Муграби, Саатчи, Сандретто и Фогели

Муграби, Саатчи, Сандретто и Фогели

Сегодня люди больше доверяют искусству, чем фондовому рынку.

Хосе Муграби, арт-дилер

Ты становишься коллекционером, когда покупаешь картину и понимаешь, что тебе уже некуда ее повесить.

Майкл Финдли, арт-дилер

У первых великих музеев — Эрмитажа, Прадо и Лувра — покровителями были монархи и сановники церкви, которыми двигало убеждение, что искусство означает цивилизацию. Музейный меценат в виде предприимчивого коллекционера вроде Эбби Олдрич Рокфеллер у MoMA или Джозефа Дювина у Тейт Британия — сравнительно недавнее изобретение.

Мы понимаем, что движет коллекционером, который стремится увековечить свое имя в названном в честь него крыле музея. Но если речь не идет об этом, что заставляет человека собирать обширную коллекцию современного искусства, которая не вмещается даже в нескольких домах и требует сумасшедших финансовых вложений? Само собой, при условии, что у коллекционера есть возможность делать сумасшедшие финансовые вложения. Скромный Уорхол может стоить двухнедельного дохода успешного менеджера хедж-фонда. Взглянем на это в более широком контексте. Многие читатели с радостью отдали бы половину месячного дохода за любимое произведение искусства.

Какие еще есть мотивы? Какую работу выполняет для коллекционеров любого уровня вал накопленных предметов искусства? Следует ли нам просто согласиться с мыслью историка Кеннета Кларка: «Спрашивать, почему человек коллекционирует, это все равно что спрашивать, почему мы влюбляемся; причины у всех разные». Я расскажу четыре истории о коллекционерах, у которых весьма отличаются и мотивы, и финансовые возможности.

Пример жителя Нью-Йорка Хосе Муграби и его сыновей Альберто и Дэвида показывает, как отдельные люди с огромным состоянием могут стать участниками художественного рынка и влиять на ценообразование. У Муграби самая большая в мире коллекция Уорхола, за исключением Музея Энди Уорхола в Питсбурге. Счет идет по меньшей мере на 800 картин, а по некоторым оценкам, и больше. Именно Хосе Муграби предоставил уорхоловских «Мужчин в ее жизни», которые ушли с аукциона за 63 миллиона долларов.

Хосе, которому на момент написания книги было 73 года, сын сирийского еврея, владевшего бакалейной лавкой в Иерусалиме. В возрасте 16 лет Хосе отправили в Боготу, столицу Колумбии, где он жил у дяди и работал в области моды. В 22 года он открыл свое дело по оптовой торговле тканями, которое шло весьма успешно. Колумбия, говорит Муграби, была очень опасным местом, чтобы растить детей. «Детей похищали, приходилось ходить с телохранителем, ездить на бронированной машине». Семья переехала в Нью-Йорк.

От текстиля к искусству Муграби перешел в 1987 году, через четыре месяца после смерти Уорхола. Муграби впервые увидел картину Уорхола на ярмарке «Арт-Базель». «Она мне понравилась, — говорит Хосе, — картины на меня действуют. Другие никаких чувств не вызвали. А потом [с Уорхолом] я что-то почувствовал». Хосе купил уорхоловский вариант «Тайной вечери» да Винчи из четырех картин по 144 тысячи долларов каждая. В 2009 году он оценил их стоимость в 4–6 миллионов.

Муграби собирали свою коллекцию больше двадцати пяти лет. Они взяли свою модель коллекционирования у Чарльза Саатчи, английского мецената, ставшего частным дилером (его история будет следующей). Но Саатчи покупал множество работ у разных художников, а Муграби собирают картины всего лишь нескольких любимцев.

Хосе интересуется поп-артом. 42-летнего Альберто и 40-летнего Дэвида больше занимают молодые художники, такие как Дэмьен Херст, Ричард Принс и Джефф Кунс. По словам Хосе, семья предпочитает художников, изображающих то, что Америка дала миру (как «Кока-кола» Уорхола), или тех, кто представляет ее коммерческую культуру (Принс, Кунс, Херст и Баския).

Больше всего семейство Муграби известно своей коллекцией Уорхола. Помимо Уорхола, у Муграби, как считается, одна из самых ценных коллекций современного искусства в мире. В нее входят 3 тысячи работ; по сотне и больше Херста, Баския, Джорджа Кондо и Тома Вессельмана. Перед экономическим кризисом 2008 года Муграби оценивали, что стоимость их коллекции «приближается к миллиарду долларов».

