Занавес опускается

Занавес опускается

В отличие от православной России, в католической Австрии существует такое понятие, как рождественский стресс. Эпидемия этой «болезни», которой с удовольствием страдает каждый нормальный австриец, начинается тогда, когда еще ярко светит солнце и весело зеленеют газоны, когда горожане ходят по улицам в светлых брюках и туфлях. Снег в Австрии выпадает поздно, порой не радуя здешних обитателей целую зиму, что нисколько не мешает подготовке к зимним праздникам. Их приближение ощущается в нарядных улицах, сверкающих новогодними украшениями витринах, в рождественских базарах с елками, сувенирами, подарками, свечами, подсвечниками, какие только можно вообразить.

В течение четырех недель перед Рождеством, которые в немецкоязычных странах именуются адвентом, каждое воскресенье принято зажигать по одной свече на праздничном еловом венке. Здесь новогодние елки стоят и в квартирах, и, заботами дворников, в подъездах многоквартирных домов. Утром 6 декабря дети находят в рождественских сапожках или носках маленькие подарки. Презенты в виде традиционного печенья получают все, поскольку весь декабрь местные хозяйки пекут его специально для раздачи. Каждый порядочный австриец считает своим долгом одарить не только собственных чад, но и родственников, друзей, сослуживцев, соседей, почтальона, дворника и прочих даже необязательно хороших знакомых. В эти дни в магазинах ажиотаж, но, чтобы облегчить жизнь самым щедрым, специальные автобусы бесплатно развозят купленные подарки по адресам. И еще одна приятная неожиданность: на общественном транспорте в канун Рождества разрешается ездить весь день по одному билету, разумеется, в пределах города.

Рождество австрийцы отмечают по-католически дома, в окружении родственников, а если таковых нет, то в одиночестве. Обычай встречи Нового года (в Австрии – Сильвестра) требует покинуть дом. Венская молодежь в новогоднюю ночь собирается в центре города и празднует прямо на улице. Там пьют шампанское без бокалов, пускают ракеты, разбивают пустые бутылки, поют в полный голос, одним словом, веселятся от души.

В первые дни января Вена поражает тишиной опустевших улиц. После главных праздников страна отдыхает, запасаясь силами для следующего этапа торжеств. В первую неделю нового года повсюду начинаются мероприятия в рамках праздника Три короля, за ним следуют Новогодний концерт Венского филармонического оркестра, карнавал, фестиваль старинной музыки и далее в феврале открывается бальный сезон.

Самый знаменитый бал, конечно, проходит в самом знаменитом театре страны. Всего на одну ночь зрительный зал и сцена Штаатсопер сливаются вместе, превращаясь в огромную танцевальную площадку. Именно здесь высший свет столицы предстает в сияющем величии бальных туалетов, драгоценностей, сложнейших причесок, лайковых перчаток. Гости медленно поднимаются по великолепной лестнице, направляясь в сторону зала. Мягкий ковер заглушает шум тысяч шагов, начищенный паркет и мрамор стен сверкают при свете роскошных хрустальных люстр. В разноцветье цветочных гирлянд резко выделяются белые туалеты дебютанток и серые фраки их партнеров, тоже участвующих в этом торжестве впервые. Когда-то все танцевальные рауты Вены начинали девочки из аристократических семейств, но теперь, в пору демократии, такое может позволить себе лишь Опера.

Церемония первого вальса обычно занимает 3–4 часа. Остальным в это время полагается стоять в стороне, наблюдать, вести светский разговор, попивая шампанское, которое, по бальным традициям, течет рекой. На балах вполне прилично знакомиться и безо всяких рекомендаций. Здесь не имеет значения интеллект, ведь люди приходят развлекаться, поэтому мужчине надо забыть о делах, а женщине следует обольстительно улыбаться, кокетливо помахивать веером и, конечно, много танцевать. Несмотря на то что в Опере в тот день собираются звезды – политики, люди искусства, бизнесмены, – о делах говорить не принято. Между тем некоторые это правило нарушают, как, например, один нефтяной магнат, заключивший миллиардную сделку, заплатив смешную для себя сумму за входной билет. Еще одной героиней бала в Штаатсопер стала простая австрийская девушка, для которой бальное знакомство завершилось свадьбой, причем жених преподнес невесте в подарок остров на Средиземном море.

