Лев Феликсович Лагорио

Лев Феликсович Лагорио

Смолоду Айвазовский не замыкался в своём доме и мастерской. Уезжая по окончании Академии художеств на родину, он думал о создании в Феодосии художественной школы для целого края. Но сделать это в тех масштабах, о каких художник мечтал, ему не удалось — Феодосия была слишком мала. Позднее, когда в Одессе была открыта художественная школа, Айвазовский принимал деятельное участие в её жизни. А в Феодосии он предоставлял свою мастерскую всем, кто проявлял склонность и любовь к искусству, охотно помогал начинающим художникам.

Первым учеником Айвазовского был сын феодосийского хлебопромышленника Лев Феликсович Лагорио, итальянец по происхождению. Родился он в Феодосии 16 июня 1827 года. Рано проявившаяся одарённость и склонность к живописи сблизили его с Айвазовским. Произошло это, видимо, в 1838–1839 годах, когда Айвазовский за выдающиеся успехи в академии был послан на два года в Крым для самостоятельной работы. Сближение Лагорио с Айвазовским произошло, по-видимому, не без участия А. И. Казначеева, который за 10 лет до этого помог Айвазовскому поступить в академию и, как утверждают, открыл дарование и у Лагорио.

В 1843 году, когда Айвазовский был в заграничной командировке и блистательно прокладывал путь к мировой славе, шестнадцатилетний Лагорио был зачислен «вольноприходящим учеником» Академии художеств в класс профессора пейзажной живописи М. Н. Воробьёва, из которого вышел Айвазовский. Одновременно Лагорио занимался в классе батальной живописи у профессора А. И. Зауэрвейда.

Л. Ф. Лагорио сразу избрал своей специальностью маринистическую живопись, видимо, находясь в плену своих первых впечатлений от живописи Айвазовского. Впрочем, он остался верен этому влечению всю жизнь.

В первые годы обучения в Академии художеств Лагорио много внимания уделял изучению моря. Летом 1845 года он плавал на военном фрегате «Грозящий» (как это в своё время делал и Айвазовский), знакомился с его строением, оснасткой, с управлением кораблём.

В 1846 году Лагорио совершил плавание на своей лодке вдоль берегов Финского залива, написал много этюдов. В летние месяцы художник писал картины в Старой Ладоге, где за десять лет до этого работал Айвазовский.

В 1847 году Л. Ф. Лагорио был направлен академией на три месяца в Выборг. По возвращении из командировки он в 1848 году написал картину «Вид Выборга». Эта одна из самых ранних работ Лагорио представляет значительный интерес. На ней изображена окраина города. У подножия древней башни и крепостного вала около воды ютятся несколько деревянных домиков. На берегу стоят группы людей. Голубое небо с лёгкими облаками занимает большую часть полотна. Картина тщательно и тонко проработана. Очень верно и хорошо написаны старые деревянные постройки, лодки на берегу, удачно найден колорит картины. По любовной проработке деталей, реалистическому, бесхитростному восприятию природы эта картина близка к ранним работам Айвазовского («Вид Феодосии» 1838 г. и «Вид Ялты» 1839 г.) и напоминает картины художников венециановской школы. За эту работу Л. Ф. Лагорио была присуждена большая серебряная медаль.

В 1850 году Л. Ф. Лагорио окончил Академию художеств и за отличные успехи был награждён «золотою медалью 1-го достоинства». За картину «Вид болота на Лисьем носу» ему было предоставлено право на заграничную командировку. Однако вначале академия отправила его на Кавказ «для написания тамошних видов».

В 1852 году Л. Ф. Лагорио представил совету академии свои отчётные работы, выполненные на Кавказе. Рассмотрев эти работы, совет отметил отличные успехи молодого художника и высказал надежду, что, «продолжая оказывать их, он станет в ряду замечательнейших художников русской школы».

Природа Кавказа своей красотой покорила Л. Ф. Лагорио. В 1861 и в 1863 годах он вновь побывал там. Изображение гор Кавказа и кавказского побережья Чёрного и Каспийского морей стало сюжетом многих его картин.

