Дэмьен Херст, художник и продавец

Дэмьен Херст, художник и продавец

По-моему, стать брендом — это по-настоящему важная часть жизни… Я всегда воспринимаю [искусство] как все или ничего; я ни за что не соглашусь на половину.

Дэмьен Херст, художник

Дэмьен Херст — богатейший художник, которого знал мир. По разным оценкам, его состояние составляет от 250 миллионов фунтов (385 миллионов долларов) до 400 миллионов фунтов (620 миллионов долларов). В возрасте 48 лет он стоит больше Пабло Пикассо, Энди Уорхола и Сальвадора Дали, вместе взятых, в тот же период жизни, а эти трое возглавляют любой список художников, составленный по количеству денег. Херст относится к 0,001 процента мира искусства. Он был главным героем моей книги «Как продать за 12 миллионов чучело акулы», однако его история постоянно меняется и чрезвычайно актуальна для понимания сегодняшнего рынка искусства.

В 2008 году Херст в обход своих основных дилеров — Ларри Гагосяна в Нью-Йорке и галереи «Белый куб» в Лондоне — выставил свои работы прямо из студии на аукцион в лондонском отделении «Сотби». Херст не заключал договора об эксклюзивной продаже со своими дилерами, но все-таки отправиться прямо на аукцион означало нарушить старейшее неписаное правило чести между художником и дилером: «Не кидай дилера своего».

По словам Фрэнка Данфи, тогдашнего управляющего делами Херста, его дилеры узнали об аукционе в утро официального объявления «Сотби». В интервью журналу The Economist Данфи передал, что сказал Ларри Гагосян: «По мне, это плохой бизнес. Он запутает коллекционеров. Зачем вам это надо?»

Ходили слухи, что потом «Белый куб» «слил» список двухсот находящихся у него непроданных работ Херста журналу об искусстве, чтобы отомстить за неуважение. Тим Марлоу, директор «Белого куба» по выставкам, отрицает, что галерея раскрыла список, но подтверждает, что у нее более ста непроданных работ. Другие дилеры для описания той мысли, что брендовый художник отправится прямо на аукцион, заимствовали название романа Тома Клэнси о ядерном терроризме «Все страхи мира». Считалось маловероятным, что Гагосян или «Белый куб» стали бы враждовать с Херстом из-за его прямого обращения на вторичный рынок; им пришлось принять участие в аукционе, чтобы не подвести клиентов, которые вложились в Херста, и чтобы не обесценить своих собственных запасов его работ.

Есть два вида операций с искусством. Во-первых, это первичное искусство, только что вышедшее из мастерской художника, которое впервые выходит на рынок через дилера, если у художника есть дилер. Во-вторых, это вторичный рынок, где предметы искусства, которые уже были кем-то куплены, перепродаются дилерами или аукционными домами. Не считая отдельных случаев (главным образом на китайских аукционах и «Филлипс де Пюри»), крупные аукционные дома не имеют дела с первичным искусством, которому меньше пяти лет (за исключением благотворительных аукционов). И они подавно не выставляют новых работ одного художника оптом. Торги Херста были первыми подобными торгами для крупного аукциона.

Почти все работы Херста, предложенные на продажу в «Сотби», были произведены техническими ассистентами специально для аукциона. (На тот момент у Херста работало 130 техников в шести студиях.) Среди них были заполненные формалином аквариумы с мертвыми акулами, зебрами, свиньями и теленком. Еще был такой же аквариум с «единорогом» — на самом деле жеребенком. Еще были шкафчики с лекарствами. Картины из кружочков, «вращательные» картины и композиции с приколотыми бабочками. 223 работы предварительно оценивались на общую сумму от 68 до 99 миллионов фунтов (от 122 до 176 миллионов долларов), торги проходили в аукционных залах «Сотби» на Бонд-стрит 15 и 16 сентября 2008 года.