Муграби — это крупные частные дилеры. «Мы делаем рынок», — как говорят, сказал Альберто. «На рынок не повлияешь, если купишь одну-две картины художника. Нам нужен целый список; [он] дает власть надолго». Если провести аналогию с потребительскими товарами, то это все равно что контролировать фьючерсы на серебро, чтобы иметь возможность управлять ценой. Муграби покупают и продают работы напрямую, через дилеров и на целых пятидесяти аукционах ежегодно.

В неделю, когда в Нью-Йорке идут аукционы современного искусства, Муграби, как стало известно, выставили на продажу тридцать работ в трех аукционных домах. Во время спада в искусстве 2007–2009 годов Дэвид Муграби сказал, что семья гораздо больше покупала и гораздо меньше продавала. В ноябре 2008 года они приобрели «Мэрилин (Двадцать раз)» (Marilyn (Twenty Times), 1962) Уорхола за 3,98 миллиона долларов. В 2013 году картина может стоить больше 40 миллионов. Через несколько месяцев они приобрели 38 уорхоловских изображений Мэрилин Монро у цюрихского дилера Бруно Бишофбергера на сумму меньше 5 миллионов. «На низком рынке находишь выгодные сделки».

В 2009 году семья правителей Абу-Даби, по слухам, предложила Муграби «несколько сотен миллионов долларов» за пятнадцать лучших картин Уорхола, включая «Мэрилин (Двадцать раз)» для строящегося Музея Гуггенхайма в Абу-Даби. Хосе, по слухам, запросил в ответ 500 миллионов и получил отказ. Альберто сказал, что почти все в их коллекции продается. «Если нам не хочется продавать картину, мы запрашиваем втрое больше ее эстимейта». Что касается Абу-Даби, 500 миллионов, пожалуй, были недалеки от рыночной стоимости этих пятнадцати картин на 2009 год и даже чуть меньше, чем они стоили бы в 2013 году.

В мире искусства считается, что Муграби и еще несколько человек поставляют 30–40 процентов картин Уорхола, которые каждый год появляются на аукционах. Семья посещает большинство значительных вечерних аукционов современного искусства. Всем известна «униформа» Хосе, в которой он ходит на аукционы: синие джинсы, черная футболка и бейсболка. Он никогда не возится с номерной карточкой; аукционист и так знает, кто он и где он. Хотя самые важные коллекционеры делают ставки конфиденциально из ложи для особых клиентов или по телефону, Муграби хотят, чтобы их участие все видели, когда на торгах появляется Уорхол. Им нужна явная война ставок, а не выгодная сделка. Дилер Фрэнсис Нойманн говорит: «На аукционе для них хуже не агрессивные, а осторожные покупатели». Альберто сказал: «Если что-то хорошо для «Кристи» и «Сотби», это хорошо и для нас».

Арт-дилер из северной Калифорнии Ричард Польски говорит, что в 2006 году он выставил картину Уорхола «Цветок» (Flower). «Оценили ее в миллион, но аукционист «Сотби» дал понять, что в зале будут Муграби и захотят, чтобы она пошла за полтора миллиона. И она продалась практически за столько». Муграби, по всей видимости, делали ставки, пока «Цветок» не достиг желаемой цены. В защиту своих стараний повысить цену, а не заключить выгодную сделку Хосе Муграби говорит, что это в интересах других коллекционеров Уорхола и рынка в целом.

Большая часть их коллекции хранится на двух складах: один находится в Ньюарке, штат Нью-Джерси, другой — в беспошлинной зоне в Цюрихе. Склады требуются не только по причине большого числа работ, но и потому, что у некоторых весьма специфические условия хранения. Например, акул и овец Дэмьена Херста в аквариумах приходится разбирать и помещать в холодильник. В отличие от других коллекционеров, собравших огромные коллекции — Чарльза Саатчи или Дона и Миры Рубелл из Майами, — Муграби не планируют открывать собственный музей.

