь все вдруг стали называть Олега Слона). Мы просто играли музыку. Это была такая игра.
DJ Анжела Шульженко: Раньше рейверы приходили на вечеринки с папками своих произведений. Кто-то со стихами, кто-то с фотографиями. Все были люди творческие. Даже если гардеробщик, то все равно творческий. Честно говоря, я сомневаюсь, что сегодня на r’n’b-вечеринки кто-нибудь приносит свои стихи.
Александр Зайцев (музыкант, группа «Елочные игрушки»): Наши первые выступления проходили в клубе «Кобальт-проход». Это место находилось в ДК Десятилетия Октября. Основное помещение в этом ДК занимал Ten-club, а в подсобных помещениях приютился еще и клуб «Кобальт-проход». Главными там были Слон и Вова Пи-Си-Пи. Они на всю ночь отдавали нам чил-аут, и мы делали, что хотели. Я тогда работал в магазине грампластинок и обычно перед выступлениями брал у себя в отделе два диска: «Иосиф Бродский читает свои стихи» и детскую пластинку «Дракончик-Пыхалка». Первый час мы играли свои новые песни (тогда они писались быстро – по несколько штук в неделю), а потом запускали ритмические кольца, и Бродский с Дракончиком Пыхалкой звучали поверх них.
Это, в общем, и концертами нельзя было назвать. Ну, играли мы в чил-ауте. Создавали какой-то фон. Люди обычно болтали или приходили отдохнуть с танцпола. Уже потом через много лет к нам подходили какие-то ребята и говорили:
– О! Помню ваши концерты! Охуенно было!
Мы удивлялись. Нам казалось, что эту музыку вообще никто не слышал. Мы сидели, отгородившись от всех аппаратурой, и нам тогда было все равно. Мы играли, что хотели, – и были счастливы.
DJ Анжела Шульженко: В Ten-Clube у нас была еще и лаборатория экспериментального моделирования под управлением Светы Петровой. Мы показывали такие трансформирующиеся костюмы. То есть, сначала это что-то одно, а потом р-рраз: и уже что-то другое. Брюки превращаются… Превращаются брюки… Было яблоко – стал огрызок.
Мы выступали со всякими перфомансами и, помню, на одной из вечеринок хотели, чтобы девушка с крыльями ангела летала над сценой. Я бы мочила жесткий хардкор, а надо мной бы летал ангел. Но потом мы внимательно посмотрели на трос и решили, что нашего ангела он может и не выдержать. Так что ангел остался стоять на земле. Просто это был падший ангел.
Владимир Иванов (группа «Пи-Си-Пи»): Вся первая половина 1990-х – как в тумане. Ни единой даты не помню, – только общую канву. Я тогда ходил в рок-н-ролльный клуб «Там-Там», где играли панки, скинхеды, рокабилы и звучала злая индустриальная музыка. Я всегда воспринимал техно и панк-рок как что-то единое. Просто вся музыка, которую я слушал, была агрессивная. А потом DJ Слон как-то устраивал в Ten-Club-e вечеринку, и мне было предложено:
– Не хочешь поиграть?
Так и появилась моя группа «Пи-Си-Пи».
DJ Слон (Олег Азелицкий): После Ten-Club-а открылся еще клуб «Сатурн». Это тоже была какая-то школа творчества. Там делал вечеринки Даня Эдельсон. У диджея Гаврилы есть жена – так вот это ее младший брат. Вообще к концу 1995 года новых мест стало очень много. Раньше был один «Тоннель», а теперь вдруг появились сразу то ли пять, то ли семь новых клубов.
Михаил Воронцов (промоутер, диджей): Кто-то познакомил меня с парнями, у которых был бар неподалеку от города, на железнодорожной станции «Курорт». Место было очень удачное: прямо на берегу Финского залива. И мы с ними договорились устраивать вечеринки.
DJ Слон (Олег Азелицкий): Вечеринки в «Курорте» вместе с Воронцовым мы стали делать, начиная с лета 1995 года. Вот тогда заработки пошли очень хорошие. Бандиты очень полюбили техно. Им надо было, чтобы музыка была пожестче, они такую любили. На деньги бандитов собственно и делались вечеринки. Техно ведь было будто создано для русских бандитов. Ох, как они танцевали!
DJ Кома: В «Курорт» я ездил каждые выходные. Мы приезжали, и если Воронцов был в хорошем настроении, то через час или через два он мог пустить кого-то из толпящейся у входа молодежи вовнутрь. А если он был в плохом настроении, то мы просто лезли в окно. Сбоку там была такая здоровая витрина, у которой сверху форточка, и мы просто запрыгивали туда. Если везло, то охрана не ловила. Мы заходили в туалет, мыли руки и выходили уже, распахивая дверь ногой. Как будто мы только что сполоснули руки – и обратно на танцпол. Танцпол был довольно здоровый, с деревянными проминающимися досками. И сцена там была тоже проминающаяся. И вот в этот небольшой зал набивалось около тысячи человек.