Церемония первого вальса на балу в Хофбурге

Откровенная элитарность оперного бала отнюдь не делает его закрытым. Попасть на это мероприятие может всякий, у кого найдется 200 евро на входной билет и примерно столько на ужин в столовой. Тем, кто пожелает наблюдать за танцующими из ложи, придется расстаться с 5–10 тысячами евро. Не стоит забывать о бальном туалете, в данном случае обязательном. Женщинам полагаются драгоценности и роскошное платье с глубоким декольте, тогда как мужчины приходят во фраке с галстуком-бабочкой – черной, серой или бордовой.

Бал в Штаатсопер, как и любой другой венский бал, начинается с возгласа распорядителя: «Alles Walzer!» («Все танцуют вальс!»). По жесту распорядителя музыканты начинают играть мелодию Штрауса, ровными рядами выходят дебютанты, и только тогда гости, которых в зале собирается не менее 4 тысяч, окончательно погружаются в сказочную бальную атмосферу. Каждый житель Вены должен уметь вальсировать, иначе он не считается истинным венцем. Однако ни один столичный бал не ограничивается вальсом. В течение вечера классические танцы сменяются современными, после полонеза наступает время легкомысленной польки, кадрили, танго, а также простых, доступных всякому танцев, все равно, быстрых или медленных.

Ужин на Императорском балу

В новогоднюю ночь гостей приглашает Императорский бал (нем. Kaiserball) в Хофбурге. На нем дамы тоже блистают роскошными длинными нарядами, мужчины облачаются в смокинги, фраки либо в парадные костюмы. Раньше большой бал в своем дворце устраивал император, чья речь служила сигналом к началу праздника. Сегодня роль устроителя взял на себя Венский университет экономики, а вместо монарха вечер, точнее ночь, открывает ректор. Приход Нового года принято встречать глотком шампанского под звуки главного венского колокола Пуммерина и, конечно, вихрем вальса.

На университетском балу танцы начинают студенты – юноши в серых смокингах и девушки в белых платьях. По окончании первого вальса в центр зала к новичкам выходят все присутствующие. Позже, когда в зале наверху звучат классические мелодии, в нижних помещениях грохочет тяжелый рок. Такой порядок является нарушением традиций, зато утешением служит то, что никто из неистовствующих молодых людей не позволяет себе расстегнуть воротник или снять бабочку. В полночь принято отплясывать кадриль, которая увлекает в круг танцоров любого возраста, от 3-летнего ребенка до едва переставляющей ноги старушки. Последние гости покидают Хофбург рано утром, когда город просыпается. На балу принято делать фотографии; венцы хранят их в специальных альбомах, где снимки внуков соседствуют с изображениями бабушек и дедушек, танцевавших на таких же балах.

Каждая уважающая себя корпорация в эти дни устраивает собственный бал. Вечер хартии Макса Рааба тоже проходит в Хофбурге, привлекая программой, в которой, кроме выступлений певцов, музыкантов и танцоров, организуется показ мод. Удивительно, что все артисты и модели – работают бесплатно, а сборы от продажи билетов идут на поддержку социальных программ. Не нуждается в рекламе бал кондитеров с его богатым выбором пирожных, тортов и других сластей, изготовленных венскими кондитерами.

Собственные балы устраивают охотники, рестораторы, слепые, беженцы и даже африканская диаспора Вены, привлекающая людей с любым цветом кожи зажигательной музыкой, «дикими» танцами и экзотическими закусками. Спорными, но все же с полным правом занимающими свое место в ряду подобных мероприятий, являются так называемые балы дурного тона, самый популярный из которых устраивают трансвеститы.

Цветочные балы в ратуше начали проводить в Вене с 1920-х годов. Здесь залы декорированы живой зеленью, по окончании танцев гости получают в подарок цветы и комнатные растения. Городские власти различают своих посетителей по возрасту. Если на первый муниципальный бал приглашают молодежь, то второй предназначен для пожилых людей. За небольшую плату старики могут повеселиться, забыв о годах, житейских проблемах и болезнях.