Семья обладает таким влиянием, что иногда о художнике или направлении в искусстве просто говорят: «Это купили Муграби» или «Муграби не захотели это покупать». Как сообщает The Economist, Уорхол так часто появляется на аукционах, что цены на него стали ориентиром на рынке, чем-то вроде индекса Доу-Джонса для цен на современное искусство. Поэтому встает вопрос: что будет, если Муграби по какой-то причине решат отказаться от Уорхола, или Херста, или Баския, или одного из своих художников, чьих картин у них вагон и маленькая тележка, и пройдет слух, что «Муграби продают»? Не расшатает ли это весь рынок современного искусства? Не придется ли и остальным крупным коллекционерам Уорхола — например, Питеру Бранту или С. И. Ньюхаусу — бежать с корабля, потому что никто не захочет быть последним у шлюпки?

Чарльз Саатчи — самый известный коллекционер современного искусства в Великобритании. Его называли и величайшим покровителем искусства своего времени, и брокером на рынке искусства, замаскированным под мецената. Он единственный современный коллекционер, который создал движение в искусстве. Группа YBA (Young British Artists, «Молодые британские художники»), первое признанное на международном уровне движение послевоенной Великобритании, в большой степени обязана своим успехом тому, что он покупал их работы, которые потом становились известными.

Журналисты, сотрудники аукционных домов и коллекционеры порой говорят о предмете искусства или художнике, что он «в коллекции у Саатчи», или «им владеет Саатчи», или «за ним охотится Саатчи». Как и в случае с Муграби, такая характеристика, скорее всего, вызовет интерес и повышение цен на художника. Не так повезло тем, кто получил ярлык «продано Чарльзом Саатчи».

Хосе Муграби называет Саатчи первым и самым известным примером коллекционера-дилера, который также играет роли куратора и публициста. У Саатчи есть и другие роли. Он был куратором, спонсором и владельцем произведений, которые демонстрировались в 2006 году на выставке «США сегодня» (USA Today) и еще раньше, в 1997 году, на выставке «Сенсация» (Sensation), проходивших в лондонской Королевской академии художеств. Оба раза Саатчи взял на себя часть расходов по организации выставки в обмен на возможность курировать ее и экспонировать принадлежащие ему предметы искусства.

Двадцать лет Саатчи показывал свою коллекцию в здании старого завода в лондонском районе Сент-Джонс-Вуд. В 2001 году он перенес ее в галерею Саатчи, расположенную в бывшем доме Большого лондонского совета на полпути между Тейт Модерн и Тейт Британия. Он выставлял акулу Херста и «Мою кровать» (My Bed) Трейси Эмин — незаправленную кровать с бельем и упаковками от презервативов, где Эмин провела четыре дня, обдумывая самоубийство. Он также выставлял работы молодых художников всего через несколько месяцев после их выпуска из художественного института.

Когда Саатчи приобретает картину художника и выставляет ее у себя в галерее или одалживает другим музеям, создается кумулятивный эффект, который придает вес и картине, и автору. При этом на каждом этапе стоимость коллекции Саатчи увеличивается. За годы он продал множество своих картин, иногда сразу в большом количестве, часто с большой выгодой. Саатчи всегда щедро одалживал предметы из своего собрания для выставок в музеях, хотя обычно на условии, что они примут и включат в экспозицию еще несколько принадлежащих ему произведений.

В апреле 2006 года Саатчи запустил интернет-сайт Saatchi Online (www.saatchionline.com)[7]. Там можно выставлять на продажу произведения искусства со всего мира, каждое сопровождается биографическими сведениями о художнике и контактами. На сайте каждую неделю составляются выставки, выбранные из размещенных там работ. Сайт выполняет функцию посредника при сделках за 30-процентную комиссию с продажной цены. На сайте выставлено 50 тысяч художников, и он ежедневно собирает 76 миллионов просмотров страниц, а среднее количество продаж в день составляет 800 работ. По словам Ребекки Уилсон, директора галереи Саатчи, «в месяц галерея продает больше через Интернет, чем большинство обычных офлайновых галерей за год». Возможно, Saatchi Online — важнейшее нововведение последних лет для растущих художников и начинающих коллекционеров.

В 2007 году Саатчи и аукционный дом «Филлипс де Пюри» заключили уникальную сделку. У Саатчи вот-вот должна была открыться галерея на Кингс-Роуд в лондонском районе Челси, и обе стороны договорились, что галерея не будет взимать входную плату 9,75 фунта (19 долларов), как собиралась, и станет «первым совершенно бесплатным крупным музеем современного искусства в мире». «Филлипс» предложил компенсацию, по некоторым сведениям, в размере 2,5 фунта (5,25 доллара) на посетителя.