DJ Слон (Олег Азелицкий): Когда я начинал играть, бандосы выбегали на танцпол, по пути ломая столики и сшибая всех встречных. У меня тогда были две очень попсовые пластинки: одна с таким дебильным смехом «о-хохохохохо», а вторая с духовыми инструментами: «пам-пам-па-бам». И вот бандюки по очереди ко мне подходили и говорили:
– Поставь «смех», а?
Или:
– Поставь «трубы», а?
Другая музыка их не очень интересовала.
DJ Анжела Шульженко: Мы проводили мероприятия не только в клубах, но и на свежем воздухе. Вот там был настоящий угар. Один раз Катя Ангел в кураже разделась догола и голая упала на колонки. Она танцевала прямо передо мной и постоянно голой попой пыталась присесть на вертушки. Приходилось одной рукой играть, а второй рукой придерживать Катю, чтобы голым задом она не садилась на мои пластинки. Классный был сет. Слушали нас одни грибники. Дождь, тьма, вспышки молний. Всех вставляло. Грибы-то тогда еще было модно есть, вот грибники и слушали.
DJ Массаш (Александр Массальский): То время было русской психоделической революцией. Наркотики в начале 1990-х в основном привозили из-за границы. А кому хотелось чего-нибудь натурального, те бегали по полям и собирали грибы. Но главное – наши знакомые-химики в лаборатории одного из ВУЗов делали амфетамины. И в принципе они делали их в таких количествах, что раздавали всем бесплатно. Были вечеринки, когда таблетки просто раскидывали по танцполу. Швыряли их в толпу! Как в кино!
DJ Re-Disco (Денис Медведев, участник группы «2ва Самолета»): В 1994-м появилась знаменитая питерская кислота и на ней свихнулось очень много народу. У нас был знакомый, который работал дегустатором этой кислоты: химики, производившие наркотики, пробовали на нем концентрацию. Давали ему кислоту на пробу (причем каждый раз очень помногу) и смотрели: умрет или не умрет. Ну, а он всех, конечно, угощал.
DJ Слон (Олег Азелицкий): Тогда все читали Кастанеду и ели галлюциногенные грибы. Мы тоже пару раз ездили куда-то под Ломоносов собирать грибы. Насколько помню, ничего так и не собрали. Наркотики тогда не так много значили. Все, конечно, ели грибы и LSD, но такого, как сейчас, не было. И профессиональные дилеры были большой редкостью. И уж, конечно, с такими ребятами никто не дружил. Тогда ведь как было: дилер появлялся, полгода работал, а потом исчезал. Так что в друзьях такие люди не ходили.
DJ Re-Disco (Денис Медведев, участник группы «2ва Самолета»): Галлюциногенные грибы первыми открыли ребята с Фонтанки. Но они этим секретом ни с кем не делились и целый год никому ничего не говорили. Потом меня все-таки посвятили в тайну, но с условием, что я никому ничего не скажу. А я, разумеется, тут же рассказал ребятам из группы. И скоро за грибами мы ездили уже целой компанией. Я был проводником и помню, как мы поедали эти грибы прямо в лесу, чтобы не везти в город. В этот период головы посрывало очень многим. Люди уходили в монастыри, попадали в больницы… Я знаю несколько историй, когда человек объедался грибов до такой степени, что его прорубало и он всё бросал: семью, работу, друзей… А потом эта волна как-то поутихла.
Олег Назаров (промоутер): Наркотики, это ведь вопрос интимный. Каждый выбирал то, что ему было нужно. Таблетки по хорошим, надежным каналам привозились друзьями из Германии. Хорошая таблетка стоила тогда тридцать долларов. И за эти деньги ты получал действительно хорошее качество – не такое, как сейчас. Я уже давно ничего не употребляю, но вот пять лет таблетки люди жрали целыми пригоршнями. А в старые времена всего от половинки таблетки тебя могло так вштырить, что ты запоминал это на всю жизнь.
DJ Дэн (Андрей Котов, участник группы «Мальчишник»): В те времена драгдилеров было немного. Ну, и выбор наркотиков был небольшой.
DJ Слон (Олег Азелицкий): В «Курорте» был такой дилер Сулейман. А бандиты тогда занимались тем, что ловили дилеров, отнимали у них все, а потом еще и заставляли работать на себя. Они подбегают к этому Сулейману:
– Есть наркотики?
А он говорит:
– Нет. Вон у него есть!
И показывает на меня. Ко мне подходят два бандита, достают пушки. Затворами не щелкают, но показывают так, чтобы все стало понятно.