В 1853 году Л. Ф. Лагорио выехал в командировку за границу. В одном из донесений в академию он сообщил: «Вот два месяца, как я в Париже. Хотел бы покопировать в Лувре с Рембрандта, но дни ужасно тёмные и потому дома пишу маленькие этюды. Приготовляюсь весной писать с натуры. В конце следующего марта думаю ехать в Рим».

В апреле 1854 года он сообщил из Рима, что пишет «небольшую картину с натуры: вид из садика во дворе частного дома». В письме, посланном в августе 1854 года, он опять сообщал, что занимается этюдами с натуры в окрестностях Рима — в Тиволи и Олевано. Затем он работал в Сорренто и в других прибрежных местах Италии, а также на острове Капри.

По истечении трёхгодичного срока заграничной командировки совет академии разрешил Л. Ф. Лагорио остаться ещё на два года для работы над видами Швейцарии.

В 1860 году он вернулся на родину и представил около тридцати работ. Среди них были картины «Фонтан Аннибала в Рокка-ди-Папа» (сейчас находится в Третьяковской галерее), «Капо-ди-Монте в Сорренто» (в Тульском музее) и «Понтийские болота» (в Русском музее). За эти работы художнику было присуждено звание профессора.

В картине «Фонтан Аннибала» наиболее ярко проявились основные черты, свойственные творчеству Л. Ф. Лагорио. Заслуживает внимания её сюжет. Местность, изображённая при полуденном солнечном освещении, лишена каких-либо внешних красот: это каменистая долина, замкнутая высокой горой. Справа у подножия холма — бассейн, от которого струями сбегают ручьи. Склоны холмов покрыты редким кустарником; на вершине одного холма изображён пахарь, идущий за плугом. У фонтана — группа женщин. На переднем плане путешественник на ослике, рядом — мальчик-проводник.

При хорошей композиции и высоком мастерстве исполнения этой большой картине недостаёт цветовой насыщенности — она до некоторой степени однообразна и монотонна.

Из командировки Л. Ф. Лагорио привёз ещё одну картину — «Нормандский берег», написанную в 1859 году во Франции. Это одна из наиболее значительных марин, созданных им в годы командировки. На ней изображён скалистый берег в Нормандии в час отлива. Слева голые отвесные скалы, у их подножия — обнажившееся каменистое океанское дно. В центре композиции на отмели рыбацкая шхуна, группа рыбаков выгружает улов. Двое ребят, войдя в воду, пускают кораблики. Эта часть картины окутана глубокой тенью, так что фигурки рыбаков рисуются компактными силуэтными группами. Лёгкие облака скрывают солнце. Мягкий рассеянный свет льётся на уходящий вдаль берег, на скалистую гряду и тихие воды залива. Только в одном месте луч прорвался сквозь облака и осветил отвесные прибрежные скалы.

Картина написана ровно, выдержана в коричнево-серебристой гамме, свойственной живописи Лагорио.

Почти одновременно с Л. Ф. Лагорио в заграничной командировке был и художник А. П. Боголюбов. Он тоже написал картину «Нормандское побережье» и почти с того же пункта, с которого писал и Лагорио, однако, при всём внешнем сходстве, картины получились разные. А. П. Боголюбов создал картину композиционно более мужественную, тяжёлую по фактуре, контрастную по тону. Он упростил силуэты береговых скал и резко подчеркнул их крутизну горизонтальной плоскостью обнажённого берега.

Картина Лагорио написана без резких тоновых контрастов и усложнённой техники, в ней есть мягкий лиризм восприятия и тонко прочувствованная живопись.

Большую часть времени командировки Лагорио провёл в Италии. Для этого периода его творчества очень характерны две (парные) картины: «На острове Капри. Береговые утёсы» и «Рыбацкий домик» (Третьяковская галерея). Картины по мотивам очень близки к работам С. Щедрина, которых не мог не знать Лагорио, обучаясь в Академии художеств. Слышал он о них, конечно, и от Айвазовского, который ещё в академии сделал прекрасную копию с работы С. Щедрина.

