Увеселительный сад

Многие из посетителей, впервые оказавшись в Потсдаме, рассчитывают на однодневный осмотр дворцового комплекса, не подозревая, насколько велика его территория. Вечером, выезжая за ворота дворца, гости сетуют на то, что времени не хватило даже на дворцы, а парк и вовсе удалось увидеть лишь издалека. Для новичков прогулка по зеленой зоне Сан-Суси в самом деле ограничена шествием по главной аллее, от Большого фонтана к Новому дворцу. Однако если свернуть с проторенного пути, можно заблудиться, ведь парк по площади сравним с городом, таким, например, как Потсдам.

Путь к саду Марли (нем. Marlygarten) – самой первой ландшафтной композиции в Сан-Суси – проходит мимо низких домиков, по хозяйственной дорожке и далее по узкой тропе вдоль ручья. Здесь любил гулять после завтрака Фридрих-Вильгельм I и именно его шуткам эта диковатая местность обязана своим изящным названием. «Мой Марли», – говорил король, подразумевая пышный садово-парковый комплекс вблизи Парижа. Германский Марли тогда был скромным, хотя и королевским, огородом, украшенным столь же невзрачным жилищем садовника. Именно таким он остался и при Фридрихе Великом. К середине XIX века благодаря участию архитектора Людвига Перзиуса и деньгам Фридриха-Вильгельма IV сад Марли преобразился. Чудесное превращение произошло из-за церкви, построенной по образцу римской базилики Сан-Клементе и названной Храмом мира. Богатое убранство ее единственного зала меркло перед ценностью мозаики апсиды, которая до того больше семи столетий украшала церковь Сан-Киприано в Венеции.

Большой фонтан перед дворцом в Сан-Суси

Дополненный 42-метровой колокольней, Храм мира стал центром композиции, составленной из павильонов флорентийского архитектурного стиля. Перед порталом, вопреки традиции, раскинулся не клуатр (внутренний двор католической церкви), а римский атрий с колоннами и колодцем в центре площадки. В отличие от прототипа здесь рядом с источником стояла фигура Иисуса Христа. На рубеже веков церковный ансамбль дополнился мавзолеем Фридриха III, которому посчастливилось найти покой в склепе похожем на 300-летнюю усыпальницу Иннихен в Южном Тироле. К атрию примы-кала крытая галерея с терракотовым порталом, также скопированным с итальянского оригинала.

Храм мира до сих пор возвышается невдалеке от входа в Сан-Суси. С давних пор входную часть парка называют Зеленой решеткой. Названия имеют и все близлежащие здания, точнее, виллы. Одна из них получила имя первой хозяйки, княгини Лигниц, на которой Фридрих-Вильгельм III женился вторым браком.

Храм мира

Трогательная забота о виноградниках – еще одна традиция, заимствованная немцами из Италии. В Сан-Суси первые лозы рассаживали на террасах, устроенных на южном склоне Пустынной горы. До того как на ее вершине появился дворец, у подножия на восьми квадратных газонах росли цветы. Прусские короли предпочитали отборные сорта и никогда не отступали от канонов виноградарского искусства. Тепло сохранялось с помощью прикрытых стеклом ниш, куда сначала помещались отдельные кусты. Сплошное застекление садовники по распоряжению Фридриха Великого начали в 1773 году и тогда же живые изгороди из плодовых, в том числе цитрусовых, деревьев сменились модными шпалерами из резеды. С восточной и западной сторон виноградник обрамляли высаженные пятью рядами каштаны, на месте которых теперь растут липы.

Цветник сначала украшали пирамидальные тисы; четыре позолоченные скульптурные группы стилистически поддерживали такую же статую из свинца в центре бассейна, выполненного в форме цветка с четырьмя лепестками. Свинцовая пластика оказалась недолговечной, и ее убрали. Бассейн изменял форму дважды, будучи сначала овальным, а потом круглым. В связи с переделками скульптура была немного смещена, затем дополнена полукруглыми мраморными скамейками, снабжена системой подъема воды, после чего водоем стал Большим фонтаном. Всю относящуюся к нему скульптуру создавали французские мастера, которые по просьбе заказчиков или копировали римские оригиналы, или заимствовали античные сюжеты. В главной пластической композиции Сан-Суси земные стихии – Вода, Огонь, Земля, Воздух – чередуются с известными мифологическими героями. Кроме всем известных, но так и не наскучивших Венеры, Марса, Меркурия, Аполлона, здесь представлены редкие группы: Юнона с павлином, Юпитер с превращенной в корову Ио, бросающая межевой камень Минерва.

Долго пустовавшие внешние стороны цветника были оформлены четырьмя высокими колоннами из мрамора, куда вскоре поместили работы немецких мастеров – «Человек, отдающий душу Бахусу», «Маленький Аполлон», «Ребенок с птичьим гнездом», «Венера Медичи». Статуи на двух мраморных ваннах являются копиями муз, запечатленных римскими ваятелями во II веке до н. э.

Сегодня склоны холма нисколько не похожи на банальный сад. От Большого фонтана к приукрашенным домикам садоводов идет небольшая аллея, проложенная по плану Кнобельсдорфа в 1752 году. С того времени Фридрих Великий гулял по благоустроенному парку, наслаждаясь видом каштанов вдоль ручья, переходя поток по красивому мостику, не намочив сапог. Завершением работы на винограднике послужило возведение Дома лорд-маршала: король построил особняк для своего друга, шотландского полководца Кейта. К счастью, ни на склонах, ни на вершине холма больше нет асфальта. Теперь верхняя площадка посыпана мелким камнем и барочную красоту Старого дворца не нарушает вид современных материалов.