На Кофейном балу в Хофбурге, наряду с музыкой, царит запах свежемолотого кофе. Похожий по тематике Конфетный бал, где жюри выбирает «сладкую» королеву, каждый год посвящается одному из Австрийских городов. Маскарад Рудольфины Редут – самый старинный и традиционный бал – проводится в первый понедельник маскарадного сезона. Раньше о нем знали только жители Вены, а сегодня гости приезжают даже из Америки. Декольтированные платья, маски, фраки, бабочки, смокинги присущи и весеннему Балу магов, однако на нем, в отличие от других танцевальных вечеров столицы, присутствующие могут посмотреть спектакли с участием всемирно известных иллюзионистов.

Несмотря на множество праздничных мероприятий, уже в начале января австрийцы приступают к работе и учебе, возвращаясь к будничной жизни так, словно накануне не было никакого веселья. Кажется, что для них праздники являются не чем-то особенным, а всего лишь частью бытия, неотъемлемой и привычной с раннего детства. Издавна в Австрии отмечается 13 официальных праздников: 1 января – Новый год, 6 января – Крещение, в определенный день апреля – Пасхальный понедельник, 1 мая – День труда, летом празднуются Вознесение, Духов день, или Пятидесятница, праздник Тела Христова, Успение, осенью выходными днями являются национальный праздник Австрийской республики, День Всех Святых, Зачатие девы Марии, зимой – Рождество и день покровителя государства Святого Стефана, отмечаемый 26 декабря.

Ранней весной знатоки классической музыки посещают фестиваль Гайдна, а в апреле на фестивале «Пасхальный звон» слушают мелодии барокко в исполнении филармонического оркестра. Городской праздник проходит в последнюю субботу того же месяца. Венское музыкальное лето начинается с украшенных цветами экипажей, следующих по дорожкам Пратера. Далее веселье перемещается на Дунайский остров и в другие парки, где проходят ярмарки художественных изделий, живописи, антиквариата, джазовый и театральный фестивали, международный летний конкурс танцев и австрийский фестиваль духовой музыки.

Торжественное шествие участников фестиваля духовой музыки

Музыка сопровождает жителя Вены всю его сознательную жизнь. Старинные, современные, бравурные или печальные мелодии звучат повсюду, не исключая ни одного из тысяч ресторанов австрийской столицы. Многие из них, точнее все, расположенные в старой части города, действуют веками, имеют богатую родословную и собственные кулинарные традиции. В таких заведениях посетителей окружает не стильный антураж, а настоящие старинные вещи, что делает банальное заведение общепита похожим на музей.

Впрочем, для проголодавшихся гостей дух прошлого, даже великого, кажется менее важным, чем реальные запахи вкусной еды. Венская кухня – единственная в мире, получившая название по имени города. Однако ее основу заложили вовсе не столичные повара, и даже не кулинары, а простые европейские хозяйки, ибо то, что ныне кушают венцы, является творческим преобразованием многих национальных традиций. Так, привычный для итальянцев котолетто здесь называется венским шницелем, здешние клецки родом из Богемии, зато дичь, рыба и лесные ягоды издавна считаются пищей альпийских горцев. Похожие на русские блинчики палачинкен с начинкой из джема перебрались в Австрию из Венгрии, но подаются по-венски (с мороженым и шоколадным соусом). То, что родилось в Дунайской монархии, легко выделить по затейливым названиям: пирог «Шрамы императора» или «Бедный рыцарь», как венцы называют не только разорившегося дворянина, но и чудесное сладкое блюдо – смоченный в яичной массе и затем запеченный белый хлеб с повидлом, в готовом виде сияющий сахарной посыпкой. Свежие фрукты венские повара обволакивают в пышное тесто, превращая, например, в абрикосовые клецки или старовенский штрудель с начинкой из яблок. Легендарный венский десерт входит в меню каждого столичного ресторана, а некоторые заведения предлагают клиентам посмотреть, как его выпекают, и даже принять участие в этом процессе.