Сам метод, каким Лагорио написал с натуры картину «Рыбацкий домик», роднит её с творчеством С. Щедрина. Есть в ней что-то от впечатлений очень молодого художника, впервые почувствовавшего поэтическую прелесть ясного полуденного часа в тихий летний день на берегу южного моря. Он очарован искрящимся мягким светом, каким залита вся природа, светом, растворившим самые глубокие тени и создавшим то неповторимое ощущение прозрачности, лёгкости, которое делает доступным восприятию мельчайшие детали натуры и заставляет верить, что без этих деталей поблекнет очарование природы.

Любовно выписывает Лагорио каменную кладку стен, черепицу на кровле, лёгкий трельяж, увитый виноградной лозой, структуру изъеденных волнами прибрежных камней, прозрачную морскую даль и две маленькие фигурки рыбаков, мирно беседующих в тени у развалин. Картина реалистична как по восприятию, так и по живописному раскрытию образа природы.

В таком же духе написана и другая картина — «На острове Капри. Береговые утёсы». Художник выбрал живописное место на пустынном берегу. Круто обрываются к морю скалистые утёсы и каменной россыпью падают в море. На вершине самой большой скалы видны развалины древних построек. Рыбацкий баркас пристал к берегу. Группа рыбаков перебирает сети. Лёгкий ветерок едва морщинит голубую гладь моря и гонит мелкие волны на каменистый берег. Вся картина залита слепящими лучами полуденного солнца.

При всей живописности утёсов и стройности композиции в этой картине ярче проступают черты этюдности. Это сказывается в чрезмерной выписанности прибрежных камней, в перегруженности картины деталями.

Л. Ф. Лагорио, покорённый красотой земли, моря и солнечного неба, стремится схватить всё это зорким глазом и перенести осторожной, неторопливой кистью на полотно.

Близость живописи Лагорио к искусству С. Щедрина можно проследить также по картине «Капо-ди-Монте в Сорренто». Художник изображает тесное скалистое ущелье со старинным акведуком и каменной лестницей, ведущей к роднику. Композиция картины имеет ярко выраженное фронтальное построение, которое вообще не свойственно искусству Лагорио, но довольно часто встречается в ранних работах С. Щедрина, написанных в Тиволи. Картина «Итальянский дворик» также навеяна щедринскими «Террасами», хотя она изображает несколько иной вид — тенистый уголок замкнутого дворика. Обе эти картины находятся в Тульском музее, они отличаются большой завершённостью живописи, выполненной в духе С. Щедрина.

Наряду с законченными картинами, написанными с натуры, Лагорио изредка писал этюды, в которых стремился уловить живое движение в природе. К таким работам относится прекрасный этюд, написанный в 1859 году, — «На острове Капри. Берег в ненастье» (Третьяковская галерея). С моря дует крепкий холодный ветер. Небо в свинцовых тучах. Большую часть холста занимает скалистый берег, о него разбиваются мутные волны. Сочетанием тёплых оливково-коричневых тонов земли и холодных сине-свинцовых — в небе, движением волн и сбегающего к ним скалистого берега художник очень тонко передал состояние природы в ненастную погоду. В этом этюде ярко сказались черты своеобразного восприятия природы, какие проявились у Лагорио уже в раннем возрасте.

К концу 50-х годов Л. Ф. Лагорио сложился в крупного своеобразного мастера. Его картины, созданные во время командировки, получили высокую оценку.

В 1864 году Лагорио поселился в Петербурге. Ежегодно летом он «с художественной целью» путешествовал по стране.

В 1882 году Л. Ф. Лагорио получил большой заказ: написать три картины, отражающие эпизоды войны с Турцией в 1877–1878 годах. Сохранились доклады и письма художника, из которых видно его отношение к порученной работе. Он сообщает:

«Для написания означенных картин при требовании безусловно верной передачи местности, требовании, существенно важном для картин, имеющих историческое значение, этюды для них должны быть исполнены непременно на самом месте сражений, для чего потребуется как затрата времени, так равно и затрата довольно значительных денежных средств для поездки». Сообщая о сложности заказа — картины должны быть большого размера, действующие лица должны быть изображены с портретным сходством — художник просит отпустить ему 2000 рублей для выполнения подготовительных работ.