Симон де Пюри пришел к выводу, что, если галерея будет бесплатной, то количество посетителей за первый год возрастет с 600 тысяч (столько приходило в бывшую галерею Саатчи в зале Большого совета) до миллиона с лишним. Взамен «Филлипс» получит место на веб-сайте Саатчи, где будет представлять молодых художников и коллекционеров. «Филлипс» также получил часть экспозиционного места в галерее для временных выставок-продаж.

Кроме того, стороны заключили соглашение, что Саатчи будет продавать работы на аукционах «Филлипс». Как сказал де Пюри: «Галерея Саатчи ответит такой же верностью и поддержкой, которую мы выказали тем, что дали ей возможность бесплатно впускать посетителей на все ее выставки». Соглашение не является эксклюзивным; Чарльз Саатчи обратил на себя внимание в 2010 году, когда отправил две картины Мартина Киппенбергера в «Кристи» вместо «Филлипс».

Также соглашение касалось аукционов. На каждом из шести вечерних аукционов современного искусства — три в Лондоне и три в Нью-Йорке — «Филлипс» старается привлечь 70–72 важных консигнации плюс менее дорогие работы для дневных торгов. Когда количество консигнаций было недостаточным, Саатчи предоставлял лоты из своей коллекции, включающей три с половиной тысячи произведений искусства. Иногда в их провенансе указывалось, что они принадлежали Саатчи или выставлялись у него в галерее. Однажды почти 25 процентов лотов на аукционе «Филлипс» составили принадлежавшие Саатчи работы. Комиссия Саатчи (при условии, что он должен был ей платить, что маловероятно) и премия покупателя шли «Филлипс» в счет их компенсации галерее Саатчи.

«Филлипс» расторг соглашение с Саатчи в апреле 2011 года. Спонсором галереи стали три финансовых конгломерата: BNP Paribas, Deutsche Bank AG и Standard Chartered Bank.

В июле 2010 года Саатчи предложил передать в дар арендованную галерею и произведения искусства на 25 миллионов фунтов (40 миллионов долларов) британскому народу, а галерею переименовать в MoCA London (Лондонский музей современного искусства). Саатчи начал переговоры с Советом по делам искусств Англии — организацией, которая по поручению правительства финансирует культурные учреждения и мероприятия, однако переговоры сорвались, так как Саатчи хотел оставить за собой право продавать и заменять переданные в дар работы.

Муграби и Саатчи питают страсть к искусству, но, наверное, воспринимают его главным образом как бизнес. Если же говорить о коллекционировании исключительно как о страсти, то превосходным примером будет Патриция Сандретто Ре Ребауденго, 53-летняя жительница Турина. Ре Ребауденго — фамилия ее мужа Агостино, потомка старинного семейства из Пьемонта. Сандретто Ре Ребауденго начала собирать коллекцию в 1991 году. Ее увлечение превратилось в страсть и затем практически в работу, которой она отдает все свое время.

В 1992 году она отвела своих детей в боннский Кунст-музеум. По ее словам, «было так радостно видеть, как целые семьи получают удовольствие от искусства». Она подумала, что в Турине нет такого места, где любой посетитель смог бы полюбоваться современным искусством, и решила его создать. В 1995 году она основала в Италии фонд современного искусства — Fondazione Sandretto Re Rebaudengo, — сначала для того, чтобы поделиться с миром своей собственной растущей коллекцией. Ее первая выставка называлась «Английское искусство сегодня», она включала Дэмьена Херста, Дугласа Гордона, Джулиана Опи и Аниша Капура.

Почему Сандретто начала с британских художников? Первыми в ее коллекции были скульптуры итальянцев Марио Мерца и Пьеро Мандзони, затем в 1992 году она посетила Лондон, где Николас Логсдейл из Lisson Gallery устроил ей экскурсию по мастерским художников. Они вызвали в ней отклик, типичный для любого страстного коллекционера (обеспеченного). Она влюбилась в увиденное и привезла в Турин работы Опи, Гордона, Тони Крэгга и две крупные работы Капура. Дэмьен Херст и другие британские художники появились позже.