На такие семинары приглашают, в частности, кофейня «Кольцо шотландца» и презентабельный «Диглас». Покрытый коричневой корочкой, сдобренный корицей, ванилью и ромом, густо посыпанный сахарной пудрой штрудель подается на столь холодным, в отличие от запеченной форели, которую при императорах добывали в чистых горных ручьях. Это воистину божественное блюдо вдохновило Франца Шуберта на создание «Форелевого квинтета».

В целом венскую кухню можно охарактеризовать в двух словах – сытная и ультракалорийная. Основным продуктом местного стола, неважно, праздничного или будничного, является мясо, из множества видов которого венцы предпочитают свинину. Столичные повара отдают предпочтение жаренью в большом количеством жира, чаще в панировке, состоящей из разболтанного яйца, молотых сухарей и муки. В эту смесь погружается любой продукт – куски курицы, овощи, грибы, сыр, фрукты.

Обед в Австрии порой сравнивают с бидермейером, который шутливо именовался эпохой жареных цыплят: наряду со знаменитым шницелем, жареная курица считается символом венской кухни. Семейный ресторан «Швайцерхаус» в Пратере заманивает гостей удивительно вкусными и столь же вредными для желудка штельце, как местные повара называют копченые поросячьи окорочка. Одолеть это чудовищное по калорийности блюдо способен далеко не каждый гурман, не говоря уже о сторонниках здорового образа жизни. Последним лучше отказаться от парковых трактиров и сразу направиться в ресторан «Храм» (нем. Tempel), где тяжелая классика местной кухни превращается в легкую, но все же питательную и вкусную пищу.

Под загадочной вывеской ресторана «Ub l» скрывается вполне классическое заведение с настоящей печкой и радушным хозяином. Здесь можно отведать великолепный венский шницель – нежный, немыслимо тонкий (5 мм) кусок телятины, хорошо отбитый и обжаренный до золотистой корочки. Секрет его приготовления в том, что во время жаренья повар приподнимает и энергично встряхивает сковороду, чтобы масло покрывало верхнюю поверхность шницеля, не давая ему пересохнуть. Поданное на стол с огурцами, помидорами, с привычным листовым салатом или особым картофельным, политым теплым бульоном, с оливковым маслом, яблочным уксусом, перцем и горчицей, это блюдо гораздо быстрее, чем интерьер, вызывает в памяти картины австрийской старины.

Ресторан «Пиаристенкеллер» и летний сад на площади перед церковью пиаритов. С рисунка XIX века

Вино собственного производства местные виноделы предлагают в хойригерах – винных кабачках, легко узнаваемых по сосновой ветке над входом. Наибольшее количество хойригеров находится в районе Рингштрассе, особенно в переулке Пиаристенгассе, получившему известность благодаря действующей обители пиаритов и уютному ресторану «Пиаристенкеллер». Почтенный возраст этого заведения заставляет забыть о его банальной сути. С недавних пор он именуется историческим, поскольку расположен там, где долго стояло здание, построенное, если верить хронистам, в 1280 году. Первый камень в основание монастыря заложил сам император Леопольд. План церкви пиаритов разрабатывал знаменитый зодчий Лукас фон Гильдебрандт, и вполне вероятно его участие в отделке столовой, которой к 1996 году предстояло стать престижным венским рестораном. Поводом для перевоплощения послужил 300-летний юбилей ордена пиаритов и проведенная в связи с тем реконструкция, затронувшая все, что веками скрывалось за толстыми стенами. Строители сумели воспроизвести деревянные панели стен и теперь, вернувшись к первозданному виду, они создают неповторимую атмосферу старины, которой так гордится хозяин «Пиаристенкеллера».

В этом уникальном заведении на стол подаются блюда, приготовленные по рецептам времен императора. На сцене актеры, нередко с помощью публики, разыгрывают старинные пьесы, каждый вечер проходят розыгрыши, иногда камерные карнавалы и каждый день – дегустация вин. Сегодняшний ресторан рассчитан на прием 267 гостей в помещении и около 100 человек могут разместиться в летнем саду. Большим компаниям предлагают места в Гербовом зале, Зале торжеств и Зале прелатов. Пары отдыхают в музыкальной гостиной, маленькой Витринной комнате или по-королевски располагаются в ложах.

