Дом старого короля

Дом старого короля

Одержав победу над сильным противником, Пруссия наслаждалась мирной жизнью больше десяти лет. С 1745 по 1756 год армия не выступала дальше потсдамского плаца, но Фридрих не скучал, с энтузиазмом погрузившись в хозяйственные дела. Он внес полезные изменения в прусскую юридическую систему, сумел увеличить площадь пахотных земель, возвести кафедральный собор в Берлине и дворец в Сан-Суси, который теперь принято называть Старым.

Резиденция короля строилась специально для таких изысканных занятий, как музицирование, чтения в узком кругу, философские беседы и созерцание – вид умственной бездеятельности, особенно любимый прусскими королями. Возведенный всего за два года, великолепный дворец с зеркальной галереей и золотой лепниной в стиле барокко стоит на вершине холма, возвышаясь над широкой террасой, засаженной виноградными кустами и апельсиновыми деревьями. От главного входа к огромному фонтану и далее к парковой аллее спускается впечатляющих размеров лестница со 132 ступенями.

Деятельная натура монарха требовала живого участия во всем, что происходило в его владениях. Возможно, именно ему принадлежит идея разместить свои апартаменты в сильно вытянутом одноэтажном здании, во всяком случае, Кнобельсдорф руководствовался эскизами, выполненными лично Фридрихом. Выказав немалые познания в зодчестве, король предложил плавно скруглить центральную (южную) часть фасада и увенчать здание куполом, чтобы таким образом сформировать круглый павильон. Прием совмещения некоторых окон с дверями позволил сократить путь от заднего двора к террасе, куда можно было попасть в обход парадного выхода, спустившись всего на две ступеньки по внутренней лестнице.

Старый дворец в Сан-Суси

Колоннада «Двора почета»

Довольно простое по форме здание вряд ли поразило бы даже неискушенного зрителя, если бы его скромный фасад не украшала скульптура. Свисая в виде консолей, позолоченные статуи оживили гладкие простенки между окнами, но, кроме эстетической нагрузки, они заключали в себе вполне рациональный смысл, являясь опорами для карниза. Автор – придворный ваятель Фридрих Христиан Глуме – потратил на исполнение этой великолепной композиции более 30 лет и, видимо, не часто привлекал учеников. Роскошные, нарочито крупные для столь малой высоты, каменные боги безмолвно свидетельствуют о богатой фантазии, таланте и трудолюбии скульптора, являя собой уникальный образец немецкого рококо.

Парадный вход во дворец находился в северном крыле, где, к удовольствию королевских чиновников, можно было совершить круг почета по одноименному двору. Декор фасада этой части здания был гораздо более сдержанным, чем отделка с обратной стороны. Две арки белоснежной колоннады опоясывали Двор почета, оставляя достаточно места для проезда и стоянки экипажей. Казалось, ничем не связанные композиции двора все же объединялись посредством скульптуры: вазы и группы резвящихся детей обеспечивали цельность сооружения также явно, как и коринфские пилястры, которые по виду перекликались с капителями колоннады.

Боковые флигели изначально представляли собой одноэтажные постройки из кирпича. Для того чтобы изысканный взор гостей не останавливался на невзрачных стенах, с южной, парадной стороны они были прикрыты деревянными галереями, одна из которых позже стала металлической. При Фридрихе Великом перед каждым переходом на постаментах стояли огромные, безумно дорогие вазы из мейсенского (саксонского) фарфора.

Последующие владельцы не были столь щедры либо экономили на отделке второстепенных помещений. После перестройки в середине XIX века в восточном флигеле разместилась кухня, западный королева отдала придворным дамам, а на террасе появились бюсты римских императоров – копии с античных скульптур, выполненные мастерами из Италии. В дальнем из двух кабинетов, облицованном металлическими плитками и украшенном богатыми позолоченными орнаментами, некогда стояла еще одна копия, бронзовая фигура «Молящийся мальчик», выполненная с оригинала, и поныне находящегося в берлинском Историческом музее.