Столько народу изъявило желание зарегистрироваться на посещение, что, помимо главного зала, «Сотби» открыл еще две приемные. Торги транслировали на телеэкране, а сотрудники передавали аукционисту ставки. «Сотби» пригласил нью-йоркского архитектора Питера Марино, чтобы превратить несколько подсобных помещений в роскошные кабинеты для размещения суперважных участников.

Аукцион, названный «Прекрасное навсегда в моей голове» (Beautiful Inside My Head Forever), открылся в тот же день, когда Lehman Brothers объявили о своем банкротстве. Телестанции показывали, как их сотрудники покидают лондонские и нью-йоркские офисы, держа в руках коробки с личными вещами, и сопровождали подписью «Черный понедельник». В лондонском Сити и на Уолл-стрит в воздухе витало какое-то зловещее предчувствие экономических невзгод; мир искусства волновался: что если аукцион провалится, он может пошатнуть весь рынок. Но когда участники занимали свои места в зале продаж, казалось, никто не волновался.

Херсту светила невероятная прибыль от аукциона «Сотби», как от внимания в прессе, так и от возможности получить за два дня больше чистой прибыли, чем за год продаж через дилера. «Сотби» отказался от комиссии, поэтому Херст забрал сто процентов цены, по которой ушли его работы после окончания торгов. «Сотби» получил премию покупателя с каждого лота и известность, потому что о торгах трубили по всему миру.

Печать трехтомного аукционного каталога обошлась «Сотби», как сообщалось, в 135 тысяч фунтов (240 тысяч долларов). Несколько комплектов дом отослал восьмистам клиентам в качестве комплимента. Те, кого не оказалось в списке привилегированных, могли купить все три тома за 90 фунтов (160 долларов). Тяжелым оказался не только аукционный каталог. Несколько аквариумов с формалином Херст покрыл золотом. Полы выставочных залов «Сотби» пришлось укрепить, чтобы они выдержали этот вес.

Дилер «Белого куба» Джей Джоплинг выкупил первый лот аукциона — триптих из синтетических алмазов, бабочек и глянцевой малярной краски — за 850 тысяч фунтов (1,5 миллиона долларов). Джоплинг и представитель Гагосяна вдвоем делали ставки на более чем половину выставленных лотов. Херст не пришел на аукцион; он сказал, что весь вечер играл в снукер в любимом пабе.

Мог ли рынок искусства, расшатанный экономическим кризисом, поглотить такое количество работ одного художника менее чем за два дня? На «Прекрасном» аукционе продались 216 из предложенных 223 лотов на общую сумму 111 миллионов фунтов (198 миллионов долларов). Три четверти лотов ушли дороже средних эстимейтов. Общая сумма затмила аукционный рекорд для одного художника, установленный в 1993 году, когда 88 в основном небольших работ Пабло Пикассо собрали в целом 20 миллионов долларов. Британский таблоид Sun назвал продажу «Акула и трепет». Херст сказал: «Люди скорее будут вкладывать деньги в бабочек, чем в банки». Альберто Муграби назвал торги «способом сбежать от реальности». В заключение второго дня аукционист Оливер Баркер надел пару белых перчаток — это аукционный вариант «Оскара» за лучшее выступление.

Звездным лотом торгов был «Золотой телец» (The Golden Calf), заспиртованный в формалине бычок с рогами и копытами из 18-каратного золота, золотым египетским диском на голове и гипертрофированными репродуктивными органами. Он ушел по телефону представителю шейхи аль-Маяссы аль-Тани из королевского семейства Катара за 10,4 миллиона фунтов (18,6 миллиона долларов). По сообщению The Economist, казахский шахтовладелец Александр Машкевич купил три холста с бабочками, картину с кружками и три шкафчика за 11,7 миллиона фунтов (20,9 миллиона долларов).