Это было начало. Позднее у нее завязалось знакомство с художником Робертом Фишером, который делает для нее работы в Турине под конкретное выставочное место, и с калифорнийским видеохудожником Дугом Эйткеном, автором «Электрической земли» (Electric Earth) — видеоинсталляции, получившей международный приз на Венецианской биеннале в 1999 году. Потом она стала оказывать поддержку женщинам-художницам и авторам из экономически и социально неблагополучных стран, в первую очередь палестинской художнице Моне Хатум. В 2004 году весь выставочный цикл фонда был посвящен женщинам.

Собирать искусство и одалживать работы для выставок для Сандретто было недостаточно. «Я решила, что могу сделать больше». В 1997 году ее фонд открыл свою первую галерею в родовом дворце XVIII века в Гуарене д’Альба, что под Турином. В сентябре 2002 года фонд открыл центр современного искусства в районе Турина Сан-Пауло, в переоборудованном здании старой фабрики. Там размещается галерея, книжный магазин, актовый зал и кафе — туда может зайти любой человек с улицы, поэтому в нем бывают живущие неподалеку завсегдатаи.

В настоящее время галерея Сандретто владеет 1100 произведениями живописи, скульптуры, фотографии, видео- и другими инсталляциями сорока итальянских и зарубежных художников. Художественный директор фонда — Франческо Бонами, известный куратор, но последнее слово при каждой покупке остается за Сандретто Ре Ребауденго.

Фонд одалживает работы на выставки в разных странах мира. В 2012 году он предоставил картины лондонской галерее Уайтчепел для цикла из трех выставок. В первой из них участвовал гвоздь сезона — инсталляция «Бидибидобидибу» (Bidibidobidiboo) Маурицио Каттелана, созданная в 1996 году, из мертвой белки, рухнувшей на кухонный столик, пустого стакана, немытой посуды и пистолета — орудия самоубийства. Название взято из песенки феи-крестной в сказке про Золушку. Вопрос: что же заставило бедную зверюшку пойти на такой отчаянный поступок?

Ричард Армстронг, директор Музея Гуггенхайма, которому Сандретто одолжила шесть работ для выставки Каттелана в 2011 году, говорит: «Из нее так и брызжет энергия, которая питает ее готовность делиться, ее любознательность и удовольствие, которое дает ей искусство». Николас Логсдейл говорит: «Посмотрите на качество ее проектов, это же чертовски здорово».

Пример страстных коллекционеров, не располагающих большими финансовыми ресурсами, — это Герберт и Дороти Фогель. Герберт Фогель родился в 1923 году в семье портного — русского эмигранта, служил в американской армии и потом стал работать ночным сортировщиком писем в почтовой службе США. Дороти младше его на тринадцать лет, она работала библиотекарем публичной библиотеки в Бруклин-Хайтс.

Детей у них не было. Они жили в небольшой съемной квартирке в Верхнем Ист-Сайде на Манхэттене. У них не было машины, они не брали отпусков. По праздничным случаям они ходили в ближайший китайский ресторанчик. На жизнь им хватало скромной зарплаты Дороти. Герберт зарабатывал 23 тысячи долларов в год; это был их бюджет для покупки предметов искусства.

Они ходили на открытия художественных выставок. По рассказам дилеров, они действовали так: окружали художника и вдвоем накидывались на него. Они говорили, как страстно любят искусство и что у них нет денег, а иногда жаловались на маленький рост, пока художник не соглашался продать им картину либо дать скидку или разрешить им заплатить в рассрочку. Они предпочитали не платить через галереи, что не вызывало особой симпатии у дилеров.

Так они подружились с начинающими, малоизвестными художниками: Францем Клайном, Барнеттом Ньюманом, Джексоном Поллоком и Марком Ротко. Они покупали работы Дональда Джадда, Ричарда Таттла и Сола Левитта. Сол Левитт стал их наставником. В конце концов в их коллекции появились работы Роя Лихтенштейна, Роберта Мангольда и Синди Шерман.

Иногда художники вознаграждали их преданность тем, что дарили им картины. По некоторым сведениям, Фогели получили в подарок коллаж художника-инвайронменталиста Христо Явашева в обмен на то, что присмотрели за его котом. Они предпочитали работы такого размера, которые могли довезти до дома на метро или, в самом крайнем случае, на такси.

За тридцать лет они собрали невероятную коллекцию: 4500 предметов минималистского и концептуального искусства. Сколько могли, они хранили у себя в однокомнатной квартирке — на стенах, в кладовке и под кроватью. Когда коллекция стала расти, им пришлось избавиться от дивана и большей части остальной мебели, чтобы найти место. В художественных кругах ходили слухи, что Дороти Фогель держала картины в духовке, но она всегда это отрицала.