Составляя план расположения королевских покоев, архитектор взял за основу разработанную французами схему под названием «двойные апартаменты». В черновом наброске Фридриха сохранились указания о соблюдении этой планировки, где требовалось, чтобы комнаты следовали одна за другой двумя рядами, а большие залы имели дополнительные выходы в сад.

Композиционным и смысловым центром Старого дворца является Мраморный зал – единственная комната, чья высота превысила вертикальные размеры самого здания. Будучи самым большим помещением, он был наделен значением холла, где собирались те, кто ждал очереди на аудиенцию. Высоту зала определял купол, открывавшийся в центре, подобно такому же устройству в римском Пантеоне. Поскольку в Мраморном зале подолгу находились иностранные послы, король решил использовать для его декора только благородные материалы. Привозной мрамор, дерево, стекло, венецианские зеркала и со вкусом подобранная цветовая палитра действительно создавали впечатление праздника.

Окружающая роскошь, в данном случае отнюдь не показная, безусловно влияла на сознание: легко скользя по мраморному полу, гости наслаждались красотой, забывая о повседневных делах. Спаренные колонны с пышными капителями задумывались в качестве основного украшения и, кроме того, являлись опорами для карниза. Широкий бордюр под куполом походил на сцену, где никогда не прекращался спектакль. Героями представления скульптор сделал аллегорические фигуры Музыки, Живописи, Архитектуры, Ваяния и Астрономии. Ниже в овальных нишах располагались статуи Аполлона и Венеры, созданные в 1748 году известным французским скульптором Ф. Адамом. Далее действие резко переходило в другую эпоху, и рядом с античными персонажами зритель мог видеть героев своего времени, например шведского короля Карла XII или французского кардинала Ришелье, увековеченных своими соотечественниками в бронзовых бюстах.

Мраморный зал в Старом дворце

При жизни Фридриха в прихожей, или вестибюле, дворца задерживались только лакеи, поэтому его отделка не была столь помпезной, как в соседнем зале. Помещение с десятью колоннами из фальшивого мрамора являлось образным продолжением северного фасада, но было классически строгим лишь в отношении стен. Яркие краски расписного потолка вполне согласовались с сюжетом: красавица Флора в окружении гениев разбрасывала с неба фрукты и цветы. Разглядывая золоченые орнаменты дверей, можно догадаться о желании художника, выразить то, что дворец стоял посреди виноградника: в резных узорах господствуют растительные мотивы – виноградные листья и лозы. Ту же тему избрал мастер, исполнивший три наддверных изображения, объединенных сюжетом о Вакхе. Кроме бога виноделия, античный мир в немецком дворце представляют статуи «Сидящий Марс» и «Сидящая Агриппина»; оба изваяния скопированы с древних статуй в 1730-х годах.

Несмотря на то что в архиве перечислены имена всех создателей дворца, их работы, особенно творчество декораторов, чаще упоминаются как нечто единое. Не случайно в архитектуре и скульптурном убранстве здания, пожалуй, за исключением вакхов на фасаде, трудно отметить чье-либо авторство. Единства требовал стиль – захватившее всю Европу рококо со стилизованными раковинами, овалами, плавными изгибами. На торжественном открытии своего нового дома Фридрих II обратился к гостям, поблагодарил и похвалил строителей, а потом отметил, что дворец, в частности Мраморный зал, является творением Кнобельсдорфа. Знаменитый архитектор и вправду выполнял проекты всех помещений. Однако его планы осуществляли не менее способные мастера, например уволенный директор по орнаментам Иоганн Август Наль, чей поспешный отъезд из Сан-Суси в 1746 году напоминал бегство с поля боя. В документах называются братья Хоппенхаупт, которым принадлежит заслуга в создании большинства деревянных статуй. Достойны восхищения работы скульпторов Бенкерта и Эбенхеха, а также мастеров М. Мерка и Сартори, выполнивших сложные лепные украшения на потолке и стенах Малой картинной галереи.