В последовавшие сразу за аукционом две недели из прессы стало известно, что 20 процентов покупателей (сорока пяти работ) отказались платить; иными словами, когда аукционный дом хотел завершить транзакцию, покупатели сказали: «Не знаю, о чем я думал, я не буду это покупать». Это случилось даже несмотря на то, что «Сотби» пошел на условия выгоднее обычных, предложив покупателям шестимесячную беспроцентную рассрочку. Это был самый высокий процент отказов в истории всех аукционов «Сотби» и «Кристи» за их, вместе взятые, 500 лет существования. «Сотби» не давал гарантий; отказные работы были предложены другим участникам торгов, непроданные вернулись к Херсту. Нет никаких свидетельств, что против отказавшихся платить были предприняты какие-либо меры юридического характера.

И сам аукцион, и его оркестровка Херстом были настолько экстраординарны, что в 2009 году галерея Тейт Модерн в Лондоне устроила выставку Pop Life, воссоздав один из залов «Сотби», где посетители могли посмотреть на лоты Херста, и тем самым отнесясь к торгам и самому рынку искусства как к произведению искусства.

Херст работает в Лондоне. Он родился в Бристоле и вырос в Лидсе — промышленном городе на севере Англии. У него непревзойденные способности художника и продавца. Херст — один из очень немногих художников, которые могут сказать о себе, что изменили взгляд мира на то, чем может быть искусство и творческий путь художника. История Дэмьена Херста прекрасно позволяет рассмотреть меняющиеся роли художника, аукциона и дилера.

Херст больше всего известен четырьмя знаковыми работами. Первая из них — это «Тысяча лет» (A Thousand Years, 1990), образ жизни и смерти в стеклянной витрине, где закрыты мухи и личинки, перелезающие через стеклянную перегородку в другую половину к гниющей голове коровы. Некоторых насекомых по дороге убивает электрическая мухобойка. Посетитель мог посмотреть на «Тысячу лет», потом прийти через несколько дней и увидеть, что коровья голова уменьшилась, а куча мертвых мух увеличилась. «Тысяча лет» изображает жизненный цикл: питание, воспроизводство и смерть. И Херст, и его критики назвали «Тысячу лет» его самой значительной работой.

Вторая знаковая работа Херста — «Физическая невозможность смерти в сознании живущего» (The Physical Impossibility of Death in the Mind of Someone Living), заформалиненное в аквариуме чучело тигровой акулы. В декабре 2005 года акулу купил Стивен Коэн, как говорят, за 12 миллионов долларов. На тот момент это сделало ее второй после самой дорогой работы живущего художника, а именно Джаспера Джонса. Херст так описал свой замысел: «Она кажется живой, когда мертва, и мертвой, когда жива».

Названия работ Херста — неотъемлемая часть его маркетинга. Если бы акула называлась просто «Акулой», зритель мог бы сказать: «Ну да, акула» — и пойти дальше. Если бы с таким названием ее выставили в рыбном ресторане, она бы практически не привлекла внимания. Назвав ее «Физической невозможностью смерти в сознании живущего», автор заставил зрителя остановиться, задуматься и придумать смысл. Название и предполагаемый смысл работы становятся ее историей.

Поскольку редкость увеличивает ценность, мы склонны думать, что работа очень дорого стоит, когда она одна в своем роде или, по крайней мере, таких работ немного. Считалось, что ради того, чтобы сохранить ценность первой акулы, Херст не будет изготавливать ей конкурентов. Отнюдь. На 2012 год Херст продал как минимум девять акул, все под разными названиями. Самая дорогая принесла 17,2 миллиона долларов. Все коллекционеры, кроме Коэна, приобретая их, знали, что Херст может сделать и другие чучела.

Третья работа — «Разделенные мать и дитя» (Mother и Child Divided, 1993). Это четыре стеклянных ящика, расставленные двумя парами с узкими проходами между ними. В первых двух помещены две половины коровы, разрезанной вдоль от носа до хвоста. В двух других — таким же образом разрезанный теленок. «Мать и дитя» показывают, как название провоцирует зрителя придумать историю работе. За «Мать и дитя» Херст получил Тёрнеровскую премию 1995 года; эта награда присуждается за лучшую выставку британского художника моложе 50 лет.