В старину каждая часть дворцового комплекса имела вполне конкретное начало, конец и отделялась друг от друга хотя бы условно. Со времен Фридриха Великого парковой оградой служил скромный невысокий забор, плавно переходивший в низкие полукруглые стены из песчаника. Трудно сказать, где король намеревался устроить начало, но ворота у дворца знаменовали собой окончание парка. Получив название Портал с обелиском, впоследствии они стали входом, поэтому сегодня несколько странным кажется то, что венчающие этот памятник статуи обращены лицами в сторону парка. Впрочем, теперь никто не запрещает следовать через них в обе стороны.

Грот Нептуна

Непременной принадлежностью сада эпохи Фридриха Великого являлись гроты. Представляя собой живописное сооружение, в теплое время года они давали возможность отдохнуть в прохладе и уединении. Грот Нептуна получил такое название из-за фигуры морского царя с трезубцем в руках. Работа немецкого ваятеля Иоганна Петера Бенкерта дополнила ранее стоявшую здесь скульптурную группу с наядами, держащими в руках сосуды. Во внутренней части постройки, где сразу бросается в глаза красивая металлическая решетка, заметны следы позднейших переделок.

Из старых элементов в гроте Нептуна осталась придуманная Кнобельсдорфом большая мраморная раковина, но и она раньше находилась на колоннаде Козьего парка. В архиве Сан-Суси сохранилось описание стены, до 1763 года отделявшей этот участок от мест королевских прогулок. К разочарованию лингвистов, происхождение необычного названия неизвестно. Возможно, в прилегающем к парку лесочке в самом деле паслись козы, тем более что летописцы Фридриха не раз упоминали о запущенности этого места. С появлением новых, более свободных, чем в Германии, взглядов на ландшафтную архитектуру непривлекательная стена пала, а «лес был разрежен, разряжен и с помощью искусства приведен в порядок», соответствующий королевскому достоинству.

Столь же обязательной деталью старинных парков были ротонды. Самая известная из них, с четырьмя мраморными группами, появилась на Главной аллее примерно в 1750 году. Отраженные в мраморе сцены похищения в данном случае не представляют собой ничего выдающегося и, кроме того, весьма банальны даже для своего времени. Придворный скульптор Эбенхех, не мудрствуя, изобразил Париса и Елену, Вакха и Ариадну, Плутона и Прозерпину, римлянина и сабинянку. Столь же типична и Ротонда муз, появившаяся двумя годами позже к западу от главного паркового пути. Одна из отходящих от нее радиальных дорожек подводит к сооружению под названием Скальные ворота. Построенные в дополнение к гроту Нептуна, вначале они представляли собой простые деревянные ворота. В 1748 году их снесли, чтобы возвести каменные, но современный вид постройка приобрела только спустя столетие. Еще позже рядом появилась медная скульптурная группа с полюбившимся прусским королям сюжетом – орел, держащий в когтях змею.

Китайский чайный домик

По контрасту, а может быть и в дополнение к немецким традициям Фридрих решился на постройку также ставшую обязательной для королевского сада. Проект Китайского чайного домика практически скопирован с плана павильона, выстроенного для польского короля Станислава Лещинского в Лотарингии. В Сан-Суси он возводился в разгар Семилетней войны, но в богатой отделке невозможно заметить следы недостатка средств. Далеко не последнюю роль в этом сыграл прием образного соединения архитектурных форм с природой. Внешне Китайский чайный домик уподоблен кленовому листу. Центральный зал окружают кабинеты, перемежающиеся с открытыми верандами. Колонны, похожие на стволы пальм, служат опорой шатрового свода и создают впечатление садовой беседки.

Китайский чайный домик – дань моде на все китайское, охватившей Европу в середине XVIII века. В качестве экзотического штриха в интерьерах зодчий Бюринг поместил у стен кабинета и на верандах позолоченные фигуры китайцев, вылепленные в полный рост. Благодаря фантазии скульпторов Бенкерта и Хеймюллера рядом с ними расположились музыканты, развлекающие зрителей, сидящих в зале. Глядя на эти своеобразные статуи, публика приходила в восторг. Современные специалисты при оценке произведений обоих мастеров тоже руководствуются чувствами, говоря о выразительности, неординарности, богатстве форм и, конечно, о безупречной технике исполнения.

К центральному, купольному помещению примыкают небольшие комнаты, отделанные столь же старательно, как и главные. Потолок одной из них расписан в китайском стиле, убран шелком, а в последнее время здесь выставлены образцы лучшего фарфора, подлинного китайского и европейского, созданного в подражание изделиям из Юго-Восточной Азии. Все, что требовалось для ритуала королевского чаепития, находилось в отдельной постройке. Нисколько не похожая на кухню, она стояла на некотором удалении от главного здания, на берегу ручья, и тоже была создана Бюрингом.

Китайский чайный домик располагался в самой глубине Королевского парка, составляя немаловажную деталь его композиции, в которой можно заметить черты, сходные с построением в живописи. По замыслу Кнобельсдорфа, искусственным холмам и пригоркам надлежало создавать светотеневой каркас: по мере подъема с каждого из них, словно с театральных задников открывались новые «декорации». Беседки, гроты, тщательно выполненные развалины, водная гладь прудов, фонтаны виделись единым организмом и создавали основной колорит – от темной, почти черной зелени рощ до белых пятен водяных брызг. Кроме того, зодчий устроил небольшие ложбины вдоль озера, в которых на рассвете и поздно вечером собирался туман, обеспечивая живописный эффект лессировки.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.