Майк Уоллес побывал в их скромной квартирке, когда делал репортаж об их коллекции для телепрограммы «60 минут». Джеймс Стауртон из «Сотби» включил их в книгу 2007 года «Великие коллекционеры нашего времени» наряду с Рокфеллерами, Ротшильдами и Гетти. В 2008 году вышел документальный телефильм «Герб и Дороти».

В 1992 году, после того как Дороти ушла на пенсию, они передали свою коллекцию в дар Национальной галерее искусств в Вашингтоне; они выбрали эту галерею, потому что она не берет денег за вход. Чтобы перевезти картины, понадобилось три месяца. В интервью Ассошиэйтед Пресс Герберт сказал, что они с женой давно поняли, что могли бы стать миллионерами. «Но это нас не волновало; мы скорее опекуны, чем владельцы». Они ни разу в жизни не продали ни единой картины.

Их имена вырезаны на стеле благотворителей в вестибюле Национальной галереи. Чтобы отблагодарить их за дар, галерея выделила им небольшое ежегодное пособие. Они использовали его на то, чтобы снова начать коллекционировать. Герберт Фогель, знаток искусства, умер в мае 2012 года в возрасте 89 лет. Его пережили Дороти и их кошка.

Эти четыре примера дают представление о широте мотивов и возможностей коллекционирования. Из них самые высокие места в ежегодно публикуемых списках виднейших коллекционеров современного искусства прочно занимают Муграби и Саатчи. Ниже я привожу свой собственный согласованный список 22 виднейших коллекционеров.

Как правило, первыми в списках стоят шейх Сауд бен Мухаммад бен Али аль-Тани и его дочь шейха аль-Маясса аль-Тани из катарского королевского семейства. Шейх, который в 2013 году удалился на покой и передал правление сыну, собирал исламское и арабское искусство, ювелирные изделия и фотографию. Шейха аль-Маясса больше интересуется современным искусством; о ней разговор пойдет ниже.

22 виднейших коллекционера (в алфавитном порядке)

Роман Абрамович и Дарья Жукова, Москва и Лондон (сталь, уголь, профессиональный футбол и инвестиции). Абрамович выкладывал рекордные суммы за искусство XX и XXI веков. В 2008 году Жукова открыла центр современной культуры «Гараж» в огромном бывшем автобусном депо в Москве.

Бернард и Элен Арно, Париж (предметы роскоши, LVMH). Журнал Forbes назвал Арно самым богатым европейцем. Он строит в Булонском лесу музей по проекту Фрэнка Гери — Фонд творчества Louis Vuitton.

Леон и Дебра Блэк, Нью-Йорк (инвестиционно-банковская деятельность). Леон Блэк — частный инвестор, филантроп и покупатель «Крика» — самой дорогой картины, когда-либо проданной с аукциона.

Питер Брант и Стефани Сеймур, Гринвич, США (производство газетной бумаги, издательское дело). Они владеют коллекцией современного искусства и большим количеством картин Энди Уорхола. На лужайке перед их домом топиарий (декоративно подстриженные кусты) «Щенок» Джеффа Кунса, такой же когда-то сидел на площади у Рокфеллер-центра на Манхэттене. В передней части поместья стоит старый каменный амбар, там теперь размещается учебный центр Фонда Бранта, где проходят курируемые выставки семейной коллекции.

Илай и Эдит Броуд, Лос-Анджелес (финансовые услуги и жилищное строительство). Броуд — основатель, председатель и главный покровитель лос-анджелесского Музея современного искусства и создатель Фонда искусства Броуда, который одалживал работы для экспозиций в 400 музеях разных стран мира.

Дэвид Геффен, Лос-Анджелес, продюсер и основатель — вместе со Стивеном Спилбергом и Джеффри Катценбергом — кинокомпании Dre amWorks SKG, обладатель коллекции современного искусства стоимостью миллиард долларов. В 2006 году он, по слухам, продал четыре картины Поллока, де Кунинга и Джонса за 421 миллион.

Лоренс Графф, Гштад, Швейцария (ювелирные изделия). Графф — английский ювелир, больше всего известный как поставщик драгоценных камней для состоятельных покупателей. Ему принадлежит знаменитая картина Уорхола «Красная Лиз» (Red Liz).