Четвертая работа — это платиновая отливка человеческого черепа в натуральную величину. Череп принадлежит португальскому моряку XVIII века. В отливку вставлены человеческие зубы из оригинального черепа. Его изготовили ювелиры из фирмы Bentley & Skinner на Бонд-стрит, как сообщается, за 12 миллионов фунтов (21 миллион долларов), а Херст осуществлял творческий контроль. Череп попал во все британские теленовости и на первые полосы газет всего мира.

Череп получил название «Ради Господа Бога» (For the Love of God), он инкрустирован мелкими искусственными алмазами числом 8601, а единственный крупный каплевидный алмаз вставлен в его лоб. По слухам, эти слова произнесла мать Херста, узнав о новом проекте сына. Череп выставлялся в июне 2007 года в галерее «Белый куб» лондонского дилера Херста, в зале на верхнем этаже, освещенный только направленными на череп прожекторами. Зрители могли войти по билетам с указанным временем, группами по десять человек, каждой группе позволялось находиться там всего пять минут.

«Белый куб» выставил череп на продажу за 50 миллионов фунтов (88 миллионов долларов). Альберто Муграби поведал, что предложил за него 35 миллионов долларов, но предложение не приняли. Потом Херст заявил, что череп продан. Позднее оказалось, что его купил инвестиционный консорциум из самого Херста, Джея Джоплинга — владельца «Белого куба» — и Франка Данфи. Данфи впоследствии сказал, что в 2011 году череп предлагается к продаже по цене 100 миллионов фунтов (154 миллиона долларов).

Существует около четырех с половиной тысяч работ Херста, в основном это картины с кружками и разводами, но также и инсталляции с бабочками и шкафчики с лекарствами. Картины с кружками представляют собой именно то, что сказано: композиции из разноцветных кружков на белом фоне. Все, кроме пяти самых первых, выполнены техническими ассистентами. Ассистенты, рисующие кружки, должны соблюдать четыре правила: использовать глянцевую бытовую эмаль; делать все кружки одного размера; никогда не повторять цвет в отдельной последовательности; размещать кружки так, чтобы расстояние между ними было равно их диаметру. У Херста нет двух одинаковых холстов. Каждая картина получает название из области фармацевтики. Иногда это рекреационные наркотики, например S-Methoxy NN, иногда нет, например Moxisylyte, Calcein и Myristoycholine Iodide (по крайней мере, я о таких наркотиках не слышал).

Для создания вращательных картин Херст или техник льет краску на вращающийся холст. Эти картины наполнены энергией неожиданного. Херст говорит, что позаимствовал идею в 1975 году из детской программы на канале Би-би-си Blue Peter, где это делал телеведущий Джон Ноукс.

Лондонский дилер Херста «Белый куб», по слухам, продал 500 инсталляций с бабочками и вращательных картин и 800 картин с кружками по средней цене около 200 тысяч фунтов (352 тысячи долларов) за каждую. Гагосян, нью-йоркский дилер Херста в течение большей части его творческой жизни, продал меньше, но по аналогичной цене. Фоторепродукции картины Valium, отпечатанные в 500 экземплярах, с подписью Херста были проданы по 2500 долларов за штуку.

Среди некоммерческих предприятий Херста — один весьма успешный благотворительный аукцион RED, на котором были представлены работы ста художников, организованный солистом U2 Боно и проходивший в нью-йоркском отделении «Сотби» в 2008 году. RED собрал 42 миллиона долларов (23,5 миллиона фунтов) для кампании по борьбе со СПИДом в Африке.