Гербовый зал в «Пиаристенкеллере»

Палитра яств ресторана дополнена хлебом из деревенской печи, шедеврами монастырской кухни, альпийскими продуктами, сезонными блюдами из дичи, а также свежей форелью, которую хозяин разводит в собственном бассейне. Кулинарным дополнением этому богатству служат блюда, некогда любимые Габсбургами, например сочные мясные рулеты и крошечные говяжьи котлетки, известные со времен Дунайской монархии. Из мучных изделий славится сказочно вкусное лакомство – бисквит с горячей земляникой в йогуртово-брусничном соусе. Воздушный, украшенный фруктами и свечами торт с монограммой заведения или эмблемой фирмы клиента на украшенном золотом зеркале выносит лично хозяин ресторана.

После изысканной трапезы желающие продолжить вечер спускаются в винный погреб, туда, где под готическими сводами монастыря стоят огромные дубовые бочки. В подвалах «Пиаристенкеллера» нет электричества, и путь освещается сотнями свечей. По желанию гостей торжественное шествие может быть продолжено парадом исторических головных уборов с активным участием зрителей, дегустацией фирменных блюд, посиделками с венскими байками, народными шутками, битьем в бочку, заключающую в себе 10 тысяч литров вина и всякими, порой неожиданными, сюрпризами. На память о необычном развлечении можно сфотографироваться на фоне бочек в гусарском кивере или парижской шляпке, цилиндре аристократа и даже в колпаке палача.

Каждый будний день ближе к полудню под старинными сводами венской биржи слышится загадочное слово «Хансен». В этот час брокеры, забывая об индексах и падении курса, начинают договариваться об обеде, имея ввиду заведение, расположенное в том же здании, прямо посреди огромного цветочного магазина. В этом экстравагантном ресторане опьяняют не только ароматы яств, но и запахи живых цветов, что превращает обычный обед в райскую трапезу.

Очень старый дом с крутой крышей, римским подвалом и множеством маленьких комнат упоминается в хрониках 1447 года как трактир «Желтый орел». Это горделивое название заменило несколько прежних наименований, среди которых особенно лиричными были «Небольшая красная крыша» и «Золотой ангел». Нынешнее название «Грихенбейсл» было заимствовано у Греческого переулка, в котором оно располагается со времен основания. Столь частая перемена имен никак не влияла на суть этого уважаемого в городе заведения, всегда остававшегося трактиром и лишь в таком качестве имевшем значение для истории Вены. В 1852 году его владелец Леопольд Шмидт первым представил согражданам пиво «Pilsner Urquell» – напиток, ныне известный всему миру. «Грихенбейсл», расположенный в самой старой части города, в самом сердце Вены, неслучайно стал местом встречи выдающихся личностей. Сюда, чтобы насладиться превосходным пивом, запросто приходили Бетховен, Шуберт, Штраус, Марк Твен, Шаляпин. Трактир знаменит и тем, что именно в нем уличный музыкант Августин сочинил незатейливую песенку «Ах, мой милый Августин…», якобы спасшую от чумы самого автора и его родной город.

Современная Вена напоминает человека преклонных лет, который много трудился и ушел на покой, довольный достигнутым. При взгляде на город кажется, что в нем достигнут предел совершенства, и человеку остается лишь любоваться видом достигнутого, чувствуя присутствие духа прошлых столетий. Являясь признанным культурным центром, сегодняшняя Вена радует почти стерильной чистотой, безопасностью и обилием достопримечательностей, теперь доступных взору со смотровой площадки Башни тысячелетия (Миллениумтурм). Впрочем, последнее скорее огорчает, ведь австрийская столица испытывает постоянный и весьма немалый наплыв туристов. Многочисленных гостей со всего мира привлекают ее расположение на берегу Дуная, мягкий климат, романтичная атмосфера имперского города, древнего, но предлагающего своим гостям все современные удобства.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.