Малая картинная галерея в Старом дворце

Раньше художественное собрание Старого дворца составляли работы таких известных живописцев, как Ватто, Патер, Ланкрет. После Второй мировой войны сильно пострадавшая коллекция была переправлена в Шарлоттенбург и осталась там навсегда. К сожалению, многие из оставшихся в Малой галерее картин не представляют большой ценности; осматривая их, можно познакомиться с творчеством какого-либо старого мастера, хотя и поверхностно. Современные посетители получили возможность оценить легкую кисть Патера по полотну «Игра в жмурки» или составить мнение о живописных канонах эпохи Просвещения, разглядывая произведение Цуккарелли «Цицерон обнаруживает могилу Архимеда».

Решив основать в Сан-Суси картинную галерею, Фридрих взялся за пополнение коллекций с таким энтузиазмом, что за особо ценными полотнами решил отправиться лично. По Голландии он путешествовал инкогнито, в сопровождении двух человек, в простом платье, с флейтой, намереваясь при случае выдавать себя за музыканта. Рассказывают, как однажды хозяйка трактира отказалась принести королю заказанное блюдо, заявив: «Беднякам такая еда не по карману». После этого придворные представили ей Фридриха как известного флейтиста и заверили, что он зарабатывает хорошо, только не желает портить одежду в дороге. Прослушав несколько мелодий, женщина поверила и накормила «маэстро» бесплатно.

Античные скульптуры в нишах – часть приобретенной в 1742 году коллекции кардинала Полиньяка. Поныне стоящие на узких высоких пьедесталах бюсты императоров Древнего Рима не затмевают величия своих славных потомков: принца Генриха (Гудон, 1789) или Фридриха Великого (Экштайн, 1787), изображенного с использованием посмертной маски. Владельцы Сан-Суси старались пополнять ценное собрание скульптуры, но среди новых приобретений уже не было подлинных древностей.

Математики эпохи Просвещения утверждали, что для напряженных занятий ума лучше всего подходит уединенная круглая комната, высота и ширина которой примерно равны. Именно такие параметры отличали библиотеку Фридриха, и в такой же пропорции в этом удивительном человеке сосуществовали качества солдата и тонкого ценителя искусств. Будучи истинным воином, жестким правителем, приверженцем крайних проявлений порядка, он отличался внутренней культурой, присущей далеко не каждому представителю его эпохи. Его лучшие качества были отнюдь не данью моде: прусский король искренне любил поэзию и превосходно разбирался в музыке. Походные сундуки Фридриха наполовину нагружались книгами, среди которых чаще встречались труды Расина и Вольтера. Чтение служило ему отдыхом и единственным развлечением, позволяя хотя бы на время избавиться от тяжелых мыслей.

В библиотеке Сан-Суси книжные шкафы встроены в стены и потому не нарушают плавной геометрии помещения. Архитектор избрал для обшивки стен древесину кедра; нанесенные на темно-коричневую поверхность золотые узоры создают неповторимый эффект роскоши, в данном случае не противоречащей деловой атмосфере. По желанию короля в библиотеку перенесли четыре бюста из собрания Полиньяка: три римские копии, а также уникальную работу неизвестного европейского мастера XI века – скульптурный портрет Гомера, вылепленный с греческого оригинала. От первоначальной обстановки кабинета-спальни Старого дворца сохранился лишь камин. Строго прямоугольное, визуально холодное, это помещение вполне соответствовало нраву первого хозяина. В алькове кабинета рядом с софой стоит кресло, в котором умер Фридрих Великий.

Следующий прусский король, Фридрих-Вильгельм II, распорядился переделать комнату в классическом стиле и, конечно, заменить мебель, ведь к 1786 году увлечение рококо прошло, а убранство Сан-Суси все еще пестрело легкомысленными завитушками. После ремонта комната приобрела еще более строгий характер, который не нарушала даже странная отделка потолка – роспись со знаками зодиака.