Сразу же после «Прекрасного» аукциона продажи Херста через дилеров и аукционы иссякли, отчасти из-за рецессии на рынке, отчасти из-за перенасыщения на торгах «Сотби». Примерно в это время к Херсту обратился украинский стальной магнат Виктор Пинчук, основатель PinchukArtCentre в Киеве, на тот момент крупнейшего центра современного искусства в Восточной Европе. Пинчук сказал, что хотел бы собрать у себя в центре Бэкона, Пикассо и Ротко, но из этих художников уже невозможно составить глубокую коллекцию. Поэтому он планируется взяться за искусство после 2000 года. У центра уже была солидная коллекция Херста, но Пинчук хотел привнести в нее что-нибудь уникальное.

Херст согласился написать 25 картин берлинской лазурью, как бы вторя «голубому» периоду Пикассо. Ассистенты должны были подготовить холсты и написать фон, а Херст доделать остальное. Тогда центр Пинчука смог бы похвастаться единственной в мире коллекцией из «голубого» периода Херста. Свой живописный стиль он сравнил со стилем раннего Бэкона. Среди сюжетов были акулы, черепа и бабочки в продолжение тем и мотивов жизни, смерти и искусства. Как сообщалось, Пинчук был готов заплатить 25 миллионов евро (32,5 миллиона долларов). Херст сам вел переговоры; такую цену он назвал «оптовой».

Британские критики единодушно разделали голубые картины под орех. «Ужасно», — писала The Times of London. «Гвоздь в крышку гроба на репутации», — сказал Эдриан Сирл из The Guardian. «Примерно уровень не очень перспективного первокурсника», — поделился Том Люббок из Independent.

Штука с картинами в том, что Пинчука озаботили не плохие отзывы, а отсутствие провенанса: картины никогда не выставлялись ни в одном другом музее. Тогда Херст обратился к великой коллекции лондонского Собрания Уоллеса, располагающейся в красивом здании поблизости от Оксфорд-стрит. Музей известен картинами, скульптурами и другими предметами искусства Франции XVIII века. Херст предложил музею выставить его картины «голубого» периода (обычно музеи обращаются к художнику). Последним художником, которому при жизни позволили устроить выставку в Собрании Уоллеса, был Люсьен Фрейд.

Херст оплатил стоимость косметического ремонта галерей и монтажа экспозиции. Два предназначенных для нее зала были украшены голубым шелком подходящего тона с позолотой, что обошлось, по некоторым сообщениям, в 250 тысяч фунтов (440 тысяч долларов). Выставка получила название «Любовь не потеряна» (No Love Lost); это намек на песню из романа о «дивизиях удовольствия» — якобы существовавших в концлагерях борделях с еврейскими женщинами.

«Любовь не потеряна: Голубые картины Дэмьена Херста» (No Love Lost: Blue Paintings by Damien Hirst) продолжалась с октября 2009 по январь 2010 года и привлекла в четыре раза больше посетителей, чем Собрание Уоллеса за тот же период предыдущего года. После закрытия двадцати пяти работ отправились в Центр искусств Пинчука.

В 2008 году, когда состоялся «Прекрасный» аукцион, работы Херста заработали на аукционных продажах 270 миллионов долларов. В 2009 году его аукционные продажи принесли 19 миллионов, на 95 процентов меньше, и лишь две картины — обе с бабочками — были проданы дороже 1 миллиона. В 2010 году это было 15 миллионов; в 2011 году — 25 миллионов. Средняя цена на его работы составляла 830 тысяч долларов в 2008 году и 215 тысяч в 2012 году. Картины и скульптуры Херста, созданные с 2005 по 2008 год и перепроданные на аукционах в 2009 году и позже, в среднем потеряли в стоимости 30 процентов, причем около трети из 1750 работ остались непроданными. Альберто Муграби признает, что скупил 40 процентов работ Херста, проданных на торгах в 2009 и 2010 годах, чтобы принадлежащая семье большая коллекция Херста не обесценилась.

В период с 2008 по 2012 год Херст уволил 45 технических ассистентов.