После поездки по местам сражений Л. Ф. Лагорио представил эскизы и подробное описание событий.

О том, с какой тщательностью готовился, как упорно он трудился, можно судить по тому, что, приступив к работе в 1883 году, он сдал картины только в 1892 году. Это был не единичный случай обращения Лагорио к батальным сюжетам. Он написал морскую баталию — «Суслинское дело парохода «Великий князь Константин» (находится в Центральном военно-морском музее). Известны также ещё четыре эскиза к баталиям; два из них посвящены военным делам Петра I, третий — Крымской войне и четвёртый — войне на Кавказе.

Но батальная живопись не была стихией Лагорио, видимо, потому она ему и не удавалась. Картины, изображающие эпизоды из русско-турецкой войны, при всей правдивости и точности воспроизведения, являются только добросовестной фиксацией исторических событий. Некоторые эскизы, изображающие военные эпизоды, совсем не получили завершения в картинах и остались в папках художника.

Вместе с тем Лагорио не ограничивался узким кругом сюжетов. В его творчестве встречаются картины, изображающие лесные поляны у ручья, отдельные тонко написанные группы деревьев у родника на берегу моря. Он изучал структуру молодых буков, дубков и хорошо умел передать ощущение влажной прохлады лесной чащи, изобразить лёгкие гибкие формы отдельно стоящих деревьев. В таких работах видна некоторая близость его к творчеству А. П. Боголюбова.

Прекрасно владея акварельной техникой, Лагорио довольно часто рисовал лесистые горные долины в Крыму и на Кавказе с широко разлившимися горными речками. Он мастерски оживлял их фигурами всадников, сопровождающих экипажи или едущих цепочкой по узкой горной тропинке. Иногда Лагорио писал и портреты. И всё же основной темой его живописи всегда было море.

В конце своей жизни Л. Ф. Лагорио работал на Балтийском море, в Финляндии и Норвегии. В 1900 году он написал хорошо скомпонованную картину, изображающую один из фиордов в Норвегии. На картине — суровое Северное море у скалистых берегов в пасмурный зимний день. Тенью окутан большой корабль, идущий под парусами. На заснеженном берегу стоят домики рыбацкого посёлка. На скалистых обрывах гор снег плохо держится, обнажая гранитные массивы. В небе на горизонте виден просвет, сквозь который прорвался слабый луч света и упал на красивую по форме гранитную гору.

Следует сказать, что Лагорио любил рисовать горные ландшафты Крыма и Кавказа и умело изображал их на полотне.

Крым вообще занимал в творчестве Л. Ф. Лагорио значительное место. На одну из выставок (в 1893 году) он представил только работы, посвящённые крымской природе и Чёрному морю. Каталог выставки вышел под общим названием «В Крыму».

Цветовая гамма картин Лагорио слишком сдержанна для передачи красочной, яркой южной природы. Современники иногда упрекали художника в бледности, бесцветности его полотен, называли его палитру «выцветшей». Не придавая особого значения красочности картин, он большое внимание уделял ясности формы, чёткости, проработанности всех деталей. В этом была основа его искусства, так он понимал живопись.

Из Парижа Л. Ф. Лагорио однажды писал о французских художниках, что они «пишут весьма ловко, со вкусом и эффектно, зато рисунка нет, краски и освещение неверны».

Во второй половине жизни в творчестве Л. Ф. Лагорио всё же произошли некоторые перемены. Они очень заметны в его картине «Алушта», написанной в 1889 году (находится в Феодосийской картинной галерее). На ней Алушта изображена со стороны рейда. Вдали в лёгкой туманной дымке высится гора Чатыр-Даг. На прибрежных холмах лепятся городские постройки, среди них высятся древние башни. На рейде стоит большой торговый пароход. В живописи этой вещи, как и многих других его работ 80 — 90-х годов, заметна большая свобода выполнения. Обогащая палитру введением разнообразных розовых, голубых и лиловых тонов, Лагорио находит более выразительные средства для передачи пространства и состояния природы.