Непременной деталью классического интерьера является консольный стол. В кабинете Старого дворца таковой выполнен из палисандра и покрыт аметистовой плитой. Письменный стол, составляющий ансамбль со шкафом, предположительно изготовлен в парижской мастерской. Остальную мебель выполнили местные ремесленники, если не считать напольных часов, заказанных знаменитому французскому мастеру Андре Шарлю Булю, украшавшему классические конструкции сложным мозаичным узором с использованием металла и кости. Живописная коллекция комнаты знакомит посетителей со свитой и домашними Фридриха II, причем на одном из портретов можно увидеть подпись Кнобельсдорфа. Судя по манере письма, зодчий уверенно владел кистью, но, в отличие от архитектуры, изобразительное искусство его забавляло, и только.

Музыкальный салон (Концертный кабинет) по праву считается одним из лучших образцов немецкого рококо. В изысканной красоте этого помещения раскрывается мастерство художников Германии, показавших свои способности в том, в чем всегда славились французы. Живопись, скульптура и декоративное искусство здесь сливаются в единое целое. Натуралистические и стилизованные узоры покрывают стены, обрамляя полотна Песне; сюжеты орнамента большей частью взяты из «Метаморфоз» Овидия. Тем, кто знаком с творчеством знаменитого римлянина, не составит труда узнать в персонажах картин Пигмалиона, Галатею, Диану, резвящуюся в воде с нимфами, Ариадну с волшебным клубком, Вакха, Пана, чудесную райскую птицу Сирин. Из четырех наддверных картин сильнее всего притягивает взгляд изображение террас Сан-Суси. Завершением бытовой темы является реальный предмет – фортепьяно с молоточками, выполненное мастером Г. Зильберманом в середине XVIII века.

В Сан-Суси Фридрих окончательно определил свой распорядок дня, которому не изменял до конца жизни. «Король поднимался на рассвете, – писал королевский биограф, – и сразу же принимался за дела, успевая прочесть корреспонденцию и набросать черновики ответов. Около полудня, надев высокие сапоги, он выходил в сад, где делал смотр гвардейскому полку. В тот же час во всех провинциях смотры своим войскам производили полковые командиры. Затем он выслушивал доклады, беседовал с генералами, после обеда давал аудиенции. Затем проводил по несколько часов в литературных занятиях, а перед ужином устраивал камерный концерт, ведь король был превосходным музыкантом, сочинял музыку, исполняя свои произведения соло или в оркестре».

Комнату рядом с Музыкальным салоном сегодня принято называть Малой приемной, хотя Фридриху она служила столовой. Ее декор выдержан в скромных тонах, возможно для того, чтобы подчеркнуть ценность живописи.

Музыкальный салон в Старом дворце

За время существования дворца здесь собралась небольшая коллекция работ французских мастеров эпохи Просвещения: Детруа, Куапеля, Песне, Рау, Бурлоня, Ванло. Светлая камчатая ткань на стенах комнаты не затмевает нежных красок росписи потолка, где Песне изобразил Зефира, надевающего венок на голову Флоры. Все настенные светильники зала сделаны в Потсдаме, и только элегантную люстру из позолоченной бронзы заказывали в Париже. Таким же обильным слоем позолоты покрыт консольный стол с яшмовой плитой. Стоящая на нем миниатюрная скульптура представляет еще одного античного героя – Геркулеса, изображенного в момент схватки с огромной змеей.