– Ну, где твои таблетки?
– Какие таблетки?
– Кислоты!
– Да, ладно. Я вообще диск-жокей!
– Конечно! Тут все диск-жокеи… Хватит заливать, давай таблетки!
В общем, разговор стал принимать опасный оборот. Но тут шли другие бандиты, которые за меня вступились:
– Эй! Это наш чувак! Диджей типа…
Потом ребята извинились. Горку денег мне предложили за моральный ущерб. Я отказался, и они тогда говорят:
– Ну, раз так, то мы того чувака, который тебя оклеветал, найдем!
Я говорю:
– Давайте я не буду брать деньги, а вы не будете его искать! И все разойдемся, хорошо?
– Нет, – сказали они подумав, – деньги можешь не брать, это твое дело. А вот Сулеймана мы все равно отыщем. Это уже наше дело – дело чести!
Вроде бы нашли через полгода.
DJ Костя Лавски (Константин Петров): Самые большие проблемы с публикой были в клубах на окраине города. Например, между станциями метро «Нарвские ворота» и «Кировский завод» был такой кинотеатр «Прогресс». Там стали проводить вечеринки, на которые собиралось просто ОЧЕНЬ много местной публики. И когда они поднапивались, то из соображений выживания лучше было находиться все-таки на сцене, чем в зале.
DJ Слон (Олег Азелицкий): Был случай, меня позвал один мужчина:
– Поиграй на моей вечеринке! Сколько денег это будет стоить?
Я говорю:
– Тысячу!
– Хорошо! Я даю две тысячи, и ты играешь один всю ночь!
– А народу-то много будет? – решил уточнить я.
Он задумался и говорит:
– Нет. Не очень много.
Я приезжаю, а там только он со своей бабой! Загородный дом в Токсово. На улице без поводков гуляют десять овчарок-кавказцев. Я тоже люблю собак, но тут было ясно: из дому лучше не высовываться.
Ну, хорошо. Я стал играть, он с девушкой танцует. Время от времени мы с ним выпиваем, а он еще и таблетки щелкает. Я играю, мы выпиваем. А потом я смотрю: он дошел до состояния, когда перестал соображать, где находится и кто мы тут все такие. Он подходит ко мне и удивленно спрашивает:
– А ты вообще кто?
– Тише, тише! – говорю: – Ты сам меня сюда позвал. Я диджей, помнишь?
– Ах, диджей? Тогда давай бухать!
До самого утра мы смотрели видик, бухали и курили. Хотя история могла закончиться совсем не смешно.
DJ Кома (Алексей Дунаевский): Свой самый первый сет я отыграл в только что открывшемся клубе «UO». Это на северной окраине города, в районе метро «Академическая», какой-то торговый центр, переделанный в дискотеку. Место кстати было неплохое, но верховодили там полные упыри. На дворе стоял 1996 год. В то время вдруг появилось большое количество вот таких клубов – жутких, идиотских, периферийных… Впрочем, там неплохо платили.
DJ Костя Лавски (Константин Петров): У меня были подруги из Германии, которые, приезжая сюда, каждый раз находили себе новых спонсоров для клубных похождений. Те покупали им наркотики, одежду и вообще все… И эти девушки решили развести спонсоров на то, чтобы те устроили мне вечеринку. При этом клуб, где все должно было проходить, располагался у черта на рогах, в Купчино. Приезжаю, встаю за вертушки, и тут же ко мне в диджейку забрался чувак, который стал требовать поставить медляк.
– Какой медляк-то? – пытался объяснить я. – Не бывает на вечеринках медляков!
Он достал волыну и говорит:
– Точно не бывает?
У меня на кассете была единственная песня: дописка в самом конце. Просто, чтобы на кассете не оставалось пустого места. Кажется какой-то саундтрек. Я поставил ему и говорю:
– Вот. Больше нет ничего. Честное слово.
Он взял наушник, в такт покачал головой, послушал и сказал:
– То, что надо. А ты говорил, нету!
DJ Слон (Олег Азелицкий): В том году до меня вдруг дошло, что уже несколько лет подряд я являюсь полностью профессиональным диск-жокеем. Сначала я ведь соглашался играть бесплатно. Но потом это стало уже невозможно. Тогда в стране было от силы тридцать диджеев, причем модных – всего несколько. Леха Хаас, Женя Грув, Костя Лавски, ну и я… Меня звали играть чуть ли не каждый день. Звонят:
– Приезжай, поиграешь!
– Я спать хочу!
– А мы дадим тебе на такси!
Потом стали платить $150–200 за сет. А в 1996-м я уже легко мог получить за выходные $500. По тем временам – фантастические деньги. Клубов стало много, диджеи были нарасхват, и для всех нас постепенно начиналась совсем другая жизнь.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.