Еще один пример, когда работа Херста подешевела до прежнего уровня, — это «Ханжество» (Sanctimony, 2007), круглая картина диаметром 213 сантиметров, с бабочками, выставленная на торгах современного искусства в нью-йоркском отделении «Сотби» в ноябре 2012 года. Когда ее впервые приобрела Marianne Boesky Gallery в 2007 году, картина продавалась в диапазоне от 2,7 до 3 миллионов долларов. «Сотби» оценил ее в 1,2–1,8 миллиона. Два претендента, причем один делал ставки по телефону, подняли начальную цену с 850 тысяч до 1,1 миллиона, где она и остановилась. Учитывая премию покупателя, картина ушла за 1,3 миллиона.

В 2011 году Ларри Гагосян запустил проект с целью оживить продажи Херста. Он объявил, что в начале 2012 года одиннадцать его галерей в восьми странах (три в Нью-Йорке, две в Лондоне, по одной в Беверли-Хиллз, Париже, Женеве, Афинах, Риме и Гонконге) одновременно проведут «всемирную персональную выставку Херста», названную «Полное собрание картин с кружками 1986–2011» (The Complete Spot Paintings 1986–2011). По словам Гагосяна, такая одновременная выставка одного художника была «первой в истории».

Что подвигло Гагосяна на этот эффектный проект четыре года спустя после предательства Херста на аукционе «Сотби»? Весь мир искусства решил, что дилеры Херста по-прежнему владеют значительным числом его работ, в том числе множеством картин с кружками. Что еще важнее, у Гагосяна было много клиентов, которые не могли перепродать принадлежащие им картины Херста во время рецессии. Рынок был, скажем, неоднородный.

Что мог сделать Гагосян, чтобы возродить рынок и поднять цены? Он решил устроить «Полное собрание». Экспозиции открылись одновременно в одиннадцати галереях в декабре 2012 года на пять недель. Только 120 из 331 картины номинально были выставлены на продажу; остальные, как говорилось, были временно взяты у коллекционеров из двадцати стран. Картины варьировались от ярких до тусклых, от огромных до крошечных. Самые первые картины с кружками датировались 1986 годом. Самая новая, законченная за несколько дней до выставки, содержала 25781 кружок, каждый диаметром 1,25 миллиметра. Самая маленькая картина, от 1996 года, имела размер 2,5 ? 3,75 сантиметра и содержала половину кружка. Самая большая, от 2011 года, содержала четыре круга по 150 сантиметров в диаметре.

В рекламном проспекте выставки кружкам приписывались разные смыслы и подоплеки. Во-первых, как еще давно сказал Тим Марлоу из «Белого куба», они «выглядят сделанными машиной, хотя это не так». Херст якобы однажды поведал, что на картины с кружками его навел снукер, а чуть позже, что кружки — это такие радостные штучки, цель которых «создавать картины без экзистенциального страха».

Возможно, что они объясняются еще проще. Когда Херст был еще младшим школьником, его отец раскрасил дверь их дома в Лидсе по адресу: Стэнмор-Плейс, 24, в голубой горошек. Херст рассказывал: «Я всем говорил, что живу в доме с белой дверью в голубые пятнышки».

Когда Гагосян объявил о предстоящей выставке, критики и другие художники снова стали критиковать Херста из-за того, что вместо него его работы делает технический персонал. Фактически же это очень давний обычай. Идея художника как единоличного автора и творца своих произведений стала общепринятой лишь в середине XVIII века. До этого живописцы часто использовали помощников, при этом зачастую имя художника не упоминалось, а законченные картины не подписывались. Лора Полсон, старший директор отделения современного искусства в «Кристи» в Нью-Йорке, говорит: «Концепция искусства изменилась, на первое место взамен индивидуальной манеры вышел образ. Этому процессу помог осуществиться ассистент художника, который превратился в его второе «я».

Техническое мастерство, с которым сделаны кружки руками ассистентов Херста, на самом деле сильно впечатляет. Четкость, ровные края, цвета, расстояние между кружками и отсутствие каких-либо признаков мазков действительно напоминают совершенство механической работы, а не человеческой руки. Критикам картин следовало бы взять маленькую кисточку и обычную краску и попробовать нарисовать идеальный круг с идеально ровным цветом, без неровных краев и видимых мазков кисти. А потом нарисовать на том же холсте 119 одинаковых кругов на идеально ровном расстоянии друг от друга.