Несмотря на обилие французских предметов, в интерьерах Сан-Суси не заметно преобладания искусства Франции или какой-либо другой страны. В гостиных Старого дворца стены расписаны в стиле шинуазри с его изощренно-изысканной китайской орнаментикой, оказавшейся созвучной европейскому рококо. Весьма популярная в то время манера не требовала китайских сюжетов. Художники заимствовали технику восточного письма, получая тонкую, невиданно изящную, воистину философскую живопись, подобную той, что можно увидеть в первой гостиной Старого дворца. Вторая и третья гостиные оформлены скромнее, поскольку предназначались для выставки картин. Обивка стен этих комнат – насыщенно голубой и красный с белым шелк – стала прекрасным фоном для полотен, купленных Фридрихом Великим и размещенных по его указанию способом ковровой развески. Этот прием предусматривал плотную развеску, причем в каждом простенке собирались работы похожей палитры. Таким образом создавалось художественное единство галереи, но индивидуальное значение каждой картины утрачивалось.

Сан-Суси задумывался местом уединения, поэтому Фридрих отправлялся туда для отдыха в компании необычных, как и он сам, людей. Гостями короля чаще всего бывали президент Берлинской академии, ученый и путешественник Мопертюи, его коллега Дарже, французский писатель Д’Аржанс, известный скандалист, вернее, непременный участник скандальных историй барон Пельниц, а также Вольтер, присоединившийся к избранному кругу в 1750 году. Великий монарх довольно долго добивался общества великого мыслителя и когда, наконец, получил согласие, был, по словам современников, «безмерно счастлив». Кроме государственных и армейских дел, Фридрих с удовольствием занимался литературой, писал стихи, пробовал перо в прозе, достигнув приличного любительского уровня. По-немецки прямой и грубоватый, он не выбирал выражений в разговоре и так же не скромничал на бумаге: неосторожные замечания и особенно колкие эпиграммы в адрес царственных недругов послужили одним из поводов создания Россией и Австрией военного союза против Пруссии.

Одна из гостиных Старого дворца

Нетрудно догадаться, насколько свободно велись беседы на королевских ужинах. Сам Фридрих чаще затрагивал политику или насмехался над своими противницами – Елизаветой Петровной и Марией-Терезией. Будучи остроумным интересным собеседником, он, однако, переходил границы деликатности и в отношении друзей. Странно, что этот в общем добрый и чуткий человек, к тому же прекрасно разбиравшийся в людях и, следовательно, знавший, как может сказаться неосторожное слово, беспощадно высмеивал окружающих. Справедливости ради стоит заметить, что смельчак, который решался ответить королю подобным тоном, наказанию не подвергался.

Помимо картин, убранство второй и третьей гостиных составляла мебель, ранее стоявшая в Городском дворце Потсдама: диваны с обивкой в тон обоев, комоды из кедра с выгнутыми ножками. Кабинетный шкаф с подставкой для часов был скопирован с французского оригинала. Украшением камина служили фарфоровые вазы из Мейсена, привлекавшие внимание не столько тонкостью работы, сколько барельефными портретами русской императрицы Елизаветы, которую король считал своим личным врагом. Цвет консольного стола гармонировал с эффектной расцветкой паркетного покрытия пола, где светлые оттенки акации контрастировали с насыщенным цветом красного дерева.

Последняя гостиная овеяна памятью о Вольтере, который жил здесь более двух лет в качестве гостя короля. Стены комнаты пестрели серо-лиловыми узорами, пока младший из братьев-художников Хоппенхаупт не придал им современный вид. О самом знаменитом обитателе этой комнаты напоминает небольшой бюст, помещенный у ниши, где сохранились фрагменты старой обивки. Составным элементом декора гостиной является художественное оформление потолка – лепка по проволочной сетке. Мотив потолочного декора повторяется в люстрах и настенных светильниках, украшенных фарфоровыми цветами. Сюжет для вышивки на обивке мягкой мебели заимствован из иллюстраций к старинным изданиям басен Лафонтена. Богатые декоративные украшения, вырезанные из дерева и расписанные французским художником Дюбуиссоном, своими натуралистическими формами и относительной художественной самостоятельностью представляют новую фазу в развитии немецкого или, точнее, потсдамского рококо.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.