Кеннет и Энн Гриффин, Чикаго (хедж-фонды). Самым известным приобретением Гриффинов был «Фальстарт» (False Start) Джаспера Джонса у Дэвида Геффена, по слухам, за 80 миллионов. Семья сделала крупные пожертвования в чикагский Институт искусств.

Бидзина Иванишвили, Тбилиси (банковская деятельность, промышленные предприятия). Иванишвили — премьер-министр бывшей советской республики Грузии и владелец коллекции искусства, включающей множество работ Пикассо и Фрейда. Он приобрел «Дору Маар с кошкой» (Dora Maar au Chat, 1941) Пикассо за 95,2 миллиона долларов на аукционе «Сотби» в 2006 году.

Дакис Иоанну, Афины (отели и строительство). Основатель фонда Deste в Афинах, который продвигает современное искусство и культуру.

Стивен и Александра Коэн, Гринвич, США (хедж-фонды). Коэн — владелец «Акулы» Дэмьена Херста и «Флага» Джаспера Джонса (последний, по слухам, куплен в 2010 году за 110 миллионов долларов). Среди других приобретений «Супермен» (Superman) Энди Уорхола за 25 миллионов и «Женщина» (Woman) де Кунинга, купленные в частном порядке у Дэвида Геффена за, как сообщается, 137,5 миллиона долларов, и «Сон» Пикассо, купленный у Стива Уинна за 150 миллионов.

Хосе Муграби с сыновьями, Нью-Йорк (арт-дилеры).

Филип Ниархос, Париж, Лондон и Санкт-Мориц (грузоперевозки и финансы). Ниархос — наследник греческого магната-судовладельца и член правления MoMA в Нью-Йорке. Он владеет картинами таких современных художников, как Баския и Уорхол, а также «Автопортрет с отрезанным ухом и трубкой» Винсента Ван Гога.

Сэмюэл и Виктория Ньюхаус-мл., Нью-Йорк (издательское дело). С.И. Ньюхаус — президент и владелец компании Advance Publications, которой принадлежит издательство Conde Nast, публикующее журналы Vogue, Vanity Fair и The New Yorker. Много лет Ньюхаус входил в список важнейших коллекционеров искусства в мире по версии ART-news; некоторое время он владел знаменитым №. 5, 1948 Джексона Поллока.

Франсуа Пино, Париж (предметы роскоши, PPR, аукционы). Пино владеет марками Chateau Latour, Yves Saint Laurent и аукционным домом «Кристи». Его коллекция искусства оценивается в миллиард долларов и включает многие произведения Мураками, Сая Твомбли и Зигмара Польке.

Виктор Пинчук, Киев, Украина (сталь, инвестиционный консалтинг). Основатель Pinchuk Art Centre — одного из крупнейших центров современного искусства в Восточной Европе.

Митчелл и Эмили Рейлс, Потомак и Нью-Йорк (производство). Рейлс — основатель Музея искусств Гленстоун в Потомаке, в 26 километрах от Вашингтона, куда можно прийти только по предварительной договоренности. В 2015 году должно открыться новое здание в пять раз больше теперешнего, и Гленстоун станет крупным учреждением современного искусства.

Дон и Мира Рубелл, Майами и Нью-Йорк (медицина). Семейная коллекция Рубеллов в Майами — одна из крупнейших в мире частных коллекций современного искусства.

Чарльз Саатчи, Лондон (реклама и торговля предметами искусства).

Лили Сафра, Лондон и Монако (наследство). Она приобрела «Шагающего человека I» Альберто Джакометти (Homme qui marche I) на «Сотби» в Лондоне в феврале 2010 года за 103,7 миллиона долларов.

Шейх Сауд бен Мухаммад бен Али аль-Тани и его дочь, Доха, Катар и Лондон (правительство).

Стив Уинн, Инклайн-Виллидж и Нью-Йорк (казино и отели). Стив Уинн — крупный коллекционер и меценат, чья коллекция выставлялась в нескольких принадлежащих ему лас-вегасских казино.

Список коллекционеров постоянно изменяется. Многие в какой-то момент жизни начинают собирать искусство, эмоционально увлекаются каким-либо направлением, создают коллекцию, жертвуют предметы искусства музеям и через несколько лет находят какое-то другое увлечение. Журнал ARTnews, который каждый год публикует список 200 крупнейших коллекционеров, утверждает, что, если взять список за любой год, через пять лет в нем сменится около трети имен.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.