Перед самым открытием шоу Херста Гагосян объявил «Конкурс кружков»: каждый, кто посетит все одиннадцать галерей во время выставки и в каждой поставит штамп на свою карточку, получит печатную репродукцию Херста с «личным посвящением», выпущенную ограниченным тиражом. Ее цена составляла около 2500 долларов в зависимости от размера (который предполагался небольшим) и количества розданных экземпляров. Семьсот человек зарегистрировались на сайте для участия в конкурсе. Веб-сайт Art Market Monitor предложил соревнование потруднее: кто первым верно сосчитает кружки на всех 331 картине. На это претендентов не отыскалось.

Джефф Чу, автор бизнес-журнала Fast Company, и Валентин Уховский из Socialite Rank выполнили условия конкурса за восемь дней; если посмотреть на расписание авиарейсов, это время кажется невероятным. Семь человек справились за две недели. Кристина Руиз, ведущая рубрики в газете Art Newspaper, посетила одиннадцать галерей в режиме экстремальной экономии и сказала, что потратила 3250,75 доллара (собственных денег). Блогер Дженнифер Бостик не стала так экстремально экономить; она потратила чуть больше 13 тысяч. Блогер Reuters Феликс Сэмон подсчитал, сколько бы стоила поездка, если летать бизнес-классом и останавливаться в дорогих отелях, и у него получилось 108572 доллара. The New York Times процитировала слова некоего коллекционера: «Я бы сделал это, если бы у меня не было ни жизни, ни работы, за чужой счет и в компании Скарлетт Йоханссон».

Сто двадцать восемь бесстрашных путешественников выполнили условия конкурса — и ни один из них не путешествовал в компании с мисс Йоханссон. В сентябре 2012 года было объявлено, что принт с кружками, выпущенный малым тиражом, будет иметь размер 130 ? 117 сантиметров, а стоимость его, вероятно, составит от 6 до 10 тысяч долларов.

После эффектной придумки Гагосяна 70 работ Херста, включая «Физическую невозможность смерти в сознании живущего» и «Ради Господа Бога», приняли участие в ретроспективной выставке в лондонской галерее Тейт, и ее открытие было приурочено к Олимпийским играм 2012 года. Выставка побила все рекорды посещаемости Тейт Модерн и привлекла 463 тысячи посетителей за пять месяцев, по 3 тысячи в день. Билет стоил 14 фунтов (21 доллар), и выставка собрала 6,5 миллиона фунтов (8,8 миллиона долларов). Она стала самой прибыльной экспозицией Тейт Модерн за все время ее существования. Галерея не сообщила, выложил ли кто-нибудь 36500 фунтов (49400 долларов) за выпущенный малой серией пластмассовый череп, который продавался в сувенирной лавке при галерее.

Аукционные цены Херста продолжали чахнуть. В декабре 2012 года компания Херста Science Ltd. объявила, что «Ларри Гагосян и Дэмьен пришли к взаимовыгодному решению расстаться». Кто должен был сменить Гагосяна, не говорилось. Ходили слухи, что развод произошел по инициативе Гагосяна, который мотивировал его насыщением рынка работами Херста и падением цен на них.

Херста осыпали похвалами за то, что он возродил интерес к искусству и заставил говорить о британском искусстве. Многие, кроме того, хвалили и его творчество. Чарльз Саатчи приходит к такому выводу: «В 2015 году книги по искусству будут так же жестко редактировать конец XX века, как и почти все остальные века. Все художники, кроме Джексона Поллока, Энди Уорхола, Дональда Джадда и Дэмьена Херста, попадут в сноски». На какие бы мысли ни наводил нас успех Херста, мир искусства начала 2000-х годов был бы совсем другим и гораздо менее интересным, если бы его не существовало.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.