Во второй половине жизни Лагорио много работает и в области графики, акварелью, сепией. Он состоял членом Петербургского общества акварелистов. В акварельной технике он иногда достигал большей свободы, чем в масляной живописи. Его акварели не так строги по композиции, но они полны жизни, движения. Он пишет набегающую на прибрежные камни волну, лёгкой игрой кисти передавая трепетное движение зыбкой морской стихии, облако пены и низко бегущие над морем тучи. Такого же характера и карандашные рисунки Лагорио.

Глубокой убеждённостью, честной прямолинейностью и преданностью искусству Л. Ф. Лагорио завоевал большие симпатии в среде художников и широких масс любителей живописи. Его картины всегда пользовались большой популярностью.

Жизнь Л. Ф. Лагорио протекала в скромной трудовой обстановке. Несмотря на признание его заслуг официальными кругами и общественностью, он всегда жил в стеснённых материальных условиях и поэтому часто был вынужден обращаться с просьбами о выдаче ему денежных авансов в счёт предстоящих работ, а то и под залог своих картин. Так, он просил деньги для поездок с «художественной целью в Крым и южные губернии России» в 1871 году или для поездок «на этюды в Крым, Кавказ, Финляндию и Норвегию» в 1882 году.

Материальная необеспеченность Л. Ф. Лагорио порой граничила с острой нуждой. В старости нужда подточила силы художника, он ослабел и полуослеп, но продолжал работать.

9 декабря 1905 года Л. Ф. Лагорио скончался. После смерти почётного члена и профессора Императорской Академии художеств и почётного члена почти всех столичных художественных обществ, потрудившегося на пользу отечественного искусства свыше 55 лет, его жена и дочь остались без всяких средств к существованию. Они вынуждены были обратиться в совет академии за помощью.

На посмертной выставке Л. Ф. Лагорио, устроенной в 1906 году, демонстрировалась 961 работа художника (включая этюды и наброски). Как всегда, на ней широко был представлен Крым: Кучук-Ламбат, Ялта, Симеиз, Феодосия, Алушта, Севастополь, а также Судак, где в доме тестя у Лагорио была постоянная летняя мастерская, вся увешанная крымскими этюдами.

Л. Ф. Лагорио был талантливым художником-пейзажистом. У него много картин, изображающих природу, но больше всего он любил писать море. Море вызвало к жизни наиболее яркие и выразительные произведения Лагорио, и он по праву занимает одно из видных мест среди русских маринистов.

Рядом с Лагорио на протяжении многих лет работали два выдающихся художника-мариниста — Айвазовский и Боголюбов. Дарование Айвазовского было несравненно ярче, а мастерство Боголюбова — более изощрённо, чем у Лагорио, и, несмотря на это, он никогда не поддавался соблазну следовать им. Это позволило ему «без бурь и волнений» трудиться на протяжении долгой жизни, не зная ни высоких взлётов, ни крутых срывов в своём творчестве. В какой-то степени это отразилось в тематике его картин — они спокойны, лиричны. В советских музеях хранится 250 работ Лагорио, но среди них имеется только одна, изображающая бурю на море, и одна — кораблекрушение. И это — несмотря на то, что море занимает основное место в его творчестве.

Лагорио рано достиг профессионального мастерства. Его картины хорошо скомпонованы, в них нет ничего случайного. Написаны они ровной, неторопливой, умелой кистью. В его маринах хорошо передана световоздушная среда, точно воссоздана природа тех мест, какие изображал художник. Он обладал на редкость устойчивым мировоззрением. Проработав полвека в искусстве, он шёл по раз намеченному пути, стремясь к реалистическому изображению природы. За это время произошли огромные сдвиги в русской жизни и русском искусстве, а Лагорио и в конце XIX века продолжал писать так же и то же, что писал в начале своего творческого пути, в 50-х годах прошлого века. Тем не менее, произведения Л. Ф. Лагорио являются самостоятельным, интересным звеном в развитии русской маринистической живописи.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.